Кендейс ошеломленно уставилась на него:
— Ты, должно быть, шутишь?
— К сожалению, нет. Он нашел мое уязвимое место. Дезмонд очень богат, а банкир был его старым другом.
— Вы могли бы подать на банкира в суд.
— За что? Берта и Генри были слишком стары, чтобы выплачивать такой большой долг, даже несмотря на то, что стоимость их земли превышала сумму долга.
— Но это же аморально!
— Согласен.
Ник печально улыбнулся, и Кендейс бросило в дрожь.
— Это еще не конец истории, правда?
— Берту и Генри выселили из дома, находившегося на территории садового центра. От потрясения у Генри случился инфаркт. Переполненный яростью, я отправился к Дезмонду. Он сказал мне, что я могу все исправить.
— Каким образом?
— Женившись на его дочери. Но это было еще не все. Он хотел, чтобы я ответил за то, что не женился на ней раньше, поэтому в обмен на мое согласие на брак предложил мне купить в рассрочку садовый центр по непомерно завышенной цене. Этот старый мерзавец загнал меня в угол. Он ясно дал мне понять, что если я не приму его предложение, то Берте и Генри будет только хуже. Они не только навсегда потеряют дом, в котором прожили сорок лет, но и будут объявлены банкротами. Он сказал, что их садовый центр сровняют с землей и… — Ник остановился и поморщился, как от боли. — Господи, как же я его презираю.
— О Ник… Как все это ужасно.
— У меня не было выбора… Я не мог рисковать здоровьем и благополучием Берты и Генри, поэтому принял его предложение. Моя жертва оказалась не напрасной. Берта и Генри смогли вернуться в свой дом. Я стал владельцем их садового центра и взял Берту на работу. — Он пожал плечами. — Вот так я и женился на Джилли. В довершение к этому я не только был вынужден в течение семи лет выплачивать огромный долг, но и отдать Джилли часть акций «Валентайнз». Согласно брачному договору, у меня есть право первым выкупить эти акции либо после полной выплаты долга, либо после рождения нашего ребенка. Джилли умерла до того, как я выплатил последнюю часть долга.
— Но у вас была Дженни…
Джилли поэтому так отчаянно хотела иметь ребенка? Чтобы позволить мужу выкупить акции? Дать ему немного свободы, после того как женила его на себе против его воли?
Ник покачал головой:
— Я был уверен в том, что Дженни не моя дочь. Недавно я узнал, что ее биологическая мать не Джилли, а ты.
— Но Джилли ее удочерила, — возразила Кендейс, — так что официально Дженни ее дочь. Ты ее отец и. следовательно, имеешь право выкупить эти акции.
Ник пожал плечами:
— Сейчас этим вопросом занимаются мои лучшие юристы.
— Что ты делал после того, как принял предложение Дезмонда?
— Работал как проклятый, чтобы выплатить ему долг.
— И нанял Берту?
— Да. Сразу после того, как мой брачный договор вступил в силу, я попытался убедить их с Генри вернуться в их дом, но Берта, будучи гордой женщиной, отказалась от столь щедрого подарка. Тогда я взамен предложил ей четыре часа в неделю работать на меня.
Таким образом, они получили назад свой дом и могут много времени проводить вместе.
— Неудивительно, что Берта тебя обожает.
— Она не знает и половины правды. — Он предостерегающе посмотрел на Кендейс. — И надеюсь, что никогда не узнает.
— Я не скажу ей ни слова, — пообещала Кендейс. — Учитывая то, какими непростыми были ваши с Джилли отношения, почему вы решили завести ребенка?
— Джилли мечтала о ребенке. Она мне ясно дала это понять в первый год нашего брака. — Ник отвернулся. — Я проводил мало времени дома. Наверное, ей было одиноко. Итак, я решил дать ей то, чего она хотела. Когда она сообщила мне о своей беременности, я испытал некоторое удовлетворение. Подумал, что, получив желанную игрушку, она оставит меня в покое. Затем кое-что изменилось. Она перестала говорить «наш ребенок», потом еще все эти счета… Короче говоря, я решил, что она завела себе любовника.
— Возможно, она просто перестала думать об этом ребенке как о своем, — предположила Кендейс. — В конце концов, яйцеклетка была не ее и ребенка вынашивала не она. Так что ты здесь ни при чем.
— Это вполне разумное объяснение. — Ник покачал головой. — Я подумал, что Джилли мне изменяла, но не стал ее в этом уличать. Я даже почувствовал облегчение. То, что она забеременела не от меня, было мне на руку. В глубине души я всегда знал, что в конце концов с ней разведусь.
Кендейс накрыла его руку своей:
— Мне очень жаль, Ник.
Он встретился с ней взглядом:
— Да, это неприятная история.
— Тебя загнали в угол, однако ты никогда не вымещал свое разочарование на Дженни.
— Признаться, поначалу я чувствовал себя рядом с ней неловко. Думал, что она дочь другого мужчины. Но очень скоро я понял, что она ни в чем не виновата и ее невозможно не любить. Она особенная.
Он перевернул ладонь и переплел свои пальцы с ее. Она посмотрела ему в глаза, и время словно остановилось.
Кендейс не помнила, что ела в качестве основного блюда. Всякий раз, когда их с Ником взгляды встречались, внутри нее все замирало в томительном ожидании.
Она не могла перестать думать о том, что Ник Валентайн неожиданно оказался благородным и самоотверженным. Он много страдал, работал не покладая рук и доказал, что он человек чести.
Человек, достойный того, чтобы быть отцом Дженни.
Когда они вернулись домой, Ник вслед за Кендейс поднялся по мраморной лестнице.
Она остановилась на площадке возле зоны для отдыха.
— Спасибо за чудесный ужин.
После неловкой паузы Ник приблизился к ней.
— Я пойду в свою комнату, — хрипло произнесла Кендейс, но не сдвинулась с места.
В воздухе повисло напряженное молчание. Когда Ник убедился, что она приняла решение и не собирается сбегать, он потянулся к ней. Немного помедлив, Кендейс прижалась к нему.
Поцелуй не был нежным. Для этого Ник был слишком возбужден. Наконец-то желание, которое он сдерживал все эти дни, вырвалось наружу. К тому моменту, когда он закончил ее целовать, его дыхание стало поверхностным и учащенным.
Их взгляды встретились, и внутри него словно что-то щелкнуло.
Его пальцы запутались в ее шелковистых волосах. Затем он наклонил голову и снова накрыл ее губы своими.
Кендейс не стала сопротивляться. Она ответила на его поцелуй с пылом, который свидетельствовал о том, что их желание взаимно.
Он думал, что может контролировать свою страсть, но Кендейс быстро доказала ему, что он неправ. Ее ладони скользнули вверх по его груди и задержались на плечах. Встав на цыпочки, она провела кончиком языка по его нижней губе, лишив его остатка самообладания.
