* * *
– Скажи мне, Капитан, – услышал я в голове задумчивый голос Лиса. – Видел ли ты когда-нибудь в жизни подобную женщину?
– Нет, – честно ответил я, украдкой бросая взгляд на красавицу, скакавшую рядом.
– Да, вот еще, мессир Вальдар, вы ведь еще днем знали, что в замке нет никакого Ричарда.
– Не знал, но догадывался. Подумай сам: если герцогу Лейтонбургу так нужна леди Джейн, то ему вовсе незачем держать в качестве приманки самого короля.
– Логично. А где же тогда Ричард?
– У меня есть смутное подозрение, что этот вопрос, как и множество других, следует задать все тому же Лейтонбургу.
– Какие такие вопросы?
– Ну, например, все тот же – традиционный: зачем ему нужна маркиза?
– Она говорит, что не знает.
– Допустим, что так. Допустим, что она знает нечто, о чем, может быть, не подозревает сама, но что жизненно важно для принца Оттона. Иначе к чему вся эта суматоха? А вот, кстати!
* * *
Ваше сиятельство! – обратился я к леди Джейн. – Откуда вы узнали о том, что ваш муж находится в Ройхенбахе?
– Его слуга Джон спасся после кораблекрушения и следил, куда их увезли. Ему тайком удалось переправиться в Англию и передать нам эту тягостную весть.
– Слуга Джон, говорите? Где он сейчас?
– Он тяжело заболел в дороге, и нам пришлось оставить его в странноприимном доме в Вулидже.
«Дней семь-десять туда, три-пять дней там, да семь-десять дней обратно… Получается никак не меньше семнадцать дней. Не сходятся концы с концами».
– Слуга Джон, говорите?.. – вновь повторил я. – Узники прибыли в Ройхенбах дня четыре назад. Никакой слуга не мог знать об этом заранее, если он, конечно, не обладал даром пророчества. Меркадье! Был ли среди спасшихся Джон, слуга лорда Томаса?
– Я видел его на корабле, но в ту ночь его рядом с нами не было, – ответил юноша.
– Так, с этим понятно. Маркиза, мне грустно вам об этом говорить, но вся история вашего слуги – ложь от первого до последнего слова. Герцог Лейтонбург охотится за вами, как кот за мышью, а я могу вас заверить, что его высочество принц Оттон фон Гогенштауфен – один из опаснейших людей Европы. Прошу вас, подумайте еще раз, что ему может быть от вас нужно?
– Не знаю, – не раздумывая, ответила она, честно глядя на меня своими огромными глазами.
Я готов был поклясться на мече, что она знает все и еще немножко. Остаток пути мы проделали молча.
«Святой Николай» покачивался на тихой волне, освещенный предательски полной луной. Тихий ветер шелестел в кронах могучих деревьев. Мы спешились и прошли на пирс. Караулка посвечивала вновь навешенной, но еще не крашенной дверью. Лис подошел к ней и подергал за ручку. Тщетно. Дверь была крепко заперта изнутри.
– Инстинкт самосохранения – одно из величайших приобретений живого существа в ходе эволюции, – философски изрек он и залихватски свистнул в два пальца.
С корабля послышался ответный свист, и судно медленно начало подчаливать к берегу.
– Эй, неживые! Три тысячи гортингонских ведьм, сходни спускайте! – донесся до нас голос Ганса Гигера, после всех сегодняшних треволнений звучавший небесной музыкой.
Старина Рон суетливо бросился помогать своей госпоже.
– Эдвар, Рон, несите лорда Томаса в капитанскую каюту. Маркизе постелите там же, – командовал Лис.
– Э-э-э! Акула вас заешь! Это моя каюта! – поспешно возмутился шкипер.
– Ну конечно же, конечно же, твоя. – Рейнар приятельски положил руку на плечо Гигера. – Но понимаешь, в чем дело, Ганс. Цвет твоего лица говорит о том, что ты слишком много пьешь.
– Да какое твое дело! Рог Вельзевула! – взревел рыжий мореход.
– Тише, тише, дружище. Ради бога, не волнуйся, – ласково продолжал мой напарник. – Один рыцарь сегодня вот точно так же волновался…
– И что?
– Что, что? Помер! Царствие ему небесное. Упал так на пол, ручкой дерг, ножкой дрыг, и все. А тоже душевный был человек. Нервный только.
– Ты это об чем? – тоном пониже осведомился Ганс.
– А я это об том, дорогой мой, что ночи сейчас стоят теплые. Воздух свежий, чистый. – Лис шумно вдохнул ночные ароматы. – Прямо не воздух, а бальзам для ран. Так что ежели ты поспишь пока на юте, это тебе только на пользу пойдет. А чтобы тебе скучно не было, с тобой вот этот малыш рядом прикорнет. – Лис кивнул на Меркадье. – Он тоже последнее время жутко нервный. Сегодня двум кнехтам головы, как орехи, расколол, они даже ойкнуть не успели.
Шкипер выругался себе под нос и накинулся на матросов, ставящих парус. «Святой Николай» отчалил от пирса и тихо пошел вниз по течению.
– Сегодня ночью до Хорстингена дойдем. Угораздило же нас по темени идти, – поднимаясь к нам, буркнул капитан.
– Ничего, луна вон как светит.
– Луна, луна. Мы с этой луной отправимся рыб кормить. За Хорстингеном камней – не протолкнешься. Лоцман нужен.
– Ладно, Ганс, командуй.
Довольный своей победой, капитан оставил нас в покое.
– Капитан, – обратился ко мне Лис, когда мы наконец остались одни, – когда ты понял, что Ричарда в замке нет?
– Когда донесение писал. А догадывался еще раньше.
– Понятно. А почему молчал?
– Почему? Наверное, потому, что пользы для Института от нашей сегодняшней вылазки ноль целых ноль десятых. А помочь людям было нужно.
– Послушай, Вальдар. Ты вроде не дурак, но временами меня просто поражаешь. Что ж мы, без благословения Института в свое удовольствие и замок штурмануть не можем? Да пошли они все темным лесом ленинским курсом. Ты бы, кстати, сходил к маркизе. Утешил. Убивается ведь, бедолажная.
– Почему я?
– Ты что, меня за лоха ушастого держишь? Я что, не вижу, как ты на нее смотришь? А кроме того, кто у нас специалист по прекрасным дамам? Ну а насчет пользы нашего штурма – это еще бабушка надвое сказала.
– Ладно, Лис, я пойду.
– Иди, иди. Удачи тебе.
Подойдя к двери каюты, я тихо постучал.
– Кто там? – послышался всхлипывающий голос маркизы.
– Вальдар Камдил, сударыня.
– Да, входите. Хорошо, что вы пришли.
Я вошел. Лицо леди Джейн было заплакано, но гордая осанка была все так же безукоризненна.
– Мессир Вальдар. Я очень благодарна вам. Вы и ваш друг столько сделали для меня и моего мужа. – Она подошла вплотную ко мне, и легкая рука ее легла на мою щеку. Я невольно задохнулся от волнения и, взяв нежную ручку, поцеловал ее. Сердце мое стучало, как тамтам, зовущий дикарей на смертный бой.
