— Для наших занятий мы возьмем машину у Джулии, а потом я куплю вам что-нибудь подходящее.
Эмили резко выпрямилась.
— Я уже говорила — я не хочу, чтобы вы покупали мне машину.
— Я сделаю это не ради вас, а ради Джошуа, его удобства и безопасности.
Ну хорошо. С этим Эмили могла временно примириться, хотя бескомпромиссно выдвинутый вперед подбородок Митча не предвещал ей победы и в будущих дискуссиях. Как и приятной поездки, мысленно добавила она, когда Митч сухо предложил ей поменяться местами. Может быть, он оттает, отведав мороженого?
Но после мороженого дела пошли еще хуже. Джулия решила, что будет лучше, если Джошуа останется с ней и поможет ей справиться с Бриди. Девятимесячная Бриди была подвижной, как ртуть. Даже Джошуа не мог оставаться к ней равнодушным и признавал, что девочка нуждается в мужской компании… пока не придет время менять ей пеленки.
Джулия отдала им ключи от небольшого седана, и Эмили забил озноб.
Через ужасных пятнадцать минут, когда позади остались городские ограничительные знаки, пошел дождь. Но не проливной, с которым не способны справиться дворники на стекле, а легкий, моросящий, больше похожий на туман.
— Включите дворники, — напомнил Митч.
Все это время Эмили была вся нацелена на то, чтобы одновременно осуществлять необходимые манипуляции руками, ногами и глазами, что обычно стоило ей больших трудов, и мало обращала внимания на окружающую обстановку и надвигающийся дождь. Она облизала пересохшие губы и попыталась оторвать руку от руля. Не вышло.
— Не могу, — выдавила она.
— Что значит — не можете?
Когда она не ответила — а что тут ответишь, если пальцы просто прилипли к рулю? — он потянулся и сам включил дворники.
— Ярдов через сто впереди будет площадка для стоянки, — отрывисто произнес Митч, — затормозите там.
Это она сделала!
К своему удивлению, Эмили и руки сумела расслабить и уже не вцеплялась в руль мертвой хваткой. Чувство гордости переполнило ее, и она на миг устало закрыла глаза, втянула в себя воздух — и обнаружила, что он наполнен чистым запахом дождя и… мужчины.
Ее нервы натянулись. Они одни, заключенные в замкнутом пространстве автомобильного салона, который внезапно показался намного меньше, чем был на самом деле. Со всех сторон окружены дождевой завесой. Одни… Из темноты неожиданно подкрался страх. Он сгустился вокруг, этот нежеланный гость, мешая и дышать, и рассуждать.
Словно издалека она услышала, как лязгнула пряжка ремня безопасности, затем скрипнуло сиденье. И увидела, что к ней приближается его рука. Как тогда! Не раздумывая, повинуясь не логике, а инстинкту, она распахнула дверцу и выскочила из машины.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Внутри машины дождь казался обманчиво слабым. Оказавшись снаружи, Эмили не успела сделать и дюжины шагов, как уже в полной мере почувствовала его холодное, мокрое прикосновение. Еще шесть шагов, и холодный дождь основательно притушил безумный порыв, толкнувший ее спасаться бегством. И куда она, вообще-то говоря, бежит? Они остановились на площадке у обочины пустынной сельской дороги. Кругом ничего не было кроме рахитичного проволочного заборчика, за которым высились несколько беспорядочно растущих эвкалиптов, а под ними пыталась укрыться группа мокнущих овец, пока резкий хлопок дверцы машины не заставил их разбежаться.
Полуобернувшись, Эмили встретилась с мрачным взглядом Митча. Не удивительно, что овцы испугались.
— Возвращайтесь в машину! — крикнул он.
— Нет. — Она мотнула головой — для убедительности и чтобы отбросить с лица мокрые волосы. Ей самой ее отказ казался бессмысленным детским капризом, как и бегство из машины, но выдержать его неизбежные расспросы?.. Нет, ни за что!
— Я помню, вы говорили мне как-то, что вам всегда трудно сказать слово «нет». — Митч начал обходить машину кругом, ни на секунду не отрывая от нее глаз. — Что вы всегда и на все соглашались, боясь вызвать неудовольствие родителей. И сами называли себя мисс Послушание.
Эмили изо всех сил боролась с желанием повернуться и побежать.
— Может быть, объясните мне, что изменилось? — спросил он строго.
Очевидно, ничего не изменилось, поскольку, несмотря на ее близкое к истерике «нет», несмотря на все желание быть сильной и не поддаваться слабости, она все-таки выскочила из автомобиля. И теперь в состоянии, близком к гипнотическому, Эмили смотрела, как он неторопливо приближается к ней. Тут ей вспомнилось, как тем вечером он надвигался на нее на веранде дедушкиного дома, и она повернулась и зашагала, спотыкаясь, вдоль шоссе. Она услышала его досадливое восклицание, затем чавканье тяжелых башмаков по сырой земле у себя за спиной. И ощутила его стальные пальцы на своем предплечье. Митч развернул ее к себе лицом.
— Что происходит, Эмили?
— Мне было необходимо выйти, — начала она. — Я не могла дольше оставаться в машине…
— Клаустрофобия?
Эмили помотала головой.
— Что же тогда? Внезапно захотелось прогуляться?
Чтобы спрятаться от пронизывающего холода его прищуренных мрачных глаз, Эмили зажмурилась, но он привлек ее ближе к себе, и по ее коже пробежал легкий трепет. Она знала, что причина этого — в исходящем от него тепле, запахе, в особенном звучании его голоса, низком, напряженном, которым он объяснял, что даже маленький Джошуа знает, что не следует мокнуть под дождем.
Подтекст этих слов несколько отрезвил ее. Он что, считает ее ребенком, нуждающимся в его опеке? Эта жестокая истина должна была перестать терзать ее еще много месяцев назад, но заноза, уязвившая ее гордость, сидела слишком глубоко.
— Я не ребенок, Митч. И говорю вам, что прогулка под дождем для меня сейчас более приятна, чем возвращение в автомобиль.
— Вы испугались дождя? Все шло хорошо до того, как понадобилось включить дворники. — Сдвинув темные брови, он пытался провести журналистское расследование. — Когда вы попали в аварию, тоже шел дождь?
Ее глаза в замешательстве метнулись в сторону. Прямое попадание!
— Что случилось, Эм?
Он крепко и решительно сжал ее предплечья обеими руками, горячими, несмотря на дождь, и Эмили набрала в грудь побольше воздуха. Потом подняла на него глаза и медленно выдохнула. Он не отпустит ее, пока не получит ответа, это ясно.
— У меня угнали машину. Тогда был поздний вечер и, да, шел дождь… Этот бандит так меня напугал, что я дышать не могла, не то что рассуждать…
Она произнесла это сбивчиво и торопливо и затем почувствовала, как пальцы Митча слегка разжались. Теперь и дождь, и холод, и атмосфера — все как-то сразу утихло, смягчилось, разрядилось. И время как будто остановилось…
— Когда это произошло? — спросил он.
— После того как ушла от вас… я нашла работу няни в семье одного врача, в Сиднее, и тем вечером — у меня был выходной — поехала в кино. В центр города. — Она не смогла сдержать дрожи. — После этого я не могла уже больше у них оставаться. Там было трое детей, их надо было возить в спортивные секции и покупать тонны продуктов. Я вернулась в Пленти. Нужно было разобрать дедушкины вещи…
