– Что вы имеете в виду?
– Не знаю, – сказал Амонд. – Первые наметки,
и не более того… Времена, повторяю, настают непростые, ни на что прежнее не
похожие. Где уж тут с первого выстрела угодить в яблочко… – он помолчал. –
Ваше величество, пока нас никто не слышит… Дела, откровенно говоря, не просто
скверные – хреновейшие. Эти подводные лоханки, не боюсь в том признаться, меня
по-настоящему пугают. Ведь ни один корабль не защищен… Они могут хоть сейчас
пустить на дно весь наш флот, а мы не в состоянии помешать. Нужно что-то
придумать, и побыстрее…
Он смотрел на Сварога так многозначительно и упрямо, что
ясно было: придумать должен Сварог, и никто иной. Совершить очередное чудо или
хотя бы богатырское деяние по примеру древних легендарных витязей вроде Дорана.
Сварог украдкой вздохнул. Адмирал, похоже, переоценивал его возможности…
Не глядя в глаза верному сподвижнику, он глухо сказал:
– Распорядитесь, чтобы корабль причалил где-нибудь в
отдалении от… всего этого.
И указал на толпу у причала – они были совсем близко, и
можно разглядеть лица, исполненные тягостного недоумения. Сварог просто не мог
смотреть сейчас в эти глаза – даже зная, что никто не рискнет задавать вопросы
королю.
Амонд понятливо кинул и поднял микрофон к разбитым в кровь
губам. Матросы побежали по реям и вантам, заскрипели снасти, фрегат стал
разворачиваться вправо, уходя к отдаленным причалам, где не было ни единого
человека и куда простые обыватели ни за что не могли бы проникнуть через
двойную цепь караульных.
– Вы уж придумайте что-нибудь, ваше величество, –
произнес старик почти умоляюще. – А то ведь дела совсем скверно
оборачиваются, этак и в море никого палкой не выгонишь, даже самых удалых…
Глава 8
Голос моря
Визит Сварога в неприметную портовую гостиницу «Синий
коралл» напоминал небольшую военную операцию, каковой, собственно, и являлся, с
какой стороны ни взгляни.
Сначала в королевском кабинете состоялось недолгое совещание
с участием Интагара и четырех его подчиненных, а также парочки представителей,
так сказать, братских контор. Все вместе они выложили на стол Сварогу
всеобъемлющее досье на хозяина данного заведения, а также на его чад и
домочадцев. Вполне могло оказаться, эти неприметные, немногословные люди ведали
о владельце гостиницы много такого, чего он сам о себе не знал…
Выложенное изучили, обговорили, немного поспорили – и стали
действовать. Моментально было установлено квалифицированное и незаметное
наружное наблюдение, работавшее в лихорадочном темпе, но крайне эффективно.
После докладов наружки возле гостиницы стали концентрироваться люди,
выполнявшие уже другие функции. Получив сигнал, они без особой спешки, но и не
копаясь, хлынули в гостиницу всей оравой – проверять документы, оценивать
степень возможной угрозы, благонадежность гостей и прочие немаловажные факторы.
Улочку перекрыли с обеих сторон хваткие специалисты по таким
именно мероприятиям. На реке появились два паровых куттера, набитые
вооруженными людьми.
В конце концов к гостинице на полном галопе подлетел десяток
всадников – и Сварог, окруженный ратагайцами, вошел в обширную прихожую, где
под потолком перекрещивались могучие потемневшие балки, а пол устлан чистой
соломой. Судя как по донесениям, так и по собственным впечатлениям Сварога,
гостиничка была из приличных.
Повсюду стояли мрачные личности в цивильном, с оттопыренными
орудиями производства полами кафтанов и камзолов, хомериков и плащей. Они
торчали у входа в трактир, на кухню, в комнатку-контору хозяина, на лестнице, у
дверей нумеров.
Сварог поднялся по лестнице. Кивнул на дверь, обозначенную
позеленевшей от времени и нерадения слуг медной цифиркой «8». Двое ратагайцев
кинулись внутрь, не утруждая себя деликатным стуком – не из служебного рвения,
а попросту потому, что не подозревали даже о существовании такого обычая,
стучаться в дверь. Дверей они вообще не видели всю свою сознательную жизнь,
пока не оказались в Латеране.
И наконец, в номер вошел Сварог. Все было в порядке, никто
не кидался на него с холодным или огнестрельным оружием, не дымились фитили бомб,
злонамеренными покушениями на королевскую особу и не пахло. Более того, за
столом, где красовалась бутылка рома «Семь якорей» и два серебряных стакана,
сидел самый доподлинный капитан Зо, совсем не изменившийся за то время, что они
не виделись – здоровенный, краснолицый, чистейше выбритый, с роскошными
бакенбардами, и в левом ухе по-прежнему сверкала целой пригоршней разноцветных
крупных камней замысловатая серьга. Правда, серый бархатный кафтан был на сей
раз надет не на голое тело – могучую капитанскую грудь с крайне фривольными
татуировками скрывала белоснежная рубашка со стоячим воротом, на гланский манер
заколотым золотой ферулой тонкой работы.
Что-то прежнее, теплое, бесшабашное шевельнулось у Сварога в
душе, но он сдержал чувства, внимательно всмотрелся, проверяя. Кивнул:
– Это и в самом деле вы… Здравствуйте, капитан,
чертовски рад вас видеть…
– Взаимно, – чинно ответил капитан, глядя на него
как-то незнакомо. – Должен сказать, милейший граф, за то время, что мы не
виделись, вы сделали, право же, неплохую карьеру…
– Да так как-то, само собой вышло… – сказал Сварог,
ухмыляясь. Подошел к столу, взялся за спинку грубого стула. – Разрешите
присесть?
– Помилуйте, вы же везде у себя дома… – пожал плечами
капитан, глядя определенно иронически. – Вы уж простите, что я перед вами
сижу сиднем, словно сиволапая деревенщина. Ногу повредил, едва на другой
прыгаю…
– Да что там, какие церемонии, – сказал Сварог и
сел. Оглянулся на одного из ратагайцев, с видом бдительным и грозным стоявшего
у невысокой двери в соседнее помещение. – Что там?
– Спаленка, г’дарь, – сказал степняк, таращась в
приоткрытую дверь. А в спаленке баба, не в постели валяется, а сидит. Одетая,
вся из себя смазливая, оружия при ей не видать пока что…
– Ладно, – сказал Сварог. – Подождите
снаружи. – И повторил с расстановкой, королевским голосом: – Сна-ру-жи,
говорю…
Оба табунщика нехотя вышли. Капитан Зо невозмутимо наполнил
стаканы благоухающим ромом, с легонькой насмешкой в глазах осведомился внешне
почтительным тоном:
– Быть может, учитывая многие перемены и жизненные
реалии, мне следует вначале отпробовать из вашей посудины?
– Не выдрючивайтесь, капитан, – устало сказал
Сварог, поднес стакан к губам, вдохнул аромат и с удовольствием сделал пару
глотков. – Вы имеете в виду всю эту суету? – он показал пальцем на
дверь. – Что поделать, это не прихоти. Королевская жизнь, леший бы ее
подрал, подчиняется строгим законам. Пару недель назад меня уже пытались прикончить
в собственном дворце некие доброжелатели. И, если уж рассуждать логически,
откуда я знал, что письмо написано именно вами? Я ведь не знаю вашего
почерка, никогда не видел написанного вашей рукой… Как «Божий любимчик»?
