Да уж, сходил повеселиться! Ну какого черта меня поволокло к
Жанне? Задумавшись, я сделал то, чего никогда не делаю: проскочил на красный
свет. Тут же раздалась задорная трель. На мою беду, ночью, переходящей в раннее
утро, на перекрестке незнамо откуда взялся гаишник. Сами понимаете, как мне
хотелось предстать перед ним в женской одежде, да еще босиком! Поэтому я
остался сидеть за рулем, но патрульный не спешил к нарушителю, он тоже не
собирался покидать свой автомобиль, просто рявкнул в громкоговоритель:
— Нарушитель 337 МОМ, вы заснули?
Глава 7
Чувствуя себя полным идиотом, я распахнул дверцу, вздохнул
и, осторожно ступая босыми ногами, пошел по холодному, отчего-то мокрому
асфальту.
Патрульный, увидав приближающуюся фигуру, очевидно, не
поверил своим глазам, потому что тоже выскочил на дорогу, а потом обалдело
спросил:
— Ты, то есть вы, кто? Мужик или баба?
— Иван Павлович Подушкин, — церемонно представился
я, ежась от ветра.
— Ты из этих, из транс… транс… — Юноша начал
заикаться на сложном слове.
— Вы имеете в виду трансвестита? — вежливо уточнил
я. — Человека, который получает удовольствие, переодевшись женщиной? Вовсе
нет.
— Чего тогда в юбке?
Сказать правду этому рязанскому мальчишке, стать в его
глазах посмешищем? Ну уж нет.
— Разве в правилах дорожного движения имеется пункт,
запрещающий сидеть за рулем в юбке?
— Нет, — покачал головой сержант, — просто
странно.
— Мой дедушка был шотландец, — лихо соврал
я, — вот я и ношу кильт из уважения к предкам.
— Какую кильку? — не понял гаишник.
— Ну юбочка у коренных жителей Шотландии называется
кильт. Неужели никогда не слышали?
— Ты мне зубы не заговаривай, — посуровел страж
дороги, — чего без ботинок?
— Жарко очень, ноги вспотели.
— Документики попрошу.
— Э… понимаете, я потерял их секунду назад.
Сержант нахмурился, а я горько пожалел, что сразу не
рассказал ему правду, теперь он мне не поверит.
— А ну вытяни руки, — напряженным голосом велел
гаишник.
Я, недоумевая, выполнил приказ. В мгновение ока на запястьях
защелкнулись железки.
— Это что? — воскликнул я, пытаясь развести руки в
разные стороны.
— Браслеты, — выплюнул постовой, — а ну
двигай в машину, ща в отделение скатаемся, вот пусть там и выясняют, какой
такой шотландец мне попался.
Секунду я молча смотрел на постового, потом спросил:
— А моя машина?
— Полезай, — рявкнул парень, — потом
поговоришь.
Я тяжело вздохнул и нырнул в нутро патрульного автомобиля.
На переднем сиденье обнаружилась еще одна угрюмая личность в форме.
— Ключи, — просипела она.
— В замке зажигания, — безнадежно ответил я.
Мрачный дядька вылез, сплюнул и вразвалочку двинулся к
«Жигулям».
В отделении меня усадили перед отчаянно зевающим
лейтенантом.
— Ну, — пробасил он, — чего врать станем?
Угнал «жигуленок»?
Я собрался с духом и произнес:
— Сейчас расскажу, как дело обстояло, только, очень
прошу, не болтайте об этом.
Лейтенант усмехнулся:
— Кабы трепался, ни в жисть тут бы не усидел. Колись,
голуба.
Чем дольше я говорил, тем больше он веселел. Под конец на
лице мужика заиграла широкая радостная улыбка.
— Значит, Иван Павлович Подушкин, сын писателя?
— Да.
— Работаете секретарем у…
— Точно.
— А ваша любовница Жанна Кукина?
— Именно так.
— Посиди-ка тут пару минут, — велел он и встал.
Я перепугался.
— Только, бога ради, не звоните Жанне домой, там ее
муж, Григорий.
— Не учи ученого, — веселился мент, уходя из
кабинета.
Я остался один и привалился головой к грязной, выкрашенной
синей краской стене. Вот ведь влип!
— Значитца, так, Иван Павлович, — сообщил через
час лейтенант, — следуй домой, вот тебе справка, что документики сперли,
обычно таких просто так не даем, но нам с ребятами тебя жалко.
— Спасибо, — обрадовался я.
— Нема за що, — улыбнулся лейтенант.
— Могу идти?
— На свободу с чистой совестью, — веселился мент.
Я добрался до двери.
— Слышь, Иван Павлович, — хихикнул
лейтенант, — в другой раз, убегая, всегда хватай брюки. И еще мой тебе
совет — начнешь раздеваться, клади носки в карман.
— Почему? — обернулся я.
Лейтенант ухмыльнулся.
— Коли шляешься по замужним, то и привычки должны быть
соответствующие. Уж поверь моему опыту. Носки в кармане — важнейшее условие
собственной безопасности. Всякое случается, одежонку похватаешь и деру, а
носочки-то позабудешь. Выскочишь на улицу — хоть не голыми ступнями тротуар
месить. Усек?
— Усек, — кивнул я, — только, надеюсь, со
мной такое произошло первый и последний раз.
— Не зарекайся, — сурово предостерег
лейтенант, — жизнь штука длинная, никогда не знаешь, чего с тобой через
пару минут случится.
Я вышел во двор, провожаемый веселыми взглядами ментов,
толпившихся на первом этаже. Сидевший за большим стеклом с надписью «Дежурная
часть» парень довольно громко засмеялся. Я кивнул ему.
— До свидания.
— Счастливого пути, — ответил дежурный, — не
забывайте нас, приходите.
Я сел в «Жигули» и покатил к Кузьминскому. Ну уж нет! Упаси
меня бог от подобных приключений, лучше вы к нам заходите. С Жанной покончено.
Пусть звонит, закатывает истерики, никогда больше не приду в квартиру у метро
«Октябрьское Поле». Отныне завожу шашни только с незамужними дамами, еще лучше,
если следующая пассия вообще окажется сиротой, без родителей, старших братьев и
дядюшек.
