Свет загорелся еще ярче, и я уж подумала, что теперь Грейс видно всем.
— Ты стал мрачным жнецом! — воскликнула она, да так, что я поморщилась от боли.
Накита хихикнула, а Барнабас провел рукой по кудряшкам и сказал:
— Я не знаю, кто я, но оставаться на старом месте не смог. Я не доверяю Рону, но по-прежнему не верю в судьбу.
Накита откинула волосы назад, подбоченилась и едва ли не прорычала:
— Ты осмелишься противостоять воле серафимов?
— Я буду смотреть своими глазами и думать собственной головой, — огрызнулся Барнабас.
Грейс нетерпеливо зазвенела. Я остановила спорщиков:
— Ну ладно. Отлично! Я тоже не верю в судьбу, но уважаю Накиту. — И тот большущий меч, который она может сотворить, как показывала на прошлой неделе. — Пока я в школе, мне не угрожает ничего из того, о чем вы, ребята, беспокоитесь. Может, подождете снаружи?
Они тут же умолкли.
— Мне нужно быть здесь. — Опустила глаза Накита. — Ради самой себя. Мне нужно понять. Серафимы не знают, повлияет ли то, что ты мертвая, на способность читать время, и как. А я больше не чувствую себя своей среди ангелов. Они думают, я испорчена, — закончила она, и я поморщилась, различив в ее голосе стыд.
Барнабас обвел безучастным взглядом взволнованных ребят, сновавших вокруг нас.
— Мне нужно что-то делать. Я… тоже один. А к тебе я привык.
Очень мило. Ко мне он привык. Будто к паре старых носков.
— Так вы оба охраняете Мэдисон? — спросила Грейс. — Надо же кому-то, в самом деле. Мне она не позволит.
При одной мысли об этом мне стало дурно, но Грейс опустилась ко мне на плечо и шепнула:
— Спасибо, что дала мне имя, Мэдисон. Я думала, у меня его заберут, но они наконец решили оставить, если я буду твоим постоянным посланником.
— Здорово, Грейс! — Я и правда была рада. И видеть ее была рада, только вот когда Наките в последний раз пришло сообщение, она извинилась, исчезла, а вернулась довольная и со свежей зазубриной на мече.
Крошечный ангел поднялся выше, а я спиной почувствовала знакомое присутствие. Накита, стиснув зубы, отвернулась, Барнабас улыбнулся, и я не удивилась, когда Джош нырнул из коридорного потока в наш маленький водоворотик.
— Привет, Мэдисон, — сказал Джош, стукнувшись кулаками с Барнабасом.
— Привет, Джош. — От волнения я смутилась еще сильнее, особенно когда Грейс радостно загудела.
Джош здорово выглядел, он совсем поправился после столкновения со смертью. Но все же недолюбливал Накиту, и взаимно, судя по тому, что она угрюмо уставилась в пол.
— За Мэдисон отвечаю я, — пробормотала Накита, продолжая прежний разговор. — Ты не справился. Дважды. Мне кажется, ты шпион. — Бросила она Барнабасу, не обращая внимания на Джоша.
Светлый жнец оскорбился и громко возразил:
— Я не шпион! Взгляни на мой амулет. Хоть немножко похож на красный?
И точно. К немалому огорчению Барнабаса, цвет его камня переместился еще дальше по спектру, амулет теперь сверкал чистым, нейтральным золотом, как у совсем неопытного жнеца. Барнабас не был больше связан с Роном. Он был связан со мной и становился темнее.
— А если ты не шпион, — Накита ткнула в него пальцем, — зачем ты здесь, Барни?
— Затем что не доверяю тебе. И не называй меня так.
Накита что-то прошипела в ответ, Грейс вызвалась их разнимать, а я со вздохом отвернулась.
— Как маленькие, — пожаловалась я и улыбнулась. — Когда у тебя завтрак?
— Во вторую очередь, — Джош выудил расписание.
— И у меня! — обрадовалась я. — Встретимся у главного фонтана. Если только…
Джош улыбнулся, и у меня перехватило дыхание.
— Если только ничего. Буду ждать.
Позади нас раздался крик Накиты:
— Да я отрежу твой язык и скормлю своим адским псам!
Джош поморщился, толпа отшатнулась от нас.
— А ты не можешь от них отделаться?
Я лучезарно улыбнулась и покачала головой:
— Не-а. Пробовала.
Он переложил учебник в другую руку.
— Я, кажется, слышу Грейс. Она здесь? Я по ней… скучаю, что ли.
Я прислонилась к шкафчику и кивнула по-прежнему спорившим Наките и Барнабасу. На них уже поглядывали, и я подумала: а не организовалась ли моими усилиями новая тусовка? Компания скандальных чудаков?
— Грейс принесла послание Ките всемогущей.
Джош засмеялся. Так славно. А я сразу подумала, не отвезет ли он меня домой после школы, чтобы не тащиться в автобусе. Эми будет сражена наповал.
Джош взглянул на Барнабаса и Накиту, которые наконец угомонились, чтобы выслушать Грейс.
— Какие-нибудь дела после школы?
Хватит уже дел, подумала я и пожала плечами:
— Не знаю. Может, у Накиты какие-то планы.
— Закрой поющую дырку, — бросила Накита Барнабасу напоследок и привычным движением откинула назад волосы, собираясь с духом. Повернулась ко мне и сказала: — Такое дело. Барни посмотрит за тобой… пару часов.
Так я и думала. Очередное срезание души.
— Накита, мне это не нравится, — начала я, а между тем Барнабас просто кипел от злости. — Срезать души людей, которые делают неправильный выбор, — плохо. Легко, но плохо.
Жница удивилась.
— Их не поэтому выбирают, а ты насмотришься на людскую жестокость — не так заговоришь. К тому времени как научишься пользоваться амулетом — поймешь. А до тех пор твои желания ничего не меняют.
Прозвучало это в высшей мере покровительственно, но ведь Накита и была старше всех здесь, кроме Барнабаса.
— А домашняя работа? — спросила я, зная, как ей хочется приспособиться к нашей жизни, раз свои больше ее не принимают.
Накита стиснула зубы и протянула свое расписание Джошу:
— Он сделает за меня.
Джош даже растерялся.
— Ну, Накита, в школе так не бывает.
Барнабас выхватил бумажку из рук Джоша и сунул обратно Наките:
— Если ты пойдешь, я с тобой. Не позволю тебе забрать еще одну душу, так что можешь никуда не собираться.
— И посмотрим, как ты попробуешь меня остановить! — Накита начала все по новой.
Грейс ринулась между ними — легкий золотой проблеск в воздухе:
— В этом здании столько любви! У меня прямо голова кругом. Я ухожу. Накита, ты берешься или нет?
— Да, — ответила та, Грейс вспыхнула и исчезла, оставив лишь запах роз.
Накита притянула меня к себе, наши головы чуть не соприкоснулись.
