Испытывая легкое чувство недовольства собой, я выбрал томик
Эллери Квина и прочел его весь. И вот теперь, начисто лишившись покоя, тупо
сижу в кресле. В голову полезла всякая дурь. Зачем я живу на свете? Что сделал
хорошего? Посадил дерево? Родил ребенка? Ну это глупо, на земле и без моего
участия полно лесов и людей…
Понимая, что сейчас провалюсь в депрессию, я мигом попытался
переключиться на другую тему. Так кто убит? Рая или Рита? А может, уничтожены
обе? И кто придумал «спектакль»? Идея о случайной встрече девушек в огромном
мегаполисе выглядит забавно, только она нереальна. Уж больно в разных кругах
вращались девочки. Нет, кто-то специально смоделировал ситуацию. Кто-то… Кто?
Я выбросил окурок в форточку. А тот, кто знал, что у Риты
есть сестричка. И, прочтя почти три десятка детективных книжек, я понимаю,
зачем было придумано представление. Деньги. Рита очень богата. Своих средств,
правда, у нее нет, но у Элеоноры не существует других родственников, кроме
Риты. После смерти бабки девушка гарантированно становится более чем
обеспеченной. Моя хозяйка настоящий бизнесмен, поэтому основная часть капитала
помещена в зарубежные банки и вложена в недвижимость. Даже если в России
начнутся очередные пертурбации, Рита спокойно сможет уехать, например, в
Испанию. И жить там в собственном доме.
Значит, некто предложил занять Рае место сестры, и та
согласилась. Глупо, конечно. Интересно, каким образом она намеревалась обмануть
Элеонору? Или я опять придумал что-то невероятное? Но другой версии у меня все
равно нет, поэтому примем эту. Итак, некое лицо, зная о наличии «копии» Риты,
затевает обмен. Зачем? Чтобы потом, при помощи Раи, выкачивать деньги из Норы.
Я подошел к окну и слегка приоткрыл его. В комнату ворвался
ледяной ветер. Я поежился, ну и кто главный режиссер спектакля? Господи, это же
так просто, отец девочек, любовник Ольги. Почему я пришел к таком выводу? Ну
посудите сами. А кто еще знал, что детей двое?
Я захлопнул окно. Об этом факте Элеонора не
распространялась. Все вокруг, естественно, были в курсе, что ее дочь погибла
при родах, но о том, что вместе с матерью ушел на тот свет еще один младенец,
не упоминали. Значит, в курсе событий был очень узкий круг людей: Нора, сама
Ольга, ее любовник, врач Мария Алексеевна, принимавшая роды, Зоя и Анна
Ивановна, впрочем, еще некий Веня Глаголев, сосед Норы по старой квартире,
возивший Ольгу в Воропаево, на дачу к кавалеру. Все. Нора, естественно, ничего
не затевала, Ольга и Мария Алексеевна давно мертвы, Зоя и Анна Ивановна больше
всего на свете боятся, что обман раскроется, поэтому держат язык за зубами. Да
и не под силу двум простоватым деревенским бабам затеять подобное действо с
переодеванием. Ну и кто остается? Правильно, Веня Глаголев и таинственный
мужчина, папаша деток.
Я лег в кровать и глянул на часы. Семь. Ладно, посплю
часик-два, а потом начну действовать.
До приобретения шикарной многокомнатной квартиры в суперэлитном
доме в одном из самых тихих и престижных уголков Москвы Нора жила в обычной
хрущевке на улице Реброва. Именно отсюда и начался ее взлет к богатству. Я
никогда не жил в таком доме. Мой отец имел роскошные по тем временам
апартаменты до рождения сына, и мое детство прошло на паркетных полах в
огромных комнатах с высоченными потолками с лепниной. Нора же ютилась в
двухкомнатной распашонке, кубатурой чуть меньше, чем ее нынешняя кухня.
Я доехал до улицы Реброва, нашел нужный дом и поднялся к
тринадцатой квартире. Сколько раз моя хозяйка, смеясь, говорила:
— Вот и верь после этого в приметы. Родилась
тринадцатого апреля, жила в тринадцатой квартире, да еще на первую машину
получила номер, где было три шестерки, и что? Везение просто преследует меня!
За железной дверью стояла тишина, но не успел мой палец
коснуться звонка, как дверь распахнулась, и на пороге появилась девочка лет
двенадцати.
— Чего ты… — начала она и осеклась, увидев
меня. — Ой, вы к кому?
— Разве можно просто так распахивать дверь? — мягко
укорил я ребенка. — А вдруг на лестнице бандиты?
— Думала, Ленка в гости идет, — принялась
оправдываться школьница, — мы хотели в Барби поиграть.
— Машенька, — донесся слегка глуховатый
голос, — ты с кем разговариваешь?
— С дяденькой, бабуля! — крикнула внучка.
В крохотной коридорчик выплыла полная старуха с жидкими
волосами.
— Вы к кому? — строго поинтересовалась она.
Я улыбнулся как можно приветливее и развел руками.
— Уж и не знаю, наверное, к вам.
— Как это не знаю? — удивилась бабушка.
— Вы были знакомы с госпожой Родионовой? Она когда-то,
кажется, лет десять, назад жила в этой квартире.
— С Элеонорой Андреевной? — мигом сменила тон
старушка. — Конечно, до сих пор за ее здоровье свечи в церкви ставлю, а в
чем, собственно говоря, дело? Вы кто?
— Разрешите представиться, личный секретарь Элеоноры
Андреевны, Иван Павлович Подушкин.
— Очень рада, Нина Михайловна, — церемонно
ответила хозяйка.
— Очарован, — ответил я.
— Необыкновенно приятно видеть человека от Норы, —
не осталась в долгу бабуся.
Девочка, раскрыв рот, смотрела на «китайскую церемонию», но
тут, по счастью, опять прозвучал звонок, и с воплем: «Пошла с Ленкой играть в
Барби», ребенок унесся.
— Чему обязана? — спросила Нина Михайловна,
препроводив меня в комнату.
— Элеоноре срочно понадобилось связаться с бывшим
соседом, Веней Глаголевым, не знали, случайно, этого мужчину?
— А как же, — ответила Нина Михайловна, — не
один год.
— Квартиру его не подскажете?
— Жил в одиннадцатой, вот тут за стеночкой.
— Почему жил? — насторожился я.
Вот неудача, если парень умер.
— Так квартиру продал, купил другую и съехал, —
пояснила Нина Михайловна.
— Куда?
— Мне не сказал, — ухмыльнулась
собеседница, — сердился очень.
— Неужели можно обижаться на столь приятную
даму? — галантно прочирикал я.
— Веня молодой мужчина, — пояснила Нина
Михайловна, — вашего примерно возраста, холостой, через день гулянки
устраивал. Музыка, крики, а стены тут чуть толще бумаги. У нас ребенок, да и
зятю с дочерью рано вставать на работу, вот и ходила ему в дверь звонить, один
раз даже милицию вызвала. Время три утра, а у него дым коромыслом.
