– Мофо – это мофо, – последовал ответ.
– Оно растение?
– Да, типа банана, – объяснил Николай, – но в сто раз
полезнее.
Я хотел было спросить, где же они берут деликатес, но
проглотил вопрос. Очевидно, на моем лице явственно отразилось отношение к этому
лакомству, потому что Вера быстро воскликнула:
– Я сделала тебе, Ваня, гороскоп!
– Спасибо, но я им не верю. Иногда читаю в газетах и
удивляюсь. Один обещает мне крайнюю удачу, другой опасность, как правило, ни
первое, ни второе не верно. Извините, но я считаю, что астрология и
шарлатанство синонимы.
– Я вовсе не обижаюсь, – спокойно ответила Вера, – любое
хорошее дело идиоты способны испортить. Ладно, посмотри, что я сделала. У тебя
сегодня потрясающий, редкий день, такой выдается раз в десятилетие. Вот, обрати
внимание, Марс встал…
Я понял, что более не способен продолжать беседу, и
невежливо перебил ее:
– Извините, но я очень тороплюсь, работа ждет.
– Хорошо, – не выказала никакого недовольства Вера, – я
опущу понятные лишь специалисту подробности. Главное, запомни, сегодня твой
звездный день. Знаешь, купи лотерейный билет!
– Не премину воспользоваться советом, – с самым серьезным
видом заявил я, – всенепременно, прямо сейчас отправлюсь за билетом.
Желая побыстрее избавиться от компании, я встал и пошел к
двери. Единственный положительный эффект от завтрака состоит в том, что
Николетта, отведав мофо, молчит. Очевидно, неземной вкус сего растения
парализовал язык маменьки. Если это правда, я превращусь в оптового покупателя
продукта, даже сам стану потреблять его трижды в день, дабы не слышать
Николетту. Во всем плохом обязательно присутствует нечто хорошее.
– Стой! – вдруг заорал Николай с такой силой, что Ленка
уронила на пол чашку.
Дзынь! По сторонам брызнул веер мелких осколков. Я замер.
– Что случилось?
– Ты хотел шагнуть за порог с левой ноги! – с ужасом
воскликнул Николай.
– Вы настолько суеверны? – начал сердиться я. – Право, это
чушь.
– Нет! В приметах заключен опыт народа. – Целитель начал
читать мне лекцию. – Наши предки были очень наблюдательны. Да, они не могли
объяснить кое-какие явления, но очень хорошо знали: если день или путь начат с
левой ноги, ничего хорошего не жди. Теперь, когда биоэнергетика оформилась в
науку, есть вполне доступное любому объяснение этой приметы. Дело в том, что…
– Извините, я очень тороплюсь, – оборвал я Николая.
Конечно, это было крайне невежливо, но, похоже, наш гость не
слишком занятой человек, а мне уже нужно быть около офиса фирмы «Паркет без проблем».
– …энергетический кокон, – как ни в чем не бывало вещал
Николай.
Я, снова с левой ноги, шагнул через порог. И тут случилось
невероятное. Дело в том, что в понедельник Ленка постелила в коридоре дорожку,
этакий советский вариант напольного покрытия, темно-красная лента с зеленым
бордюром. В квартирах, где стены украшены коврами, я чувствую себя знатным
кочевником в юрте. Но Ленка, уложив на полу палас, скрестила руки на необъятной
груди и с неподдельным восхищением воскликнула:
– Господи, как же у нас теперь богато!
И что можно сказать, услыхав эту фразу? Ни у Норы, ни у меня
не хватило окаянства велеть немедленно убрать «красотищу», поэтому дорожка
осталась в коридоре, и сейчас я, начисто забыв о ней, зацепился за ее край.
Сила инерции толкнула меня вперед, руки попытались уцепиться за воздух, но это
не помогло. Сначала я упал на колени, секунду пытался сохранить равновесие, не
удержался и шлепнулся оземь, ударившись лбом об основание вешалки.
Оказавшись на полу, я испытал целую гамму чувств.
Неудобство. Последний раз я падал лет этак в тринадцать. Боль. Лоб сильно ушиблен,
да и коленям досталось. Легкое удивление. Надо же, рухнул дома, на ровном
месте.
– Говорил ведь, – закричал Николай из кухни, – предупреждал!
Не ходи с левой ноги!
– Вечно ты, Ваня, умных людей не слушаешь, – ожила
Николетта.
Я молча встал, отряхнул брюки и пошел в ванную мыть руки.
Ленке, вместо того чтобы делать по утрам гимнастику, нужно как следует убирать
квартиру.
Войдя в санузел, я хотел было взять кусок мыла, но пальцы
наткнулись на пустой лоточек. Я еще больше обозлился на Ленку, она
отвратительно ведет хозяйство. Ну с какой стати в общем туалете нет средства
для мытья рук? У Норы в квартире три ванные. Одной она пользуется сама, вторая,
с душевой кабинкой, отдана мне, а в третьей, совсем крохотной, моется Ленка, и
туда заходят гости. Я редко пользуюсь общим санузлом, и вот, пожалуйста, здесь
нет мыла.
– Лена, – закричал я, – где мыло?
Домработница заглянула в ванную.
– Вона, в блюдечке.
– Это? – с изумлением спросил я, разглядывая белый порошок.
– Что за дрянь!
– Питьевая сода, – сообщила Ленка, – хорошо грязь отчищает.
И тут уж я обозлился окончательно:
– Елена! Позволь напомнить тебе, что в обязанности
домработницы входит уборка квартиры и тщательное ведение домашнего хозяйства.
Немедленно принеси кусок…
– А нету, – перебила меня Ленка, – теперь велено лапы содой
шкрябать.
– С такой стати?
– Мыло делают из дохлых собак, оно несет на себе
отрицательную ауру, способствует развитию этих, ну… забыла.
Я уставился на домработницу.
– Вы его похоронили? Рядом с колбасой?
– Нет, просто вышвырнули.
Вытерев мокрые ладони полотенцем, я очень осторожно,
стараясь вновь не споткнуться о дорожку, пошел к выходу. Николай абсолютно
нелогичен. Считая колбасу живым организмом, он отчего-то решил, что мыло
неодушевленный предмет. Но, если «Докторскую» делают из говядины со свининой, а
мыло, по мнению того же Николая, варят из невинно убиенных бродячих полканов,
то его тоже надлежит отправить в могилу с соответствующими церемониями: духовым
оркестром, почетным караулом и возложением венков.
Глава 8
Возле входа в фирму «Паркет без проблем» стояла черная
иномарка. Тонировка не позволяла увидеть, есть ли внутри люди. Я осторожно
постучал пальцем по стеклу. Приоткрылась щель, и послышался приятный баритон:
– Вам чего?
