Глаза Даниила округлились.
– Неужели ты и есть тот самый Энкиду? – срывающимся голосом предположил он. – Прародитель скифов, скрывшийся из мира в страну морозов и скал? Прав был Кир!
Намму попытался было спрыгнуть с коня, дабы простереться ниц пред могучим посланцем вышней силы.
– Ерунда! – остановил его Кархан. – И сейчас не время для церемоний. Похоже, убив дракона, мы кого-то очень огорчили. Возможно, богов.
– Богов? – ошеломленно переспросил Намму, лихорадочно соображая, что делать с личной неприязнью чьей-нибудь из предвечных, вроде Мардука.
– Я удивлен этому поболе твоего, – отмахнулся Руслан. – Но если я что-нибудь понимаю, неприятности еще только начинаются.
– Время наступает, – как во сне прошептал Даниил.
Кархан вновь пришпорил коня.
– Похоже, в этом ты прав.
Мерное дыхание Евфрата было уже слышно вдали, когда остроглазый Намму указал молчаливому спутнику на две медленно движущиеся точки.
– Там люди.
– Знаю, – коротко бросил Кархан. – Это наши.
– Но они же остались далеко позади. – Удивленный пророк припомнил картину ощетинившегося дикобразом конвоя Сусанны, и у него тревожно заныло сердце. Нидинту-Бел говорил чистую правду. Против дюжины пусть даже весьма умелых и свирепых воинов Кархана у него под рукой имелось шесть дюжин. Но как бы то ни было, люди его божественного телохранителя не могли обогнать их, тем более… Намму еще раз пригляделся, точно спрашивая, можно ли доверять собственным глазам… тем более пешком.
– Это наездники, – не отрывая взгляда от путников на горизонте, объявил Кархан.
С того мгновения, когда Намму стало известно о дивном происхождении спутника, он готов был верить любому его слову, но… наездники? Намму еще раз потер глаза, пытаясь отогнать марево. Люди явно двигались на своих двоих.
– Драконьи наездники, – верно оценив его жест, пояснил скиф, вызывая на канале закрытой связи пилота и штурмана.
Много нового довелось в этот день узнать Даниилу, но, похоже, список открытий был еще не окончен. Мало того, что, как выяснилось, таинственный скиф имел собственного дракона, так еще и дракон, точно боевая колесница, нес возницу и лучника.
– Скиф, я Сапсан-1, – раздавалось между тем на канале связи. – Катер пришлось затопить. Электроника в ауте – мертва, как мумия фараона. Так что, принимай гостей!
– Слава богу, что живы! – отозвался Кархан с нескрываемым облегчением. – Удалось засечь, кто вас атаковал?
– Если бы! – с досадой ответил пилот сбитого катера.
– Проклятие! – выругался Руслан. – Но кто бы это ни был, вероятнее всего, скоро он будет здесь.
– Вот бы увидеть этого козла винторогого, – раздалось с противоположного конца невидимого канала закрытой связи.
– А вот это ни к чему! Если у «хрен знает кого» хватило сил завалить катер, шутя вызвав грозу среди ясного неба, вряд ли стоит торопиться искать с ним встречи!
В памяти Руслана Караханова живо стояла картина отправки его сюда, как острили местные институтские хохмачи – «в мир иной».
– Пока что твоя задача, как стационарного агента, – наблюдать, – наставительно повторял разработчик, курировавший данную операцию. – Ты не должен активно вмешиваться в ход событий. Твоя цель – быть поближе к источникам информации и в любой ситуации выжить. Валтасар, Кир – в данном случае не имеет значения. Для нас куда важнее другое.
– Что же? – глядя на крупноголового толстяка-разработчика, уточнил новоиспеченный стационарный агент.
– Вопрос почти технического свойства, – с гримасой недовольства на круглом лице отмахнулся куратор. – Мир, в который тебя посылают, обнаружен проходчиками совсем недавно и практически случайно. Он расположен между двух вероятностных континуумов и торчит занозой между ними. Неясно, ни откуда он там взялся, ни как долго существует. Возможно, это даже не отдельный мир, а так сказать, орбигенет – своего рода энергетическая тень одного из указанных континуумов. Однако такой квазимир вполне может значительно исказить прохождение кольцевых темпоральных потоков. Орбигенет может либо рассосаться и войти в качестве так называемой легендарности в один из ближайших миров, как, например, Атлантида в нашем мире, либо разрастись, превратившись в полноценную самостоятельную ноосистему. Это неминуемо расколет хронотемпоральное единство окружающих сопределов. Это может вызвать серьезные проблемы.
С недавних пор Руслан Караханов понимал смысл заковыристых выражений вроде полихронорбическая модель вселенных или темпоральный континуум. Слышал он и о пресловутых орбигенетах – своего рода бородавках на привычном для восприятия мире. Обычно такие странные образования не представляли ни особого интереса, ни угрозы. И максимум, что могло с ними произойти, – это самоликвидация. В противном случае их ожидала фаза тени. Они служили Институту полигонами для испытаний, прочим же – источником всевозможных дежа-вю и вещих снов.
– Проявляйте любознательность, – между тем продолжал разработчик. – Собирайте легенды и мифы, постарайтесь вызнать, каким образом и насколько плотно эти люди общаются с богами. Мы должны выяснить все это досконально.
– Тому есть серьезные причины, – уточнил Руслан, – кроме, понятное дело, естественного академического интереса?
Ученый муж поправил массивные очки на переносице:
– Цивилизация, о которой идет речь, – начал он, – по идее, существует уже несколько тысяч лет, но, по непонятной причине, проходчики не смогли углубиться более, чем на полвека до срока твоей высадки. Причем энергетические завихрения у данного рубежа таковы, что заставляют предполагать, будто сей мир постигла какая-то непонятная, но весьма мощная катастрофа. У него словно нет прошлого! С этим-то нам и предстоит разобраться!
За те считанные дни, которые Даниил жил при вавилонском дворе, Руслан, пожалуй, узнал больше, чем за предыдущие месяцы. Однако теперь это знание наваливалось штормовой волной, грозя смыть хрупкое строение грядущего освоения данного орбигенета.
Намму глядел на приближающихся чужестранцев, как глядел бы на оживших каменных истуканов, молчаливо несших службу на парадной лестнице обращенного в руины царского дворца в Ниневии. В прежние годы, выискивая среди караванщиков простаков, желающих расстаться с монетами в обмен на его выдумки, он встречал много различных людей: свободных и рабов, воинов и торговцев, беглецов и охотников. Здесь бывали и ясноглазые эллины с удивительно светлой кожей и кудрями до плеч, и черные как ночь ливийцы, и скифы, похожие на Кархана, и горбоносые выходцы из страны, прежде именуемой Урарту…
Но таких ему видеть до сей поры не приходилось: глаза одного из драконьих наездников сияли, как солнечное небо, Другого же – по цвету напоминали тучи в сезон дождей за миг перед тем, как сквозь них проглянет солнце. Он и представить себе не мог, что бывают такие глаза. Впрочем, как и подобные волосы. У первого незнакомца они были белые, у второго – несколько темнее, но тоже неслыханно светлые. Одежда их напоминала скифскую, однако ни на ком из этого племени она не сидела столь кривобоко. Подойдя к всадникам, один из чужаков произнес что-то на странно звенящем языке. Другой его поддержал. Кархан не замедлил с ответом и, кивнув на Даниила, сказал что-то, должно быть, представляя его соратникам.
