Он успел только включить детектор. Положительно, прав был
юный гиперборейский райтар – полное впечатление, что некто не оставлял их
своими милостями…
Наверху, почти над самой головой, то ли скрип раздался,
явственный, механический, то ли это Сварог ощутил колыхание воды…
Он задрал голову и тут же плюхнулся в мягкий, скользкий ил,
достигавший пешеходу до щиколоток, завалился лицом вверх, замер.
И там, наверху, медленно сдвигался неотличимый до того от
скального откоса кусок дикого камня – геометрически правильный, круглый как
старинный щит, и открывалось столь же идеально круглое отверстие, темная дыра…
Потом из нее бесшумно, оставляя за собой легонькое
завихрение воздушных пузырьков, выскользнул продолговатый силуэт длиной, если
прикинуть, уардов в десять, прошел высоко над Сварогом, словно призрак – и
растворился в открытом море…
Подводная лодка ушла в океан, двигаясь целеустремленно и
быстро. Люк медленно затворялся – и когда Сварог вскочил, отбежал подальше,
чтобы лучше видеть, задрал голову, темная дыра превратилась уже в узенький
серпик мрака. А там и вовсе закрылась, теперь скала вновь казалась монолитной,
будто оставалась такой с начала времен, когда человека еще не было на планете –
ни человека, ни загадочных изначальных, никого разумного…
Обратный путь Сварог проделал почти бегом – насколько
это было возможно, путешествуя голым и босым по дну, усеянному хламом и
окатанными камнями. Пару раз спотыкался и даже падал, чувствительно ушибив
пальцы ног и колени, но не обращал внимания на такие пустяки, прибавлял шагу,
тихонько шипя от боли.
Еще издали он увидел якорную цепь баркаса – на нее, чтобы
облегчить Сварогу труды, навязали пару дюжин длинных лоскутов, легонько
трепетавших в такт перемещению водных потоков. Нижние казались черными,
и только когда всплывавший Сварог оказался близко к поверхности, можно
было различить, что лоскутья – алые.
Он вынырнул рядом с бортом парового баркаса, и его тут же
ухватили несколько рук, помогли перевалиться через борт. Кто-то
предупредительно накинул на плечи теплое одеяло, кто-то подсунул чеканную
золотую фляжку с отличнейшим клеимасом. Сварог жадно глотнул, встряхнулся под
одеялом, закутался в него поплотнее.
На него таращились нетерпеливо, восторженно, преданно –
словно дети, ждущие чуда. Даже баронесса впервые в жизни выглядела
взволнованной по-настоящему.
Сварог отер ладонь об одеяло, сунул в рот сигарету, выпустил
дым и сказал не спеша, с расстановкой:
– Нам везет, господа мои. Нам так везет, что мне даже
становится не по себе… Там и в самом деле – пристань. Немедленно на берег.
Гаржак, вы аккуратненько возьмете этого самого Торча – так, чтобы ни одна живая
душа не заметила… Кажется, мы впервые их атакуем…
Глава 13
Королевская рыбалка
Сварог медленно прошелся по комнате, от окна к двери,
заложив руки за спину и склонив голову. Ему вдруг пришло в голову, что эта поза
целиком позаимствована у Наполеона Бонапарта, и он торопливо убрал руки, задрал
подбородок, чувствуя себя отчего-то неловко – как будто кто-то знал тут о
Наполеоне…
Остановился перед сидящим на кончике стула Торчем, и тот,
уже бог весть в который раз, вновь попытался вскочить, бормоча, что
категорически не достоин сидеть в присутствии короля, особенно когда его
величество стоит, что это вопреки всем этикетам. Мара уже привычно нажала ему
на плечи, толкнув обратно.
Сварог присмотрелся к пленнику. Весь он был какой-то никакой.
Ни бегающих глазок, ни кривой усмешки, ни нервного потирания рук. С другой
стороны, и особой благообразности тоже нет. Безликое среднее арифметическое.
Человек мужского пола, шестидесяти одного года, в сером хомерике с гильдейской
бляхой на груди – и ни единого украшения, хотя на иные он имел право согласно
статусу. Пожалуй, именно так и должен выглядеть счетовод, всю свою сознательную
жизнь возившийся с цифирными книгами, счетами, накладными и прочими
коносаментами, балансами и отчетами.
– Вы не удивлены, что вас так неожиданно арестовали,
милейший? – спросил Сварог.
Счетовод ответил безразличным тоном:
– Вы – наш король, мы все в вашей власти…
– Душа радуется при виде столь законопослушного и
сознательного подданного, – сказал Сварог. – Прямо не верится, на вас
глядя, что на свете существуют дерзецы и бунтовщики… Почему вы не носите
медали, Торч? У вас, как мне доложили, два «Процветания»…
– По торжественным дням, – прошелестел счетовод.
– Ну, тогда вам имеет смысл за ними сейчас же послать, –
сказал Сварог вкрадчиво. – Потому что вряд ли у вас выдастся более
торжественный день… Вас допрашивает король, как простой розыскной канцелярист,
а вместо стражников – парочка благородных дворян, граф и графиня… Не каждому
такая честь выпадает, любезный, иные герцоги и то не удостаивались, верно вам
говорю… – он наклонился к сидящему. – Это-то и делает ваше положение не
просто паршивым – таким, что сквернее некуда. Уж если король сам вынужден…
– Чем я, ничтожный, мог прогневить ваше величество?
– При чем тут гнев? – искренне удивился
Сварог. – Не хватало еще на вас гневаться… Я просто хочу, чтобы вы
кое-что мне откровенно рассказали, вот и все. Например, откуда у вас браслет
реверена Гонзака, который вы сдали ювелиру Брайдону, держащему лавку на улице
Благоприятного Ветра, дом шестнадцать…
– Я?! – весьма натурально удивился Торч.
– Ну, не я же, – сказал Сварог. – Во-первых,
ювелир показал на вас, а во-вторых, мы нашли сделанную его рукой
соответствующую запись в графе «принятые для продажи поступления». Вы, конечно,
вы…
– Ах, браслет… Безделушка эта…
– Ну, не такая уж безделушка, – сказал
Сварог. – Три панда красного золота, да еще камешки… Кроме того, это
гиперборейский знак отличия, равный иному ордену.
– Да что вы говорите?! – еще более удивился Торч. –
Сроду не был на Сильване, представления не имею, какие там знаки отличия и есть
ли они там вообще. Браслет, да… Но это же не преступление – отдать ювелиру для
продажи случайно купленную вещь? Этот самый браслет…
– Минуточку! – прервал Сварог. – Чувствую,
сейчас я услышу нечто ужасно банальное – купили за бесценок у пропившегося
шкипера, в картишки ненароком выиграли… Еще что-то подобное, что невозможно
проверить… интересно, а как насчет подводных лодок, которые то и дело заплывают
в амбары вашего почтенного торгового дома?
Тут уж Торч буквально вылупился на него:
– Да что вы такое говорите?!
Сварог взял его правой рукой за широкий отложной ворот
хомерика, рывком вздернул со стула, уперся бешеным взглядом. Потом отпустил и
сказал почти спокойно:
– Давайте внесем ясность, Торч… Начнем с того, что вы,
хороший мой, не живой человек, каким себя по недоразумению полагаете, а свежий
покойник…
