– Где? – в один голос воскликнули мои суетливые
спутницы.
– В СПА-пещере, – повторила Эстер.
– Это что такое? – недоуменно протянула Кока.
– Как? – изумилась Эстер. – Вы не знаете?
Уникальное место, совсем недалеко отсюда, за пару минут дойдем.
Я улыбнулся, похоже, в Ковальске до любого объекта можно
добраться пешком, не потратив и четверти часа.
– Это грот внутри горы, – самозабвенно вещала
Эстер, – там совершенно уникальное сочетание температуры и влажности, но
главное, что стены покрыты особой солью, потрясающей. Она испаряется, вы дышите
насыщенным воздухом и на глазах молодеете. Кожа делается нежной, словно у
младенца, морщины разглаживаются, глаза распахиваются, подбородок
подтягивается. А еще там делают грязевые обертывания. Но это уже не в пещере, а
рядом.
– Немедленно пошли туда! – рявкнула Николетта.
– Но нам велели пить минеральную воду, –
попыталась вразумить подружку Кока.
– Обязательно, – кивнула маменька, – только
чуть позже. Впрочем, если желаешь, можешь искать источник, но лично я порулю
сразу в пещеру. Ха-ха-ха!
– Чему ты так радуешься? – сердито спросила Кока.
– Я представила себе, – хмыкнула маменька, –
как выхожу из этой волшебной пещеры совершенно преображенной! Лицо – роскошное!
Впрочем, оно у меня и так в полном порядке. Но тем не менее станет еще лучше.
Я закашлялся. Вот она, женская логика! Великолепная мордочка
станет еще великолепнее! Спелый персик трансформируется в более спелый. Мой
бог, перезревший фрукт мгновенно начинает гнить, и потом, есть же предел
совершенству. Если довести красоту до абсурда, она превратится в уродство.
Стройная фигура, став еще тоньше, начнет смахивать на грабли, большие глаза,
распахнувшись еще больше, просто вылезут из орбит, и все присутствующие решат,
что перед ними человек с больной щитовидкой… Это все равно, что слишком сладкая
конфета, чересчур кислый лимон, излишне жирные сливки – да вас просто стошнит. Все
хорошо в меру.
Но Николетта, естественно, не знавшая о моих мыслях, вещала
дальше:
– Так вот я, став неописуемой красавицей, выхожу на
улицу и встречаю тебя – всю опухшую от выхлебанной минеральной воды. Морда во,
глазенки щелки… Нет уж, здоровая печень хорошо, но красота лучше.
Я хмыкнул. Внешняя привлекательность напрямую зависит от
внутреннего здоровья. Если у вас непорядки с желудком и желчным пузырем,
получите неприятно желтый оттенок кожи. А при больном сердце вы приобретете
синяки под глазами.
– И где эта пещера? – Кока решительно повернулась
к Эстер. – Куда идти?
Спустя четверть часа, оставив троицу в гроте, откуда они
должны выйти неземными красавицами, я пошел по улице вниз. Наверное, так
чувствует себя ребенок, оставшийся наконец один дома. Свобода, делай все, что
хочешь: танцуй до полуночи, смотри телевизор, зови друзей – никаких замечаний
не услышишь. Машина для чтения нотаций уехала прочь.
Насвистывая, я добрался до нужной улицы и обозрел небольшой
одноэтажный дом, в котором, похоже, имелось всего две квартиры. На двери, как
Лида и обещала, не было «глазка».
Я осторожно посмотрел по сторонам и нажал на звонок три раза
коротко, один раз длинно. Сначала изнутри не доносилось ни звука, потом в
замочной скважине заворочался ключ, дверь распахнулась.
На пороге вместо ожидаемого мною мужчины стояла женщина. Ее
лицо показалось мне знакомым.
– Это вы! – воскликнула дама. – Рада встрече!
В ту же секунду я вспомнил, где сталкивался ранее с этой
приятной особой. В лазне, это Вера Яновна, главный врач местной
бальнеологической лечебницы.
– Добрый день или уже даже вечер, – улыбнулся
я. – Очевидно, я не туда попал. Помешал вам отдыхать, прошу прощения. Мне
нужна Карелия Яновна, наверное, ее следует вызывать, нажав на другую кнопку.
Вера Яновна удивленно взглянула на меня.
– Кара? Вы хотите видеть ее?
– Да, – покривил я душой.
– Сестра уехала отдыхать.
– Господи! Я просто дурак! Вы же обе Яновны! –
воскликнул я. – Еще раз прошу прощения, но я предполагал, что Карелия
живет одна.
– Верно, – кивнула Вера Яновна. – Проходите,
пожалуйста, вот сюда, налево.
Меня провели в уютную, хорошо обставленную гостиную. Вера
Яновна вынула из бара бутылку коньяка, два пузатых бокала и, мило улыбаясь,
спросила:
– Что привело вас к Каре? Проблемы со здоровьем? Не
надо стесняться, расскажите мне, в чем дело, я помогу вам. Как главный врач
клиники, я имею больше возможностей, чем Кара, которая работает простым
терапевтом.
Я попытался увильнуть от ответа:
– В вашем медицинском учреждении безукоризненный
порядок, лазня работает словно часы, и, похоже, предприятие очень прибыльно –
еще бы, столько посетителей. Конечно, тяжело справляться с таким количеством
больных, но ведь чем больше страждущих, тем выше доход.
Вера Яновна печально улыбнулась:
– Ну, к доходам я не имею никакого отношения, сижу на
твердом окладе. Я не владею клиникой, лазня принадлежит другому человеку,
Герберту Уэллсу, и, в конечном итоге, мне все равно, сколько у нас больных.
– Герберт Уэллс? – удивился я. – Это имя
владельца лазни? Он имеет какое-то отношение к великому писателю-фантасту,
создавшему замечательные книги «Война миров» и «Человек-невидимка»? Я
зачитывался ими в детстве.
Вера Яновна засмеялась:
– Это я его так зову – Герберт Уэллс, сама когда-то
давно ночь напролет листала «Человека-невидимку». Лазня принадлежит некоему
таинственному лицу. Никто его или ее никогда не видел. Правда, по кое-каким
признакам я поняла, что владелец – представитель сильного пола. Он никогда не
приезжает в Ковальск. Это личность без имени, фамилии и лица.
Человек-невидимка. Герберт Уэллс.
– Как же вы получаете распоряжения от него? –
удивился я.
– По электронной почте, – вздохнула Вера
Яновна. – И порой мне кажется, что Герберт Уэллс постоянно находится в
лазне. Стоит произойти малейшему форсмажору, как он уже все знает. Я только приближаюсь
к компьютеру, чтобы написать ему подробный отчет о делах, а на мониторе уже
есть подробные указания, что нужно предпринять в той или иной ситуации.
