Сварог закрыл дверь. Не сказать, чтобы он возликовал, рано
еще ликовать, вот выберемся на свободу – тогда и поликуем, но настроение у него
с колен поднялось. Хотя всего-то что и изменилось за последние секунды –
родился план. Нет, все-таки человек, который видит перспективу, и тот, который
не видит – суть две большие разницы. Эх, если бы еще Рошаль вдруг каким-то
чудом пришел в себя, поднялся бы с пола, как Илья Муромец с печи…
– Подъем! – спустя несколько секунд гаркнул
Сварог.
Сотрудник спецслужбы послушно вскочил.
– Значит так, мой серый друг, – для пущей
убедительности Сварог вдавил пленнику под подбородок ствол шаура. – У тебя
выбор простой: жизнь или смерть. Будешь делать, что скажу – жизнь. В любом
другом случае – смерть. А провал операции свалишь на нерадивых подчиненных. Даю
слово, что отпущу. Можешь верить мне, можешь не верить… Ну как, живем?
Несколько секунд назад Сварог подвинул кресло к двери,
забрался на него ногами и сорвал со стены деревянную распредкоробку, под
которой обнаружилась панель с проводами.
«Вы обожаете электричество, – со злостью думал
он, – вы души в нем не чаете, у вас тут все на нем висит и держится… Но мы
тоже не пальцем деланные, все ж таки живали в мирах, где худо-бедно пользуются
тем же электричеством, штепсель от розетки отличают и короткое замыкание делают
запросто».
Сварог выдрал провода и соединил их. Ясный хрен, коротнуло.
Да так, что от соединенных проводов брызнул сноп синих искр, и комнатный свет
погас.
Сварог включил «кошачий глаз». Да, наверное, умением видеть
в темноте управляли магические механизмы, а раз так, и если принять на веру,
что магия вызывает негативную побочную реакцию, то… Сварог мысленно попросил
прощения у тех, кому это принесет несчастье. Но никак без «кошачьего глаза» не
обойтись. Иначе им не выбраться и не выжить…
– Берем.
Они подхватили Рошаля под мышки. Там по-прежнему
трещала-звенела тревожная сигнализация, горело аварийное освещение и метались
люди. Здесь «кошачий глаз» Сварог за ненадобностью отключил.
– Человеку плохо, ударило током. Пропустите. Плохо,
ударило разрядом, – как заведенный повторял Сварог и быстро шел вперед.
На стене в коридоре висел электрический щит – куда ж без
него… Сварог приказал:
– Остановились.
Распахнул дверцу щита, срывая пломбу на дужках. Поднял шаур
и, недолго думая, всадил россыпь зубастого серебра в сложное сплетение проводов
и разъемов. Ух и заискрило же хозяйство – как пучок бенгальских огней в
новогоднюю ночь…
Люди в коридоре не успели среагировать на хулиганскую
выходку того, кого они принимали за коллегу в форменном сером плаще, а потом на
них упала беспросветная тьма. Вот пускай и бегают впотьмах, мечутся, натыкаются
друг на друга. И здорово, что хотя бы на этом этаже заткнулось тревожное
верещание, лишь где-то вдали продолжало завывать. Уж очень утомились уши от
всех этих сигнальных воплей…
Они прошли коридор до конца, вышли к подножию лестницы.
«Кошачий глаз» окрашивал окружающее в светло-серые тона. Широкий пролет,
опутанный решетками, опоясанный металлическими лестницами и переходами, внизу
был темен, наверху освещение еще горело. «Ничего, – злорадно подумал
Сварог, – я вам устрою жизнь при лучинах. Все коробки разворочу, кабели
перебью. Отвыкли, небось, жить без лампочки Ильича?!»
Ну вот вам! Человеческий силуэт метнулся вбок, а ноша
Сварога враз потяжелела.
Это пленник Сварога выскользнул из-под плеча Рошаля и
бросился к неприметной дверце справа. Не выдержал, решил-таки воспользоваться
тьмой кромешной и своим знанием особенностей архитектурного ландшафта.
Впрочем, Сварог предполагал, что такое может случиться – ну
не верил он в искреннее желание серого дознавателя подчиняться, выслуживая себе
жизнь, не верил отчего-то, и все. Потому держал того взглядом, не отпускал ни
на миг. И когда случилось, колебаться не стал. Какие уж тут колебания, какой,
на хрен, гуманизм! В конце концов, он играл честно и отпустил бы человечка
живым. А так… Ну, извини.
Сварог поднял шаур и нажал на спуск. Дознаватель, словно
споткнувшись, повалился возле дверцы, до которой ему оставался какой-то шаг.
Теперь нести охранителя предстояло в одиночку. Сварог взвалил Рошаля на плечо.
Хорошо, что соратник весит немного. А плохо, что теперь никто не покажет
обходной путь. Придется переть напролом. Подниматься по лестнице все выше и
выше, пока не выберешься на поверхность. Паршиво, что только одна рука
свободна. И совсем погано, что это – его последняя и единственная попытка выбраться.
Если остановят, то в живых не оставят. А если и оставят, то вряд ли сам
обрадуешься этому обстоятельству…
Под ногами загромыхали металлические ступени. Сварог всадил
порцию серебра в пучок кабелей, идущих по стенам куда-то наверх. Всадил так, на
всякий случай, а эффект вышел просто… как говаривала, интересничая, одна
маркиза на Таларе, ижумительный. Погас и последний свет наверху.
Ага! Получай, фашист, гранату! Чтоб тут усё у вас накрылось
медным электрическим тазом! А мы еще побарахтаемся. Зрячий против слепых – это
вам, знаете ли, не кирзу хлебать и не грядки окучивать. Это, милостивые
государи, раскладец…
Сварог прошел мимо какого-то деятеля, ощупью пробирающегося
вдоль стены. Тот, заслышав шаги, завертел головой и робко позвал:
– Кто тут?..
«Да ты, похоже, мелкая сошка. Тогда я тебе покажу «кто тут».
Будешь знать, как разгуливать по лестницам».
– Молчать! – рявкнул Сварог. – Должность,
звание! Отвечать!
Чего-то Сварог, может, и не умел в этой жизни, но
генеральский рык в список неумений точно не входил. Достаточно вспомнить их
десантного генерала Борзенко и воспроизвести его интонации, чтобы у любого, от
рядового до полковника, коленки задрожали.
– Йорг-капрал Морми-Дол, ремонтник, – проблеял
человек. – Иду включать автономное питание подъемника…
Лифтер! Да еще и всего-навсего капрал! Ха, ну ты попал, мон
ами… Сварог моментально припомнил разговор с дознавателем, а точнее –
упоминание имени главы Каскада…
Брать еще одного «языка» Сварог не мог себе позволить,
нельзя терять темпа. Пока в этих стенах царит неразбериха, пока никто не может
толком сообразить, что происходит, пока никто не взял командование в свои руки
– есть шанс, что не перекроют наглухо все входы и выходы, что можно проскочить.
Да, темпа терять нельзя. А вот что можно…
– Я – верх-победитель, маркиз Арт-Гвидо, – рявкнул
Сварог. Включенное «кошачье зрение» позволило увидеть, как капрал, оторвавший
было ладонь от стены, снова схватился за нее, а другой ладонью – за
сердце. – Со мной раненый, юнк-лейтенант Гальвиг-Тарэ. Живо доставить
наверх! Почему еще не починили подъемник?!
– Господин верх-победитель, – сглотнув, с трудом
выдавил из себя насмерть перепуганный капрал, – я не могу добраться до
аварийного блока… Ничего не видно…
