Скандал предполагает, так сказать, парное участие. Та
сторона, которая нападает, размахивая шашкой над головой, ожидает
сопротивления. Если б маменька услышала от мужа хоть раз слово «нет», она бы
еще больше разъярилась и пожар ссоры вспыхнул бы до небес, но каким образом
продолжать ругаться с человеком, который демонстрирует полнейшую солидарность с
вами? От души советую применять такую тактику с людьми, желающими затеять
перепалку.
Главное, не дать маху и не начать в какой-то момент
возражать. Причем, поверьте, подобный метод применим всюду и со всеми, он
годится для беседы с начальником, родителями, свекровью, детьми, нужно только
некоторое время держать себя в рамках, и вместо недельного выяснения отношений
с битьем посуды вы обойдетесь получасовым «концертом».
* * *
– Ладно, – ожила Маша, – мне нужны деньги.
– Зачем?
– Не понимаешь?
– Нет.
– Дай в долг.
– У меня нет.
– Неправда.
– Ей-богу, нет ни копейки.
– Ах ты… – понеслась в ответ нецензурная брань.
Башлыкова обладала солидным запасом ненормативной лексики.
Несколько минут она, не повторяясь, сыпала загогулистыми оборотами, потом
устала и замолчала.
– Лучше иди домой, – вдруг тихо сказал парень, – денег
не дам.
– Мне нужно. Очень.
– При чем тут я? И вообще, не забывай… Костя умер. Кто его
туда пристроил?
Послышался шум, в замке заворочался ключ, я вздрогнул, в два
прыжка оказался у лестницы и сбежал на один пролет вниз. Сверху процокали
каблучки, потом, громыхая, приехал лифт, заскрипели двери, и кабина покатила
вниз.
Я вытащил телефон и соединился с Норой.
– Костя? – воскликнула хозяйка, услыхав о подслушанной
беседе. – Умер? Мы на правильном пути! Маша только что говорила с Рогатым.
Там, в квартире, Игорь.
– Вы уверены? – я решил слегка охладить пыл хозяйки.
– Абсолютно. Больше некому. Значит, парочка в курсе беды,
произошедшей с сыном Араповой, понимаешь, о чем сие свидетельствует?
– Пока нет.
– Ваня! Они знают о похищении! Немедленно иди в квартиру и
потряси Рогатого.
– Думаю, он не станет со мной беседовать. Каким образом мне
добиться его расположения?
– А уж это, Ваня, твоя работа, – заорала
Элеонора, – мне совершенно все равно, что ты сделаешь, чтобы добиться
цели: изобьешь его, дашь денег, напугаешь… Мне фиолетово! Ферштейн?
[5]
– Угу, – ответил я и пошел назад.
* * *
Игорь открыл дверь мгновенно. Рогатый оказался не слишком
высокого роста, излишне полным, даже рыхлым юношей с сонным выражением на
одутловатом лице.
– Здравствуйте, – вежливо сказал он, – если вы по
поводу платы за парковку, то я уже отнес квитанцию в домоуправление.
Я помотал головой и, вовремя вспомнив, что являюсь женщиной,
поднял голос на два тона выше.
– Нет, нет, у меня другая проблема.
– И че еще случилось?
– Можно войти?
Игорь вежливо посторонился.
– Пожалуйста.
– Разрешите присесть? Стоять тяжело.
– Пройдите на кухню, – разрешил Рогатый.
Вот оно, преимущество женского пола, мужчину бы Игорь не
впустил в жилище, а от дамы, даже такой высокой и статной, как я, он не ожидает
подвоха. В мозгу любого парня сидит крепко-накрепко вбитый постулат: бабы –
дуры, я легко справлюсь с любой.
– Так в чем дело? – повторил Рогатый. – Вы из
правления? Я задолженность погасил, могу книжку по оплате показать.
Решив не выпадать из образа, я положил ногу на ногу,
кокетливо поправил прядь искусственных волос и завел беседу.
– У вас только что была Маша Башлыкова, не надо отрицать сей
факт!
Игорь моргнул.
– Ну!
– Похоже, вы с ней повздорили, вот я и хочу…
Рогатый оперся руками о стол и прошипел:
– А-а-а! Значит, я вижу саму хозяйку! Какая честь! Но у вас
ничего не выйдет! Сказал нет, значит, нет. А насчет денег… Вы людей дурите, а я
вас вокруг пальца обвел! По-моему, это справедливо. Бедный Костя, он вам
поверил, и что из этого вышло? Не боитесь, госпожа Арапова, что кто-нибудь рот
раскроет? Или надеетесь, что некому будет болтать?
Я вздрогнул.
– Госпожа Арапова?! Вы знаете, где она?
Игорь хмыкнул.
– Конечно!
– Немедленно говори адрес, – заорал я, забыв о всех
предосторожностях.
Рогатый засмеялся.
– Да ладно выдрючиваться! Я вас обманул, не ожидали, что
более хитрый человек на пути попадется, а зря! Рассчитывали на собственный ум и
ошиблись. Я не Костя и разведал кое-что. За это, госпожа Арапова, в тюрьму
легко попасть!
– Постой, – сообразил наконец я, – ты считаешь
меня Мариной Араповой?
– А то нет, – засмеялся Игорь. – Сначала ваша
Башлыкова примчалась; когда же она отлуп получила, хозяйку вызвала.
Пару секунд я сидел молча, Рогатый великолепно знает
Арапову, он много лет дружил с ее сыном и никогда бы не принял меня за Марину.
– Как тебя зовут? – резко спросил я.
– А то вы не знаете!
– И все же, представься.
Хозяин скорчил гримасу.
– Умереть не встать. Ладно, могу назваться. Алексей Грибков,
ну что, легче стало?
– Откуда ты знаешь о смерти Кости? – задал я следующий
вопрос.
Грибков хлопнул себя руками по бедрам.
– Цирк в огнях! Мы же вместе нанимались.
– Куда?
– Для участия в акции.
– Какой?
Алексей плюхнулся на маленький, стоящий у стены диванчик.
– Хватит из себя дуру ломать, – взвизгнул он, –
думаете, я не догадался, что вы хозяйка? Значит, так, платите деньги – и я буду
молчать. Нет – продам информацию о вас в газеты, сейчас за такое хорошо платят!
– Я не Арапова!
– А кто? – закривлялся Алексей. – Папа римский?
Простите, ваше святейшество, не признал вас без короны.
Я достал из дурацкой сумчонки удостоверение и бросил на
стол.
