– И предположительно в подвалах, которого хранится архив тамплиеров… – задумчиво произнёс Альбано. И про себя подумал: «В Жизоре у нашего ордена есть осведомитель из братьев бенедиктинцев, которым ныне принадлежит замок, превращённый в мужскую обитель. Непременно следует связаться с ним…»
Жюстен кивнул и продолжил:
– По возвращении из Жизора эмиссар в сопровождении трёх рыцарей отправился в монастырь цистерианцев, что в предместьях Экс-ан-Прованса, оттуда он вернулся с пятью мальчиками, которые были тотчас же отправлены на галеру.
При упоминании о мальчиках Альбано встрепенулся.
– Скажи, брат мой, а ты воочию видел этих мальчишек?
– Да. Их отправили на галеру поздно ночью… Но я выследил их…
– Их лица ты, разумеется, не разглядел… – предположил Альбано.
– Нет, было уже темно. Зато ребятишек называли по именам, я хорошо их запомнил: Огюст, Пьер, Блез, Потон и Бернар. – Сообщил Жюстен, довольный собой.
При упоминании последнего имени, Альбано удивлённо вскинул брови.
– Ты уверен, что одного из мальчиков звали Бернар?
– Уверен. У меня отличная память, брат мой, – заверил Жюстен. – Насколько мне удалось его разглядеть, ему лет семь-восемь…
«Вот она ниточка, главное – ухватиться за неё, а затем размотать и весь клубок…» – подумал Альбано.
– Ты отлично поработал, брат мой. Ночью мы отправимся в бухту…
Жюстен, предвкушая вылазку, а возможно и боевую стычку, просиял.
– Но смею предупредить, что рыцари, несмотря на свои лета, весьма проворны. Да и потом я не могу утверждать, что темнокожие гребцы не умеют пользоваться оружием.
– Ничего, как говориться: fortes fortuna adjuvat
[66]
! – сказал Альбано и многозначительно подмигнул своему собрату. – Наше преимущество в неожиданности. Главное, чтобы Луи де Ла Мон не приказал своей братии сниматься с якоря. А теперь слушай, брат мой, что надо делать…
* * *
Как только иезуиты расстались, Жюстен верхом на лошади направился в рыбацкое селение, рядом с которым располагалась укромная бухта, где бросила якорь египетская галера.
Ему предстояло нанять какое-нибудь небольшое судно. Рыбаки поначалу выказали некоторое удивление, но затем при виде серебряных су, стали более сговорчивыми и предоставили в распоряжение Жюстена небольшой баркас, а ещё за пару монет один из моряков вызвался сопровождать знатного сеньора, куда тот пожелает.
Это вполне устроило иезуита, потому как он не был обучен морскому делу.
Жюстен взошёл на баркас, когда начали сгущаться сумерки. Пожилой моряк поймал парусами попутный ветер и направил своё утлое судёнышко к бухте. Там, за одним из огромных валунов, возвышавшихся из воды, баркас, ведомый опытной рукой моряка, укрылся от посторонних глаз, дабы рыцари, находившиеся на галере, его не заметили.
…Жюстен, прислушиваясь, напряжённо вглядывался в ночную темноту. Наконец послышался стук копыт. По берегу в направлении баркаса приближался отряд графа д’Аржиньи. Увы, он был немногочисленным: всего семь человек, если считать самого графа и Альбано.
Жюстен заметил силуэт восьмого всадника… Он более походил на женщину.
– Исидора, вы остаётесь на берегу, – приказал граф тоном, не терпящим возражений.
Женщина кивнула и произнесла:
– Будь осторожен Шарль. Я не хочу потерять тебя…
Граф вплотную приблизился к Исидоре и обнял её.
– Ничего не бойся. Я вернусь вместе с Бернаром, – заверил он и тотчас направился к баркасу.
Не успел баркас отчалить из своего укрытия, как на галере замелькали огни.
Исидора, стоявшая на кромке песка, омываемой морским приливом, пришла в неподдельное волнение.
– Что же теперь будет? Неужели они заметили баркас?.. – волнуясь, произнесла она, пытаясь внимательнее рассмотреть галеру.
Да слуха графа донеслись приглушённые голоса с галеры.
– Быстрее! – скомандовал он, обращаясь к моряку.
– Мы идём на пределе, сударь. Увы, но это баркас, а не быстроходная тартана
[67]
!
Не успел хозяин баркаса закончить фразу, как послышался скрежет цепей и плеск воды – на галере подняли якорь.
– Они уходят, Альбано! – не помня себя, возопил граф. – Они уходят! Боже Всемогущий, всё потеряно! Они увозят Бертрана!
Альбано, охваченный смятением, не менее своего патрона, не знал, что предпринять.
Исидора, по-прежнему стоявшая на берегу, издала стон раненой волчицы… и без чувств упала на мокрый песок. Набежавшая волна накрыла её с головой.
Глава 13
Граф д’Аржиньи, Исидора, Альбано и вооружённый отряд – все, измученные ночным путешествием, спешно покинули рыбацкое селение. Они направились в Марсель с намерением зафрахтовать подходящий корабль, намереваясь достичь берегов Египта. Жюстен вернулся ко двору Рене Доброго, дабы и далее исполнять обязанности секретаря и осведомителя ордена иезуитов.
…Капитан тартаны, способной проделать дальнее морское путешествие, после длительных споров, наконец, договорился с Альбано о достойном на его взгляд вознаграждении. И к полудню тартана с пассажирами на борту вышла в открытое море. Она взяла курс на Египет.
Графа на протяжении всего путешествия беспокоила мысль: причалит ли галера в Александрийском порту? Или у таинственных «египетских рыцарей» свои бухты, сокрытые от посторонних глаз.
Альбано, размышляя над последними событиями, высказал генералу свои соображения:
– Я уверен, монсеньор, что наши таинственные рыцари держат курс на Александрию, а затем они поднимутся вверх по течению Нила, дабы достичь Эфиопии.
– Откуда у вас такая уверенность, Альбано? – насторожился д Аржиньи.
– Всё очень просто, монсеньор. Я проанализировал рассказ госпожи Исидоры о надписях тамплиеров в башне вашего замка и изображение барельефов в Лионе. Все они либо явно, либо косвенно указывают на Эфиопию. Вывод напрашивается сам собой: в Эфиопии хранится библейский Ковчег Завета, который считался утраченным и, о котором упоминает магистр де Молэ в своём завещании. Мы имеем дело с Приоратом Сиона, который уцелел после упразднения ордена тамплиеров по той просто причине, что был тайной организацией. Можно сказать, что Приорат был внутренним орденом, о его существовании знали только избранные.
Генерал задумался.
– Я разделяю ваши умозаключения, Альбано… Но зачем Приорату дети? В частности Бернар?
– Думаю, что орден вырождается, монсеньор. Поэтому ему нужна свежая кровь.
