И больше никто ни о чем не расспрашивал. Рошаля при помощи
Сварога переложили на каталку и при его же помощи покатили вверх по пандусу.
Каскадовский плащ Сварог оставил в машине, свернул и засунул под сиденье:
нечего людей пугать. И вот теперь в ожидании, когда к нему выйдет врач, Сварог
ходил взад-вперед по коридору. Если одну стену занимали окна от пола до
потолка, то другую обитые чем-то мягким двери. За одной из этих дверей сейчас и
осматривали мастера охранителя…
Дверь как раз этого кабинета распахнулась, вышла высокая
женщина. Сварог направился к ней.
– Прошу в мой кабинет, – холодно сказала она,
отбрасывая с лица вуаль.
Кабинет с табличкой «Эйлони-Митрот. Патронесса шестой
королевской больницы» находился в конце коридора.
Она вошла первой, Сварог следом. Он прикрыл дверь, огляделся
с порога. Ничего лишнего: стол, два стула, два серых ящика в углу, вертящаяся
стойка с колбами и пробирками, топчан, шкафы. На всех дверцах шкафов был
изображен тот же символ, что украшал и янтарные одежды медперсонала, –
цветок одуванчика, обрамленный контуром короны с тремя зубцами, и, не иначе,
означающий, что наше здоровье так же разрушимо, как и этот цветок. Портреты на
стенах, мужские и женские. Мужчины сплошь бородаты и высоколобы, на их счет
сомневаться не приходится – ученые, внесшие вклад в торжество медицинской
мысли, женщины в таких же высоких головных уборах, что и сейчас на патронессе.
А вот дамы сии, думается, – предшественницы нынешней патронессы на посту
начальницы лечебного заведения… И что еще бросалось в глаза: напрочь
отсутствовали всякие милые женские мелочи, которыми обрастают даже служебные
комнаты, если их обживают представительницы слабого пола. Всякие там цветочки в
вазе, розовые занавесочки, пуфики, зверюшки в виде картинок и мягких игрушек,
пудра или помада среди разбросанных карандашей, шоколадки на подоконнике…
Ничего. Во всем серьезный, насквозь деловой кабинет. Такой же, похоже, как и
его хозяйка.
Патронесса Эйлони дошла до стола, вдруг развернулась и
стремительным шагом направилась к Сварогу. Остановилась перед ним, взглянула в
упор.
– Что с ним? – спросил Сварог.
– Послушайте… – начала она и вдруг осеклась, о
чем-то глубоко задумавшись. Потом выдохнула, словно наконец-то набралась
решимости, и произнесла: – Я на вашей стороне.
У Сварога кольнуло сердце. Ч-черт… Черт, черт, черт…
– Спасибо, – выдавил он. И повторил: – Что с ним?
– С ним? Вы не поняли, – она закусила губу.
Провела ладонью по лбу, словно смахивая усталость. И заговорила очень быстро: –
Слушайте меня внимательно. У вас совсем нет времени. Я только что подписала
коронную бумагу, удостоверяющую смерть пациента…
– Умер?!
– Подождите! – она притопнула ногой. И тут же
взмолилась: – Прошу вас, не перебивайте! Ваш товарищ жив, но… Но это сейчас
неважно. Мне надо договорить. Я распорядилась отправить его в городской Ледяной
покой. Сейчас его переносят в мобиль «последнего пути». Вы должны его
сопровождать. Вместе с вами в машине будет наша женщина. На повороте к городу
она остановит машину, выйдет, и вы сядете за руль. Потом она расскажет, что вы
ее вытолкнули силой и направились в сторону от города. А на самом деле вы
направитесь к городу. Доедете до развилки Два ручья… Знаете, где это?
– Понятия не имею, – сказал Сварог. И подумал: «И
вообще ни хрена не понимаю».
– Едете в сторону города, вам нужна вторая дорога,
сворачивающая с шоссе слева по ходу движения. Дальше двигаетесь по этой дороге
до указателя «Поской». Свернете там, и вскоре дорога приведет вас к моему дому.
Других домов ни по пути, ни поблизости нет, можете не опасаться, что кто-то вас
увидит. Сейчас я напишу записку, отдадите ее человеку, который вас встретит.
Это мой слуга, во всем верный человек. Больше никого в доме нет. Он позаботится
обо всем. И о машине, и о вашем друге. Он знает, что надо делать. И ждите меня.
Я буду через три стражи… Думаю, больше времени не займет уладить формальности с
Каскадом…
– С Каскадом? – вырвалось у Сварога.
– Да. Дело в том, что мне позвонили… – Она
показала на ящик со знакомым уже Сварогу символом – трилистником, перечеркнутым
красным крестом. – Дали ваши приметы. Я не могла соврать. Потому что, вы
должны понимать, им бы все равно рано или поздно доложили. Тут много работает…
оплачиваемых Каскадом людей. И если бы в Каскаде узнали, что я скрыла
правду… – патронесса горько усмехнулась. – Ну, вы-то имеете
представление, что меня бы ждало. А так я им сказала, что два человека, схожие
по приметам с теми, кого они ищут, обратились в нашу больницу. Ну, то есть не
оба обратились… потому что один из них был уже мертв, когда попал к нам, и
согласно императорскому уложению о содержании больных мы тут же отправили его в
городской Ледяной покой, а вы… вы отправились его сопровождать. Пусть ищут вас
в Ледяном покое, на пути в город, здесь пусть ищут, где хотят. Но искать у меня
им и в голову не придет, потому что я сама их вызвала, потому что я на хорошем
счету и так далее. Поверьте мне, я на вашей стороне. Ну зачем мне затевать
столь сложную игру, если б я желала вам зла? Тогда проще было бы задержать вас
до приезда Каскада. Все! Вам надо спешить, они уже на пути сюда.
Мысли в голове Сварога походили сейчас на растревоженный
улей. Ловушка Каскада? Подпольщики? Таинственная третья сила?
– Ответьте мне на один вопрос…
– Умоляю! – она прижала руки к груди. – Я
потом вам все объясню.
– Скажите мне только, что с моим другом?
– Потом, – твердо сказала она. – Времени
совсем не осталось.
– Это работа Каскада?
– Каскада?.. Господи, конечно, нет! Ну быстрее же вы!..
«Чтобы за всем этим не скрывалось, но в одном она,
бесспорно, права – ей действительно проще было бы задержать меня до приезда
Каскада», – вот о чем подумал Сварог. И сделал выбор.
– Как мне пройти к той машине? – сказал он.
– Я вас провожу…
Глава 14
Патронесса и граф
Человек, открывший Сварогу дверь, был невысок, космат и
горбат – потертый плащ свешивался с его перекошенных плеч до пола. Он с
неодобрением оглядел Сварога, на приветствие не ответил, а просто молча взял
протянутую записку. Сварог припомнил одно из наблюдений Гора Рошаля над
местными обычаями: человек без плаща считается в Короне кем-то вроде беспаспортного
бродяги. Или, попросту говоря, бомжа. Плащ у Сварога отсутствовал – отсюда и
отношение…
Впрочем, взгляд того, кого патронесса поименовала слугой и
верным человеком, не помягчел даже после того, как он прочитал записку хозяйки,
даже наоборот: еще более посуровел. Похоже, он больше обрадовался бы, окажись
Сварог бродягой, заявившимся в поисках подаяния, – тогда его можно было
прогнать без затей, а так приходится впускать в дом, да еще и озадачиваться его
проблемами. «Эх, милый, знал бы ты, с кем разговариваешь…», – отстраненно
подумал Сварог.
