Схватив мерную емкость, я наполнил ее доверху, потом быстро
включил огонь и единым махом опрокинул крупу в молоко. Послышался странный
звук, мелкие крупинки словно растворились в жидкости, я помешал ложкой варево и
понял: оно безнадежно жидкое. Либо на коробке написано неправильное соотношение
крупы и молока, либо цифры «100» на мерной кружке не имеют отношения к ста
граммам. Решив увеличить дозу, я вбухал в «бочоночек» еще одну мерку крупы, но
каша все равно оставалась жидковатой, и пришлось насыпать третью порцию.
Сделав под кастрюлькой минимальный огонь, я потер руки.
Умный, образованный, приученный читать человек легко справится с любой задачей.
Вот я, например, первый раз в своей жизни превратился в шеф-повара, и вполне
удачно! Осталось лишь добавить сахар и соль.
Снова пришлось удивляться глупости создателей крупы. Что
значит «по вкусу»? Мне хорошо одно, Норе другое, сколько сахарного песка надо
бросить в кашу?
Тяжело вздыхая, я вернулся в кабинет и спросил:
– Нора, вы любите сладкую кашу?
– Нормальную, – буркнула хозяйка, – не мешай.
Из диктофона в этот момент звучал четкий голос Ирины
Леонидовны, Нора слушала рассказ о том, как Арина заперла отца на даче, но мне-то
нужно закончить стряпню.
– Нормально – это как? – попытался уточнить я.
– Ни сладко, ни горько, ни кисло, в общем,
вкусно! – возвестила Нора.
Глава 31
Ошарашенный указанием, я прибрел назад, к плите, зачерпнул
чайную ложку сахарного песка, швырнул его в кашу, затем взял ложку и хотел
помешать вкусную еду.
Но не тут-то было, рука наткнулась на нечто твердое, похожее
на резиновый мяч. Я заглянул в «бочоночек» и страшно удивился. Вместо вязкой
консистенции в кастрюльке варилось нечто похожее на монолит, причем структура
манной каши оказалась настолько плотна, что ее можно было лишь отрезать.
Провозившись энное время, я сумел отделить от конгломерата
кусок и водрузить его на тарелку. Выглядел «осколок» не лучшим образом, снизу
он подгорел, сверху смотрелся крупитчатым, каким-то нездоровым, если подобное
определение может подойти к манной каше.
Решив попробовать кулинарный шедевр, я отрезал ножом малую
толику, пожевал и мгновенно выплюнул «лакомство». Совершенно отвратительная
каша, безвкусная, словно комок ваты, да еще пахнет чем-то на редкость
противным. Похоже, я неправильно сварил кашу! В чем моя ошибка? Ума не приложу!
Представляю, как сейчас начнет смеяться Нора! Впрочем, кажется, я нашел выход.
Схватив телефон, я потыкал в кнопки.
– Доставка пиццы, – бодро отозвался девичий
голос, – вам какую? Мясную, четыре сыра, с лососем, вегетарианскую?
– Мне нужна манная каша!
Диспетчер хмыкнула:
– Издеваетесь, да?
– Нет-нет, правда, хочу заказать порцию манки.
– Такое не доставляем.
– Почему? – удивился я.
– Потому что она никому, кроме вас, до сих пор не была
нужна, – заорала девица, – во придумал, ну не идиот ли!
В ухо полетели короткие гудки.
Я в растерянности затоптался у плиты.
– Ваня, – закричала Нора, – где моя каша?
– Сейчас в магазин схожу, – вырвалось у меня.
– Зачем?
– Манной крупы нет.
– Ладно, – миролюбиво согласилась Нора, –
только до полуночи сделай.
И тут я внезапно сообразил, как нужно действовать. Ноги сами
собой принесли меня в кабинет хозяйки.
– Извините, бога ради, – забормотал я, – но
думаю, все же придется взять временно домработницу, увы, я не умею готовить, да
и грязь в квартире появится.
Нора оторвалась от компьютера.
– Кто бы спорил, – спокойно ответила она, –
только это трудная задача.
– Почему? Я прямо сразу обращусь в агентство.
– Оно верно, только никто не хочет идти на месяц,
нормальные люди ищут более или менее постоянную службу, – пояснила
Элеонора, – а те, кто готов работать, пока Ленка болеет, категорически не
нравятся мне. Боюсь, Ваня, тебе придется встать у плиты.
Я пришел в полнейший ужас.
– Но, Нора, я совершенно не умею кухарничать!
– Эка ерунда, – пожала плечами хозяйка, –
сколько раз я слышала, как ты говорил: «Умному человеку все по плечу, любые
знания можно получить из книг». У Ленки в комнате целый полк изданий по
кулинарии, действуй. Да поторопись с кашей, если я не съем манку, бессонницей
промучаюсь.
Поняв, что Нора твердо решила сделать из меня повара, я впал
в минор, поплелся было в спальню к некстати заболевшей Ленке, и вдруг понял,
что, вернее, кто может спасти бедного Ивана Павловича от дружбы с кастрюлями.
Чуть не взвизгнув от радости, я бросился назад к Норе.
– Послушайте!
– Каша готова?
– Нет!
– Тогда зачем ты пришел? – начала сердиться
хозяйка. – Только мешаешь!
– У меня есть кандидатура на роль временной
заместительницы Ленки!
– Да? – изогнула правую бровь Нора. – И кто
она?
– Вполне милая девушка по имени Вера, отлично готовит!
– И откуда ты ее знаешь?
Я кашлянул и тихо сказал, мешая почти правду с ложью:
– Веру хорошо знает мой приятель Слава Минаев, девушка
работала прислугой у него, а потом ушла, сейчас она без работы и с огромным
удовольствием ухватится за любую возможность получить деньги.
– Ну что ж, – кивнула Нора, – приводи девицу,
только не забудь сообщить ей: место временное.
– Конечно, – закричал я, – объясню все
наилучшим образом! Вера крайне понятливая!
Вы можете мне не поверить, но дело устроилось самым
замечательным образом. Услыхав о том, что Нора берет ее на службу, Вера
затряслась словно осиновый лист, а потом бросилась складывать сумку, причитая:
– Ванечка! Уж я угожу ей! Пол языком мыть стану! Только
бы около тебя побыть!
Увидав такую необузданную радость, я слегка испугался и
быстро начал инструктировать Веру:
– Упаси бог тебя сказать про беременность! И вообще,
лучше молчать про то, что мы слишком хорошо знакомы!
