Но признаваться в том, что я, в свою очередь, подумал о ней, – благоразумно не стал.
Просто потому, что неожиданно поймал себя на мысли, что мне очень нравится с ней обниматься.
Даже в таких нелегких полевых условиях и на глазах двух совершенно ошалевших офицеров британской полиции.
А вдруг обидится?
Нет уж, ну его на фиг…
Лучше помолчу…
…Сумку она, разумеется, признала, сказала полисам, что там внутри лежит, и нас отпустили.
Правда, разные формальности все равно при этом заняли минут минимум сорок. И это даже несмотря на то, что через паспортный контроль меня улыбающийся полицейский провел вне очереди.
Но я не расстраивался.
Потому что на выходе меня ждала сияющая Лида.
Правда, в не очень приятном, на мой взгляд, сопровождении иронично-равнодушного Али и злого как черт Гарри.
Он-то меня первым и поприветствовал.
– Ну что, – говорит, – террорист хренов, автобус наш уже, естественно ушел. За такси из Хитроу до отеля ты платить будешь? Сколько это тебе будет стоить, догадываешься?
– Ой, мальчики, – неожиданно машет ресницами Лида, – а давайте я заплачу, Даня же из-за меня пострадал…
А я – стою дурак дураком. И даже представить себе не могу, что нужно ответить…
Хорошо еще, что неожиданно Али выручил.
– Милая девушка, – говорит, – я вижу, вам понравился наш товарищ. Мы этому очень рады. И если это действительно так, то не мешайте педагогическому процессу, пожалуйста. В ваших же, в конце-концов, интересах, чтобы сей юноша стал немного благоразумней, почему нет? И еще – неужели мы действительно чем-то похожи на людей, которые не в состоянии заплатить за кэб?
И, зараза, так иронично чешет указательным пальцем породистую переносицу, что я внезапно понимаю: пропал дом.
Сгорел на фиг.
Если он еще минут несколько в таком же духе продолжит – не видать мне Лиды как своих стремительно краснеющих ушей.
А еще понимаю, что Инга тоже выходила замуж – ну са-а-авсем не за его миллионы.
Н-да…
Слишком что-то много открытий чудных для такого короткого промежутка времени…
Что делать-то?
…Делать, к счастью, ничего не пришлось.
Али как-то стремительно поскучнел, подхватил свою сумку и, ни слова не говоря, пошел в сторону стоянки такси.
Мы двинулись следом…
…Лондон меня поразил прежде всего тем, что совершенно не соответствовал моим о нем представлениям.
Он оказался очень солнечным, очень просторным, очень зеленым и очень доброжелательным городом.
И никакого тебе Чарльза Диккенса.
Мы, сделав небольшой крюк, высадили Лиду у дверей ее дома («спасибо, да, вот сюда, я здесь квартиру с подругой снимаю»), пошутили по поводу ее подруги и довольно быстро добрались до Гайд-парка, рядом с которым как раз и располагался наш небольшой отельчик.
Пока кэбмэн помогал нам выгружать вещи из машины, Али как-то чересчур выразительно посмотрел в сторону Гарри:
– Ты действительно уверен, что нам сюда, Игорек? – спрашивает.
Гарри в ответ только щекой дернул:
– Зато вместе со всеми нашими, – говорит. – Можно подумать, не догадываешься, что у всех разные доходы. И вообще, Глеб, не мог бы ты хотя бы на время засунуть свой пафос прямо себе в задницу?
Али сглотнул, потом равнодушно пожал плечами:
– Наверное, ты прав.
Расплатился с кэбмэном, подхватил сумку и пошел к дверям, где уже маялся, ожидаючи нас, Вовка, наш старший группы от турагентства.
Мы двинули следом.
Вовка пожал нам всем по очереди руки, а с Гарри – так даже и расцеловался и проводил до ресепшена.
Али достался одноместный люкс, Гарри – сьют, а мне, как и планировалось, место в двухместном номере, где в моих соседях числился не кто иной, как Степашка.
Гарри, узнав об этом, искренне заржал, а Али посмотрел на меня с нескрываемым интересом.
Можно сказать – почти с восторгом.
– Нда, – говорит, – мой юный друг. Тебе, кажется, предстоит узнать об этой жизни много нового и интересного…
– Это уж точно, – смеется Гарри. – Что-что, а скучно не будет…
Как в воду, собственно говоря, глядел. Сволочь…
– Кстати, Дэн, – вдруг делает вид, что только что что-то вспомнил, Али, – тебе моя жена просила привет передать. И велела, чтобы я присмотрел за ее бывшим штурманом. Ну так вот – один раз я уже, кажется, прокололся. Нет, вру, два. Первый раз в аэропорту с сумкой этого чудесного зеленоглазого блондинистого создания. Впрочем, там я за тобой уследить все равно бы не смог. При всем желании. Если б не любимая жена – сам бы не устоял. А вот с соседом твоим мне явно потом Инка предъявит по полной программе… Ну да ладно. Такой жизненный опыт – он ведь тоже полезен. А пока иди, размещайся, через полчаса встречаемся тут, в холле, да пойдем куда-нибудь перекусим и пивка местного попьем. И пусть это пиво станет для тебя третьим и последним культурным шоком в славном городе Лондоне…
Они подхватили сумки и, давясь от смеха, направились в сторону лифта, а я достал сигареты и присел на диванчик, пытаясь справиться с подкатывающим недоумением…
Однако через оговоренные полчаса как штык был в холле, причем успел за это время не только разместиться и переодеться, но и даже наскоро принять душ. Парни, естественно, опоздали.
Гарри появился минут через пять после меня, а Али – так и вообще пришлось вызванивать из номера.
После чего он таки соизволил спуститься.
Чем-то недовольный, позевывающий и слегка взъерошенный.
Ничего удивительного.
Курс молодого бойца, так сказать.
Я же понимаю…
Мы двинули в сторону Гайд-парка.
Чуть-чуть прогуляться, попить пивка в настоящем пабе, а потом найти подходящую итальянскую или аргентинскую харчевню и заточить там сочный кусок телятинки. Ибо жрать то, что британцы называют едой в аутентичных заведениях, может только человек, желудок которого адаптирован к этой хрени многочисленными поколениями предков, клавших свои животы – во всех смыслах этого слова – в хреновой туче колониальных войн во славу Империи, – как совершенно справедливо заметил Гарри на выходе из отеля.
Али внезапно остановился, осмотрел своего приятеля с головы до ног и восхищенно покачал головой:
– Надо бы записать, – говорит.
– На хрена? – искренне удивляется мой топ-бой, чиркая дешевой одноразовой зажигалкой.
– Да дочь собираюсь весной сюда на уик-энд вывезти, – улыбается Глеб. – А лучшей характеристики – и придумывать не надо…
