– Вставай, – потребовал я, грубо вздергивая парнишку за ворот и приподнимая над землей. – Я же сказал, разговор есть.
Он подозрительно поглядел на меня.
– А бить не будете?
– Нет, – пообещал я. – Если не начнешь опять дергаться, не буду.
– И в тюрьму не потянете? – несколько успокаиваясь и приходя наконец в норму, поинтересовался охотник за кошельками.
– Хотел бы – давно уже потащил бы, – резонно заметил я. – Вопросы у меня к тебе есть. Ответишь хорошо – дам денег, плохо – ребра пересчитаю. Выбирай.
Парнишка шмыгнул носом, всем своим видом выражая готовность ответить хорошо.
– Ты местный? – начал я.
– Ага…
– Давно промышляешь?
– Ну, не очень… – замялся он. – Сегодня первый раз, – честно глядя мне в глаза, заявил воришка.
– Меня не интересуют твои похождения, – резко оборвал я паренька. – Скажи, хорошо ли ты знаешь город?
– Да уж как не знать! Знаю, добрый господин, – подобострастно отвечал малолетний преступник.
– Хорошо… А в цитадели бывал? – продолжал я допрос. Глазки паренька настороженно блеснули.
– А вам зачем?
– Я спрашиваю, бывал или нет? – я как следует еще раз встряхнул мальчишку. – Вопросы здесь задаю я!
– Приходилось… – буркнул тот.
– Можно ли проникнуть в замок, минуя ворота? – продолжал допытываться я, чувствуя, что моя игра в следователя довольно-таки глупа и небезопасна. Однако я был доведен до крайности, хватался как утопающий за соломинку и готов был использовать даже этот крайне рискованный вариант.
– Можно… – разглядывая меня с нехорошим интересом, протянул воришка. – Заплатить только придется.
– Насчет этого не волнуйся. Заплачу, – пообещал я, чувствуя себя преотвратнейшим образом.
– А вы что, убить там кого замышляете? – прошептал юнец, находя логичное объяснение моему странному поведению.
– Будешь трепать языком, убью тебя, – заверил я. Малолетний криминальный элемент сдавленно ойкнул, видимо, окончательно утвердившись в мысли относительно моего ремесла. Наверняка у него в голове уже вертелся складный рассказ о том, как ловко удалось ему вывернуться из лап свирепого наемного убийцы.
– Ну, пойдем, что ли? – решив играть свою роль до конца, дернул я мальчишку за плечо.
– Что вы, что вы! – замахал тот на меня руками. – Сейчас никак нельзя. Ночью, когда стемнеет, приходите сюда же, я вас проведу. Да деньги не забудьте! – довольно нагло добавил он. Я для профилактики холодно и криво улыбнулся, обдавая собеседника ледяным взглядом.
– Я приду и деньги принесу, не волнуйся. Но если тебя не будет или если ты притащишь с собой этих кретинов, – я кивнул на распростертых в грязи и охающих «защитников детских прав», – то моли Бога, чтобы он сам прибрал тебя к завтрашнему утру!
Паренек испуганно и мелко закивал и, вывернувшись из моей ослабленной хватки, ринулся наутек.
– Как стемнеет, я приду! – донеслось из-за угла. Я вьцпел из пропахшей испражнениями подворотни и медленно побрел по берегу Роны. Широкая река мощно несла своя воды к Средиземному морю, чуж дая мелочной людской суеты, грехов и страстей… На душе было мерзко. Некому, да, собственно говоря, и незачем было задавать дурацкие риторические вопросы, которые, словно тяжелые жернова, вертелись в моей голове. Я с ужасом чувствовал, что все те перево площения, которые были моей работой в этом лучшем из миров, оставались со мною, переделывая меня каждое на свой лад. Благородный рыцарь, вестфольдский ирикц, английский шпион, циркач, комтур тамплиеров… Кто из них – настоящий Вальдар Камдил? И жив ли еще он, этот настоящий? Может, всего-то и есть «Джокер-1» – карта, которая сама по себе не значит ничего и которую можно сбросить вместо любой другой? Только что я надел личину наемного убийцы… Пусть случайно, не желая того, в глазах одуревшего от страха воришки я несколько минут играл роль. Но удастся ли мне снять эту жуткую маску? Мерзко…
"Никто не сможет упрекнуть меня, что я действовал неправильно!
– неожиданно зло подумал я. – Я всегда был адекватен. Ситуации, задания… К черту лысому! А люди? Мои друзья… Да, черт побери, друзья! Бельрун, Меркадье, Шамберг… Все эти люди близки мне, и боль каждого из них – моя боль. И все же я тасую их судьбы и кидаю козырными картами, как только в этом возникает нужда. Интересно, – неожиданно перебила мои размышления странная мысль: – И леди Джейн, и Лаура говорили, что любят меня… Говорили искренне, во вском случае, хочется верить, что эти слова были искренними. Возникает резонный вопрос: за что? Ведь не может же действительно вызвать столь трепетное чувство умение лихо рубиться мечом, скакать на коне и плести сеть интриг подобно заправскому пауку? За что-то же они меня полюбили? Или моя маленькая сестричка… Когда она поняла, что я – не ее родной брат, что-то же удержало Инельгу рядом со мной, толкнуло на эту безумную вылазку у стен Лондона! – Я горько усмехнулся. – Мне тридцать шесть… И быть героем стало моей работой. Но очень хочется быть человеком".
Еще некоторое время поглядев на синие волны Роны, я повернулся и зашагал на постоялый двор, где мы остановились. Где меня ждали, черт побери…
В гостинице меня действительно ждали.
– Куда это ты, черт побери, запропастился? – набросился на меня Бельрун, едва я успел переступить порог.
– По городу гулял, – неопределенно ответил я.
– Гулял? – удивился мой друг. – И много выгулял?
– Ночью иду в замок, – ответил я просто.
– Ночью в замок? Что ты там забыл ночью? – Он уставился на меня, как на сумасшедшего. – И чем ты там намерен заниматься до того, как туда приедет Брайбернау?
Я пожал плечами. Черт его знает, что я там действительно собираюсь делать… Со стражей разговоры разговаривать!
– Как-то мне все это не нравится… – медленно проговорил Винсент, берясь за подбородок.
– Мне тоже. Но вариантов нет, – грустно констатировал я.
– Ладно, – махнул рукой циркач. – Может, ты и прав. Тебе виднее. Я тут, пока ты гулять изволил, с Эжени прошелся по лавкам.
– И что?
– Интересная тут вещь получается… В городе полно высоких гостей, а выбор в лавках – так себе, не ахти.
– Да мало ли что… – произнес я, не понимая, куда клонит Бельрун.
– Вот и я так подумал, – как-то странно на меня глядя. Продолжил он, – и решил узнать, чего ж тут мало. Поговорил с приказчиками, пропустил кружеч-ку-другую, и вот какая штука вспльыа. Оказывается, на эти две недели, то есть три, но две остались, таможенная пошлина на границе между Арелатом и Францией отсутствует! – Винсент значительно поднял палец вверх. – Не на все, конечно, – добавил он. – Но на дорогие ткани, вино, украшения и тому подобные вещи. Цены, которые дают там за товар, в полтора – два раза выше тех, которые предлагают в Лионе. И это в нищем-то Арелате. Причем вся эта льгота распространяется только на один – единственный тамошний город. Ты понимаешь, о чем я говорю?
