Будто в прострации, я уставилась на комплект
бесплатных газет, которые лежали на неразобранной полке напротив.
Перед мысленным взором мелькали картины из
сна.
«А снег? — подумала я. —
Действительно ли шел снег или он просто приснился, как и все остальное? Может,
я еду домой по какой-то другой причине, а не из-за предательства Марата?»
Вопрос о снеге настолько меня заинтересовал,
что я позвонила бабушке, отчиталась о том, как проходит поездка, и узнала, что
на самом деле сегодня шел первый снег, который, правда, таял, едва коснувшись
земли.
«Надо же, в реальности я снег не заметила, а
подсознание его зафиксировало и показало во сне», — удивилась я, и в этот
момент зажужжал телефон, лежащий на столике, покрытом фирменной железнодорожной
скатертью.
«1 новое SMS» — светилось на экране.
«До сих пор не могу прийти в себя от твоей
новости, — делилась впечатлениями мама. — Не верится, что Марат мог
так поступить. Он очень мне нравился. Надо же, как обманчивы бывают внешность и
поведение. Я верила ему».
— Выходит, это не сон, — прошептала
я.
Мамино сообщение стало топором, перерубившим
веревку, соединявшую меня с последней надеждой, что все-таки сон был именно
сном.
«Я тоже верила, — ответила я маме и
посмотрела на часы. — Уже через пять часов я буду дома».
«Давай, доченька, приезжай. Вдвоем нам будет
легче справиться с потрясением».
«Н-да», — написала я и отложила телефон.
Но через секунду он зазвонил снова. Опять мама.
«А я с самого начала знала, что из вашего
общения ничего хорошего не выйдет!» — заявила она.
«Что ты имеешь в виду?»
«А помнишь, вы познакомились в неблагоприятный
день? Луна была в Козероге, а это не приводит ни к чему хорошему. Мне тогда еще
плохой сон снился».
«Мам, я тебя прошу, давай без
астрологии», — ответила я и выключила телефон.
Я заметила на столике чай, который проводница
принесла еще до того, как я заснула.
Я отпила глоток холодного чая.
— Вот черт! — воскликнула я, вдруг
вспомнив кое-что, и выпустила из руки стакан.
Стакан упал на пол, загремел подстаканник. На
ковер вылился чай вместе с лимоном.
— Вот черт! — повторила я, теперь
уже по поводу разлитого чая.
А вспомнила я вот что: я не встретилась со
своей лучшей подругой Фулатой! После истории с Маратом я совсем забыла о ней!
— Надо же, — говорила я, приводя в
порядок ковер, — я хотела сделать ей сюрприз и забыла!
Но тут же стала себя успокаивать. Если забыла,
значит, так суждено. Прошлого не воротишь, поэтому нечего переживать. Тем более
если учесть, что Фулата не знает, что я была в ее городе. Но рано или поздно
узнает… когда я ей скажу, что вычеркнула Марата из своей жизни. Естественно,
она захочет узнать причину, и тогда я расскажу, что приезжала к бабушке, а
когда пошла на встречу с Маратом, увидела его с девушкой.
Надеюсь, Фулата поймет мое состояние. Все-таки
не каждый день видишь своего друга целующимся с незнакомой тебе девушкой. А ему
очень даже знакомой.
Фулата поймет. Она хорошая. Приедет летом в
Лимонный работать, и мы снова будем встречаться по вечерам, гулять. Втроем. Она
с Ваней (это ее парень) и я.
На мгновение я представила себе следующее
лето, и мне сделалось скверно. Если мы втроем будем гулять — я и Фулата с
Ваней, из этого ничего хорошего не выйдет. Над нами постоянно будет витать дух
Марата. Мы все будем вспоминать прошлое лето — то, как гуляли вчетвером,
смеялись и шутили, и каждый станет делать вид, что ничего не случилось.
Особенно Фулата с Ваней. Они будут следить за каждым своим словом, чтобы не дай
бог не напомнить мне о Марате и не испортить мне настроение.
А может, лучше гулять и не делать вид, что
ничего не произошло? Открыто говорить о поступке Марата?.. Нет, это тоже не
выход. Я не хочу обсуждать наши отношения. И ничего плохого про Марата говорить
не хочу. Да, пусть Фулата с Ваней мне близки, но я не считаю правильным
выносить сор из избы и обсуждать Марата.
Я застонала от тягостных размышлений.
— Как все сложно… И почему это случилось?
Вот уж действительно, живешь и не знаешь, что будет через час…
Я подвинулась к окну. Уже наступила ночь.
Мелькали огни придорожных фонарей. Вдалеке был виден свет поселений, а иногда
поезд ехал по темным и безлюдным местам. В такие минуты становилось не по себе
— казалось, что на земле совсем нет людей, кроме тех, которые едут в этом
поезде.
Мне вдруг стало холодно. По коже пробежал
озноб.
И все же жаль, что мы не встретились с
Фулатой. Я планировала провести эти каникулы ярко, думая, что они запомнятся
мне на всю жизнь, а получилось… то, что получилось. Впрочем, эти осенние
каникулы запомнятся мне не то что на всю жизнь — я буду прекрасно помнить их и
после реинкарнации!
Глава 7. Город одиночества
— Эй, вставай!
— Что такое? — вскочила я,
перепуганная. — А?
— Через полчаса твоя станция, —
сказала проводница, стоявшая в проеме открытой двери. Свет в коридоре был
тусклым, но почему-то он ослеплял меня так, что резало глаза и ломило в висках.
— Спасибо… — прошептала я, лежа на
смятой мокрой постели.
Я чувствовала себя ужасно. Меня бросало то в
жар, то в холод, была слабость, тошнило.
«Заболела…» — констатировала я и, с трудом
поднявшись с полки, принялась собираться.
Вскоре поезд постепенно замедлил ход, дернулся
и остановился.
«Лимонный», — объявил женский гундосый
голос.
Я надела куртку, взяла сумку и вышла в проход.
Кроме меня, в Лимонном никто не выходил.
Я шла по проходу, качаясь. В голове было
мутно, самочувствие — ужасное.
Я с трудом спустилась по лестнице на перрон.
На свежем воздухе стало немного лучше. Он будто отрезвил меня.
— Полина! — услышала я мамин голос.
А вот и она сама. — Извини, я немного опоздала. Писала статью и не
заметила, как прошло время.
Мама замолчала. Я посмотрела на нее. Она
посмотрела на меня. С жалостью и сочувствием.
— Не переживай, — сказала она, обняв
меня. — В мире много предателей. Верить можно только мне. Я никогда тебя
не предам и не оставлю в беде.
— Мне плохо, — пожаловалась
я. — Идем скорее домой, таблетку выпью.
Мама сразу же забеспокоилась, принялась
трогать мне лоб и говорить тысячу слов в минуту:
— Вот я всегда говорю — не ходи раздетой!
А ты меня не слушаешь! И вот, пожалуйста, — заболела! Сколько раз тебе
можно повторять — кутайся, кутайся! Душу закрывай, а то надует!
