Тротуары тротуарами, но надо что-то делать. Сколько можно
топтаться на месте, как буриданову ослику. Долее тянуть нельзя.
– У вас есть какие-нибудь идеи, маскап? – вот и
Рошаль справедливо стал торопить. Какие-то идеи в голову приходили… и тут же
уходили прочь ввиду своей непригодности. Отвести глаза? Сварог никогда не
отводил глаза столь большому количеству людей и не был уверен, что у него
получится. Вообще не был уверен, что это осуществимо. Но что-то делать надо!
Или же просто двинуть напролом, взявшись за руки, и действовать в зависимости
от реакции горожан?..
– Мастер Сварог, – Рошаль позвал его зловещим
шипением сквозь зубы. Насколько Сварог изучил мастера охранителя, подобные
модуляции его голоса свидетельствовали о крайней степени опасности. –
Посмотрите направо. Вон там, за их спинами, около крыльца в форме символа «рю»…
Сварог, конечно же, посмотрел направо. На краю площади,
перед одним из домов на неподвижной проезжей части стояли два безлошадных
экипажа, напоминающие гоночные автомобили начала века – длинные, обтекаемые,
приземистые. Несомненно, местный аналог автомобилей – называемых как-нибудь
вроде «электроходов». Дверцы были распахнуты, и от авто к гондоле бежали люди в
развевающихся иссиня-черных плащах с зеленой подкладкой. Кабы не эти движущиеся
кольца-тротуары, между которыми имелся зазор, образующий небольшую ступеньку,
автомобили добрались бы до самого места приземления, а так пассажиры вынуждены
были пересекать площадь на своих двоих…
Чувство опасности прямо-таки вопило – очень уж серьезные
ребятки бежали в их сторону. Все как на подбор здоровые, откормленные, прущие
вперед с наглостью хозяев жизни. Зеваки с их пути отскакивали в панике, словно
от армады бульдозеров. Большинство этих черно-зеленых хлопцев сжимали в ладонях
что-то типа коротких жезлов. Еще – у всех плащи горбились на спине так, будто
под ними были рюкзаки. А некоторые держали черные коробки с проводами и время
от времени поглядывали на них (по поводу этих коробок Сварогу на ум почему-то
выскочило воспоминание из школьных времен: кабинет физики, лабораторные работы,
амперметр)…
Да, братцы, тут уж впору бить во все пожарные колокола. Это
вам не городовой, которому можно задурить голову или, на худой конец, дать в
рыло и слинять…
И тут озарило.
– Внимание! Вардронцы! – во всю силу легких заорал
Сварог, поднимая руку. – Внимание! Подойдите ко мне, подойдите ближе!
Слушайте! Вы оказались в месте проведения учений Каскада. (Городовой уже
раздвигает плечами второй ряд зевак, а хлопцы в черно-зеленых плащах уже на
подходе к скоплению людей вокруг капсулы.) Учения продолжаются! Даю вводную!
Внимание! Разыгрываются дорогие призы. Очень дорогие призы для самых
исполнительных горожан! Цель – добежать до… – Сварог огляделся, – до
железных ворот, – и показал в сторону, противоположную той, откуда неслись
черно-зеленые. – Первые десять финишеров получают призы. Очень дорогие
призы! Повторяю! Десять первых финишеров получают очень ценные призы. К финишу!
За мной!
И раньше, чем Сварог прокричал это «за мной», многие
сорвались с места.
Как показывает практика, люди повсюду одинаковы. Кабы за
призом надо было нестись на другой конец города, многие остались бы на месте, а
забег на короткую дистанцию под силу даже толстякам и сердечникам. Кабы приз
был обещан всего лишь одному победителю, многие также бы призадумались над
предложенной вводной, – а тут все ж таки целая десятка победителей, шансы
есть. К тому же, психология толпы – она и в Африке, и в Короне психология
толпы. Стоило сорваться одному, не выдержал и второй, а вскоре уже помчались и
все остальные, может даже не понимая, зачем им это надо, просто – «Динамо»
бежит, все бегут. И я вместе с ними.
