Петр Александрович, бледный, вылетел в коридор.
— Сейчас этот пакостник оденется, и ты спокойно
уедешь, — маменька погладила девочку по голове.
— Спасибо, тетя Николетта, — прошептала Миранда,
сохранявшая огненно-красный цвет лица.
Мне стало жаль ребенка, в душе бушевала злоба: ну, профессор!
— Это безобразие, — заорал из прихожей Петр
Александрович, — кот уделал все мое пальто!
— Так вам и надо, — мигом ответила Кока, —
животные всегда чуют подлецов.
Спустя десять минут мы плавно двигались в не слишком плотном
потоке машин. Василий вел себя очень смирно, забившись в самый дальний угол
заднего сиденья.
— Надеюсь, он не описает подушки, — вздохнул я.
Миранда обернулась:
— Нет, небось все на пальто профессора истратил.
— Ты извини, детка, но я и предположить не мог, что
Петр Александрович выкинет подобный фортель.
— Ерунда.
— Представляю, как тебе неприятно.
— Успокойся, Ваня, он ко мне не приставал.
От неожиданности я выпустил руль.
— Ты наврала! Зачем?
— Отомстила, — начала было Миранда и закричала: —
Ваня, тормози!
Я машинально повиновался, но поздно: «Жигули» плавно въехали
в джип.
— Ты, козел! — загремел, вылезая, шофер,
здоровенный бугай в кожаной куртке. — Фару разбил, бампер помял, ну ты
попал на две штуки баксов.
Я, как мог, попытался успокоить мужика:
— Естественно, я все уплачу.
Сотрудников ГИБДД пришлось прождать больше часа. Наконец
появились двое парней в форме и стали составлять протокол. Сначала опросили
бугая, потом обратились ко мне, но тут Миранда, вновь пунцовая, заявила:
— Дядя милиционер, тот шофер врет, он ехал задом и сам
в нас попал.
Бугай разинул рот.
— Да? — удивился патрульный. — А почему же
твой папа с ним соглашается?
Миранда ухватила меня за руку:
— Папочка испугался, тот дядечка пообещал его убить.
— И не стыдно вам? — налетел сержант на водителя
джипа.
— Да ты че, командир? — ответил тот. — Девка
пургу гонит, без понтов говорю, этот фраер в меня сам впендюрился.
— Ребенок не врет, — покачал головой второй
милиционер, — вон, вся красная. Так как?
— Если ко мне претензий нет, то я поеду, — быстро
сказал я, вталкивая слабо сопротивляющуюся девочку в машину.
Шофер джипа крякнул и сказал Миранде:
— Далеко пойдешь! Еще встретимся! Уши тогда оборву.
Девочка молча шмыгнула в салон, я отъехал на соседнюю улицу,
припарковался и налетел на ребенка:
— Почему соврала инспектору?
— А зачем тот шофер тебя козлом обозвал? —
парировала Миранда. — За козла отвечать надо. Мне не нравится, когда тебя
обижают!
— Я сам способен разобраться.
— А вот и нет.
— По какой причине ты оболгала профессора?
— Гнида! — поморщилась Миранда. — Сижу я,
значит, на диване, изображаю придурка, а к этому Петру Александровичу
подкатывает тетка расфуфыренная, в бежевом платье, ну та, которую Василий
поцарапал…
— Жоржетта Миловидова, дальше!
— Села около этого хмыря и загундосила: «Ну, сегодня у
Николетты скучно. Отчего она не позовет побольше мужчин?» А профессор отвечает:
«Хочет сына женить, надеется, что ее великовозрастный оболтус наконец найдет
пару, вот и стягивает сюда молодых женщин, а юноши ей не нужны. Слишком ее
сынок инфантильный, разбалованный, будет на чужом фоне бледно выглядеть.
Впрочем, он всегда на дурака похож».
— Ну и что?
— Он обидел тебя!!!
— Миранда, это светская вечеринка, у людей всегда яд с
языка капает.
— Он обидел тебя, а я отомстила.
Не найдясь, что ответить, я поехал домой, но потом все же
спросил:
— Как же тебе удается столь естественно краснеть?
— Я всегда бордовой делаюсь, когда смешно, а смеяться
нельзя, — сонно пояснила Миранда. — Имей в виду: враги моих друзей —
мои враги.
Глава 15
К Елистратовой я попал на следующий день, часам к пяти
вечера. Едва она распахнула дверь, как стало понятно, ее следует звать
Наташенькой, Наточкой, Натой, но только не величать по отчеству, потому что ей,
очевидно, едва исполнилось двадцать.
— Это вы от фирмы «Злата»? — нежным голосом
спросила она.
Я кивнул:
— Да, Иван Павлович Подушкин, мы по телефону
договаривались о встрече.
— И что вам надо? — нахмурилась
Елистратова. — Я больше никогда не буду пользоваться вашими услугами.
Впрочем, входите, снимайте пальто.
Через пять минут я оказался в комнате, служащей, очевидно,
гостиной. До этого момента, очутившись случайно в мебельных магазинах, я
недоумевал: ну кто приобретает все эти жуткие изделия из бело-голубой кожи, на
бронзовых «львиных» лапах?
И вот теперь сам сидел на таком диване.
— Так что вам надо? — поинтересовалась
Елистратова. — Только не вздумайте совать мне рекламные буклеты.
Я улыбнулся:
— Неужели вы так рассердились на «Злату»?
Наташа заявила:
— Знаете, сначала я хотела взорвать ваш офис, но потом
вышло по пословице: не было бы счастья, да несчастье помогло.
— Нельзя ли поподробней?
— Да в чем дело?
Я вспомнил, с каким честным лицом врет Миранда, и
вдохновенно начал:
— Наша фирма озадачена тем, как лучше обслужить
клиентов.
— Оно и видно, — фыркнула Наташа.
— Случаются досадные проколы, — кивнул я
головой. — Чтобы совсем от них избавиться или свести к минимуму, в «Злате»
создали специальный отдел расследований, и меня назначили его заведующим. Я
должен тщательно разбираться с каждым конкретным негативным случаем. Буду очень
благодарен вам, если расскажете, что произошло с вами. Смею заверить, что
виновные будут примерно наказаны.
