– Нет, не привык я людьми пользоваться, – уперся
старичок, – если понадоблюсь, приезжай. Дорогу знаешь, дом мой вон тот,
адрес проще некуда: здание номер один, квартира один. Повсюду первый. А звать
нас Корольков Александр Николаич.
Прихватив туго набитые сумки, бывший шофер довольно бодро
вошел в разверстую пасть подъезда. Я посмотрел вслед старику: интересно,
сколько подобных ему людей имеется в Подмосковье? Какие тайны они хранят? Кто
учитывает брошенные предприятия? Разумно ли не использовать уже имеющиеся
мощности? Да хоть этот поселок, в нем же есть коммуникации, и к заводу,
естественно, были подведены свет, вода, газ, канализация, телефон. Может, стоит
реконструировать подземные цеха? Продать их с аукциона? Наверное, кое-кто из
предпринимателей мог бы заинтересоваться таким предложением.
Я влез в «Жигули» и поехал в направлении, указанном
Николаичем. Наверное, мне в голову взбрела очередная глупость, завод прекратил
работу в эпоху перестройки, сейчас там, под землей, все пришло в негодность, а,
как известно, легче построить новое, чем чинить старое. Ладно, хватит
заниматься размышлениями, вернусь на поляну к щиту «Берегите лес». Нора велела
непременно осмотреть место, где нас посадили в машину похитители Кости.
Внезапно дорога оборвалась около хорошо сохранившегося
бетонного забора, за ним виднелась крыша здания. Я вышел из машины и вытащил
сигареты. Естественно, я перепутал повороты. Если кто-нибудь, желая
предостеречь меня, скажет: «Только не вздумай свернуть налево», – я именно
туда и поеду, сам не пойму, отчего такое происходит.
Значит, сейчас я добрался до проходной бывших складов, надо
разворачиваться, но где? Впрочем, следует подать чуть левее, там видна
площадка.
Внезапно в чаще зачирикала птица. Увы, я полный профан в
орнитологии, и определить вид пернатого по пению мне слабо! Пташка выводила
рулады самозабвенно, с таким наслаждением, что я заслушался. В городе не
услышать соловьиных трелей; в Москве, похоже, остались одни вороны и жирные
голуби, и те и другие не вызывают у меня умиления. И потом, я, как правило, не
гуляю по столице, просто хожу по улицам, ничего не замечая, а здесь, за
городом, легкие наполнились упоительным воздухом, слух ласкало нежное
посвистывание, и невесть почему было совершенно умиротворенное настроение.
Улыбаясь своим мыслям, я решил пройти с десяток метров
вперед и взглянуть, можно ли развернуться на небольшой площадке. Я добрался до
вытоптанного места, повернул голову влево и ахнул. Вдали, за деревьями, маячил
щит «Берегите лес».
Забыв обо всем на свете, я побежал к огромному транспаранту,
может, в лесу сохранилось еще одно «дацзыбао» прошлых лет? Но нет, это оказался
тот самый щит. В левом углу красовалась нарисованная при помощи баллончика с
краской рожица, в правом мозолило глаза площадное слово.
Я оглянулся по сторонам. Так, мы пришли из леса, а вот тут
находились темно-синие «Жигули». Я присел и стал внимательно осматривать землю.
Окурок! Остаток черной дамской сигареты, которые безостановочно смолила Марина.
Значит, я не ошибся, именно тут нас посадили в тонированную развалюху и потом
усыпили. Но куда могла поехать машина?
Внезапно по спине пробежал жар. Минуточку, а где же
роскошный джип? Арапова пропала без вести, я недавно очнулся, машина должна
стоять там, где ее бросили, возле щита, но ее там нет! Следовательно, джип
убрали? Кто?
Я принялся бегать по лужайке, потом остановился. Спокойно,
Иван Павлович, ты озаботился не тем вопросом. Ясное дело, джип украли те, кто
замыслил дело. Автомобиль, продав который можно купить квартиру – простите за
дурацкий каламбур! – на дороге не валяется. Надо поискать следы шин.
Приняв решение, я, глядя в землю, направился назад, и тут
мне за шиворот упала холодная капля – то ли начинался дождь, то ли птичка
пошалила. Маленькая неприятность не рассердила, а скорей рассмешила меня, я
поднял голову вверх, не обнаружил на небе ни тучи, ни пернатого, хотел идти
дальше – и внезапно зацепился взглядом за проходную. Из-за высокого, на
удивление целого забора выглядывала только крыша; но сейчас я стоял лицом к
воротам, а они оказались существенно ниже изгороди, и перед моим взором
предстал второй этаж здания, красная кирпичная стена, одно окно с плотно
закрытой рамой, распахнутые железные ставни, на которых чья-то неумелая рука
нарисовала орнамент, отдаленно напоминающий виноградные листья. Некогда рисунок
был выполнен ярко-зеленой краской, но сейчас она потускнела, местами осыпалась…
Пару секунд я стоял молча, потом ринулся к ржавым железным
воротам и попытался открыть их. Куда там, калитки в них не имелось, снаружи
створки были заперты на огромный амбарный замок. Побегав вдоль до сих пор
крепких ворот, я вытащил телефон и сообщил Норе об увиденном.
– Ага, – удовлетворенно отметила хозяйка, – я
предполагала нечто подобное. Ты нашел «Чечню», попытайся проникнуть внутрь.
– К бандитам?
– Там давно никого нет.
– Вы уверены?
– Стопроцентно, – заверила меня Элеонора, – какой
смысл им там сидеть? Разыграли спектакль и смылись. Полезай через забор.
– Я?
– Ну не я же.
– Простите, но я никогда не занимался ничем подобным.
– Даже в детстве? – хмыкнула хозяйка.
– Вполне вероятно, что в далеком прошлом…
– Вот сейчас и освежишь забытые навыки, – рявкнула
хозяйка, – действуй.
– Но…
– Ваня, тебе надлежит попасть во двор, отыскать подвал и
посмотреть, вдруг Марина там?
Я покрылся липким потом.
– На подобное я не способен. И потом… она же… наверное…
– Почти на сто процентов я уверена, что Араповой в убежище
нет, – быстро перебила меня Нора. – Ваня, возьми себя в руки, нам
надо обследовать территорию, вдруг ты найдешь улики.
– Простите, Нора, – слабо сопротивлялся я, –
может, лучше все же обратиться в милицию? Ей-богу, есть достаточный повод!
Костя убит.
– Он умер от передозировки снотворного.
– Арапова пропала, наверное, ее сотрудники давно подняли
шум.
– Нет.
– Как «нет»?
– Она сообщила всем, что отправилась отдыхать на СПА-курорт
в Италию, предупредила подчиненных, что не берет мобильный, дескать, сильно
устала и не желает ни о чем и ни о ком слышать. Название гостиницы не сообщила,
поэтому Марину не ищут, на службе хозяйку ждут к середине мая, она обещала
вернуться пятнадцатого.
– Минуточку, а похороны сына? Она в них не участвовала?
– Костя не погребен.
– Господи, где же он?
Элеонора щелкнула языком.