Сварог несся, стараясь не вырываться вперед, стараясь
оставаться в гуще или, на актуальный спортивный манер выражаясь, в пелетоне. Да
и не очень-то вырвешься. Потому как Рошаль спринтерских чудес не показывал, а
приходилось равняться на него. И даже приходилось его подгонять, чтобы и вовсе
не отстать от пелетона на радость преследователям.
Сварог на бегу прикидывал отход и, когда спортивная гуща
спринтеров проносилась по скверику, разбитому на последнем движущемся кольце,
напролом через кусты и по скамейкам, мастер капитан свернул в сторону и увлек
за собой спотыкающегося охранителя. Из скверика они заскочили в ближайший
переулок. Бежали недолго – до первой попавшейся двери.
– Туда!
Сварог схватил Рошаля за рукав, развернул и толкнул в
сторону высокого крыльца.
– Нельзя же! Надо уйти как можно дальше! – с
трудом выдавил из себя запыхавшийся охранитель.
– Наоборот. Некогда объяснять, масграм, – сказал
Сварог, толкая дверь. – Потом. Не забудьте перейти на шаг и натянуть
беззаботную улыбочку.
Шагнув за порог, они попали в просторный холл, залитый
электрическим светом. Холл освещала гигантская люстра под высоким потолком и
светильники на стенах в виде белых шаров на затейливо изогнутых бронзовых
ножках.
– Не останавливаемся, масграм, и не крутим
головой, – прошептал Сварог. – Мы у себя дома, мы не заблудшие
какие-нибудь.
Взяв охранителя под ручку, Сварог наклонился к нему с
улыбкой, зашевелил губами – короче, сделал вид, что они увлеченно беседуют.
Если вдруг они и поведут себя как-то не так, не в согласии с местными нравами и
обычаями, то посторонним предлагалось списать сии неувязочки на поглощенность
разговором. Вполне житейское дело, право, ну заболтались люди…
Они неторопливо пересекали холл. Бросая по сторонам взгляды,
Сварог ориентировался на ходу. Много колонн, много позолоченной лепнины,
несколько мозаичных полотен на стенах, множество кресел и диванчиков там и сям,
а перед диванчиками непременные маленькие столики, вощеный паркет под ногами.
По всему залу, в основном возле колонн, которых тут понатыкано было сверх
всякой меры и необходимости, стоят загадочные ящики самых разных габаритов.
Приземистые и вытянутые, тихо гудящие и молчаливые, с рычагами и без оных.
Установить предназначение ящиков на взгляд не получалось. На
ум приходили лишь игральные автоматы типа «однорукие бандиты» или автоматы для
продажи мелкого товара вроде сигарет. Но те обычно наполовину прозрачные, или
на них имеются окошечки, в конце концов намалеваны рекламно-разъяснительные
рисунки и надписи. На этих же – ничего подобного. Все как один выкрашены в
унылый шаровый цвет, и никаких тебе зазывно подмигивающих огоньков и
разноцветных картинок. Разве что удалось заметить несколько мелких и напрочь
непонятных рисунков-символов – вроде трилистника, перечеркнутого красным
крестом, или двух змей, шипящих друг на друга.
Так. В углу за низким столом сидят трое мужчин, солидных во
всем – от возраста до дородности, что-то пьют из дымящихся чашечек кофейного
образца. Бюргеры по очереди посмотрели в сторону вновь прибывших и отвернулись,
как от чего-то малоинтересного. Отлично.
Под мозаичным панно, изображающим некое народное гуляние
вокруг раскаленного докрасна камня, стоял внушительных размеров деревянный
стол, за ним восседала миленькая барышня с глубоким вырезом на трико и в
зеленом берете. Девушка подняла на них глаза, в ее взоре читался немой вопрос.
