Я в ужасе осмотрел тело. Коричневая юбка, серая футболка с
красным воротником, руки, раскинутые в разные стороны, длинные перепутанные
каштановые волосы, лицо с широко открытыми глазами… Катя! Горничная! В ту же
секунду до меня дошло, что красный воротничок — это на самом деле кровь, а из
основания шеи, около ключицы, торчит что-то ярко блестящее.
Стараясь сохранить относительное спокойствие, я шагнул назад
и успел подхватить падающую без чувств Ларису.
В кабинет ворвались Анна и Белла, за ними вошел Сергей
Петрович. Поднялась суматоха. Женщины заметались по дому. Маргарита припала к
бутылке с коньяком, Анна схватилась за валокордин. Клара и Белла рыдали в
голос, Павел, очень бледный, твердил:
— Ой, как плохо, просто ужас, сейчас ментов понаедет!
Я похлопывал по щекам закатившую глаза Ларису. Сергей
Петрович с кем-то разговаривал по телефону, один Валерий не появился в кабинете
— очевидно, он мирно спал, решив, что домашние разберутся без него.
Часа через полтора прибыла милиция, да не простые парни на
раздолбанном «уазике», а высокое начальство на иномарке со спецсигналом и
красивый минивэн, набитый вежливыми ребятами в костюмах.
Сталкивались ли вы когда-нибудь с правоохранительными
органами? Если нет, то от души желаю никогда не иметь с ними дела. Потому что,
даже если представители МВД вежливы и ни в чем плохом вас не подозревают, стоит
им войти в дом, как мирное, уютное жилище мгновенно превращается в кошмар. Дом
Кузьминских не стал исключением. В кабинете начала работу следственная бригада,
в столовой Сергей Петрович угощал приехавшего генерала чаем, в гостиной
устроились трое мужиков, допрашивающих домочадцев, еще двое парней бродили по
зданию, абсолютно бесцеремонно распахивая все шкафы и заглядывая в каждую щель.
Я бесцельно маялся в спальне. Через час прибыл еще один
минивэн. Я увидел в окно, как из него высыпала группа людей, и покачал головой:
ну и незадача.
Впереди всех шел довольно полный лохматый мужик — мой лучший
друг Максим. Прежде чем выйти из комнаты и протянуть ему руку с приветствием,
следовало обдумать свое поведение.
Дело в том, что, вызвав милицию, Сергей Петрович подошел ко
мне и шепотом предупредил:
— Ваня, очень прошу, ни слова о пропавших деньгах.
Говори всем, что я нанял тебя для составления генеалогического древа.
Исчезнувшие баксы — чисто внутреннее дело нашей семьи.
Я кивнул, потому что хорошо понимаю Кузьминского. Кто бы ни
присвоил деньги, он его родственник, и Сергей Петрович сам разберется с
нечистым на руку членом клана.
Но Макс слишком хорошо меня знает, я же не умею врать.
Как и следовало ожидать, приятель ни на секунду не поверил
моему рассказу.
— Значит, — прищурился он, — Элеонора
временно одолжила тебя Кузьминскому?
— Да, — осторожно кивнул я.
— Чтобы ты написал родословную его семьи?
— Ну, в общем, так.
— Почему Кузьминский обратился именно к вам, — не
успокаивался Макс, — есть же профессионалы, историки?..
— Об этом лучше спросить у Сергея Петровича, —
нашелся я, — сам знаешь, я — личность подневольная, что приказали, то и
делаю.
— Значит, Нора решила временно остаться без своих
запасных рук и ног, — протянул Макс, — чтобы оказать дружескую услугу
Кузьминскому. Да, это очень на нее похоже!
Приятель ухмыльнулся. Я постарался сохранить серьезное
выражение лица.
— Ты врун, — заявил Макс, — ну да ладно,
думаю, потом озвучишь истинную причину твоего появления в доме. Очевидно,
Кузьминский — ваш новый клиент. И что у него стряслось? Кто-то из домашних
тырит деньги из сейфа?
Я еще раз поразился профессионализму Макса: надо же, сразу
выдвинул верное предположение.
— Так как? — улыбался Воронов. — Я угадал?
Но тут, на мое счастье, появился следователь и сказал:
— Иван Павлович, ответьте на пару вопросов.
С огромной радостью я порысил в гостиную, сунув по дороге
нос в кабинет. Тело уже увезли. На полу остались очерченный мелом абрис и пара
темно-красных пятен. Кузьминскому придется менять паркет, если он не хочет
каждый день спотыкаться о то место, где были кровавые лужи.
Я начал давать показания: пришел на крик, увидел тело, в шее
торчали ножницы, как у несчастной Глафиры…
— Это кто такая? — искренне удивился оперативник.
Я поразился в свою очередь: неужели никто до меня не
удосужился озвучить дурацкую «легенду»? Придется вводить милиционера в курс
дела. Парень слушал внимательно, я говорил и говорил, потом ткнул рукой в
портрет:
— Вот Глафира.
— Мама! — по-детски воскликнул мент.
— Я испугал вас?
Милиционер уставился на полотно, я тоже посмотрел на него и
второй раз в жизни заорал от неожиданности.
На шее дамы в районе ключиц ярко краснело круглое пятно.
Глава 6
Сами понимаете, что этот день превратился в сущий ад. Никто
из членов семьи не уехал в город. Белла и Клара прогуляли занятия. Сергей
Петрович бросил служебные дела. Маргарита, Павел и Анна сидели на втором этаже
в холле. Впрочем, законная супруга Кузьминского скоро так накушалась коньяка,
что всхрапнула на диване.
В районе семи вечера зазвонил мой мобильный. Я взглянул на
определитель: Жанна.
— Ванечка, — защебетала она в трубку, —
приезжай ко мне на городскую квартиру, Григорий улетел в Тюмень.
Она могла бы и не уточнять место встречи. Все свидания у нас
происходят в здании у метро «Октябрьское Поле». В загородном особняке Кукина —
это фамилия Гриши — я никогда не был. В доме полно любопытной прислуги, которая
не преминет настучать хозяину о визите любовника. Городская квартира Кукиными
практически не используется, изредка Григорий остается тут переночевать. Эту жилплощадь
он приобрел еще в прошлой, более чем небогатой жизни. Квартира расположена в
самой простой, блочной девятиэтажке, вход в которую никто не стережет. Одним
словом, это идеальное место для неверной супруги, приводи хоть легион
стриптизеров, никто ничего не заметит.
Я посмотрел на ходики. Если смоюсь на пару часиков, ничего
не случится. Милиция уехала, и домочадцы зализывают раны. Сергей Петрович
заперся в спальне, Маргарита спит пьяным сном, Анна и Валерий затаились в своих
комнатах… Впрочем, я подчиняюсь только Кузьминскому, а он, уходя к себе,
буркнул:
— Отдыхай, Ваня, завтра побеседуем.
