– Начальник, – испуганно прочитал Егор. –
Так вы из ментовки? Что случилось?
Глаза его неожиданно провалились под брови,
нос вытянулся, левая щека начала непроизвольно дергаться.
– К вам никаких претензий нет, –
решил я успокоить хозяина.
– Просто так из столицы не
припрутся, – отчеканил Егор, – времени столько зря не потратят, да и
денег тоже, билет не копеечный, еще и командировочные.
– Некоторое время тому назад, –
сказал я, – в Москве была убита журналистка Соня Умер, вот я и…
– Что? – просипел Бандин. –
Кто?
– Убил? Пока неизвестно, вот я и…
– Умер? Она скончалась?
– Увы, да, очевидно, девушке на роду было
написано погибнуть не своей смертью, – вздохнул я, – сначала она чуть
не утонула в реке, а когда Соня сумела спастись, злая судьба все равно ее
догнала.
Егор встал, добрел до окна, перевесился через
подоконник и хрипло позвал:
– Насть!
– Аюшки, – бойко отозвалась из
огорода супруга.
– Поди сюда.
– Некогда.
– Иди скорей.
– Да чего случилось?
– Иди скорей, – монотонно твердил
Бандин, – скорей иди.
Послышались топот и недовольное ворчание женщины.
– Уж и не знает, чего придумать. Если
есть захотел, то и сам взять мог. Иди в подпол, готовые котлеты тама, не сплю я
в холодке, на грядках колгочусь. Во, больше дел нет, как взад-вперед гонять,
калоши снимать, натягивать…
Продолжая бурчать, хозяйка вошла в комнату и
довольно сердито сказала:
– Ну?
– Убили ее, – прошептал Егор.
– Кого? – вытаращила глаза жена.
– Соню Умер, – еле выдавил Бандин.
Настя подскочила к мужу.
– Нет! Кто сказал?
Муж ткнул в меня пальцем:
– Он.
Анастасия схватила меня за плечи:
– Врешь!
Я помотал головой:
– Нет, конечно, труп Софьи с сильно
обезображенным лицом нашли в квартире. По некоторым данным, ее лишил жизни
бывший муж.
Егор рухнул на диван, Настя медленно
опустилась рядом.
– Слышь, ты, – протянула она, –
оставь нас вдвоем.
– Он мент, – внес ясность
Бандин, – начальник, нас теперь арестуют!
Настя неожиданно начала смеяться, затем
хохотать, по щекам ее покатились слезы. Егор вскочил, кинулся к буфету,
распахнул стеклянные дверки, вытащил бутылку с темно-коричневой жидкостью,
налил четверть стакана и попытался напоить жену.
Анастасия оттолкнула супруга, вытерла лицо
рукавом синего халата, который надела для работы в огороде, и неожиданно
ответила:
– А мне по…й! Пусть хоть расстреляют.
Если Юлечку убили, зачем мне жить?
Глава 31
Поздно вечером Егор вошел в крохотную каморку,
где на диване сидел я с прошлогодним номером журнала «Гео» в руках.
– Иди есть, – мрачно буркнул хозяин.
– Спасибо, не хочется, – ответил я
совершенную правду.
– Пошли, разговор будет.
– Вы уверены, что сможете беседовать?
– Чего уж теперь, – тяжело вздохнул
Егор. – Да и ждал я подобного, еще тогда, когда она прикатила ночью, вошла
в дом и шепчет: «Папа, мама, я приехала, только никому не говорите, меня убить
хотят». Во! Только в тот раз она в Москве сховалась, а затем… Да пошли, тебе
перекусить надо, а мы душу облегчить хотим, Настя так решила.
Я молча повиновался и вновь очутился в
просторной комнате. Анастасия налила мне в кружку молока.
Муж вынул сигареты и тихо спросил:
– Кто начнет?
Настя дернула головой:
– Говори ты.
Егор потер шею, посмотрел на меня и монотонно
завел рассказ.
Супруги Бандины имели единственную дочь
Юлечку. Девочка с самого раннего детства демонстрировала разные таланты: пела,
танцевала, занималась в театральном кружке, писала стихи. Кроме того, у Юли
были задатки лидера, она всегда и везде исполняла главные роли, была впереди
всех на белом коне. Егор с Настей обожали дочь, гордились ею, да и было чему
радоваться. Юля в отличие от большинства сверстников не курила, не пила, не
хамила родителям, училась на сплошные пятерки и постоянно приносила домой
грамоты и награды за победы на олимпиадах. Школу девочка закончила с золотой
медалью. После выпускного вечера Настя слегка приуныла, потому что Юля объявила
маме:
– Поеду поступать в институт!
Старшая Бандина умом понимала, что
разносторонне одаренному ребенку нечего делать в сонной Кори, ну не создана Юля
для тихой, крестьянской жизни. Только отправится сейчас дочь в Екатеринбург,
встретит там парня, выскочит замуж и забудет родителей, не нянчить Насте
внуков. Но противиться счастливому будущему дочери мать не стала, и девушка
укатила в столицу Урала, без особых проблем поступила в университет, получила
диплом и начала работать в газете.
В Корь Юля наезжала редко, от силы два раза в
год, Настя скучала по дочери и даже иногда плакала от тоски, Егор моментально
обрывал, как он говорил, «нытье» и восклицал:
– Дура ты! Юля карьеру делает, скоро о
ней весь Урал заговорит.
Представляете, как удивились родители, когда
дочь однажды явилась в отчий дом ночью, постучала в окно, а едва мать радостно
заголосила: «Ой, вот радость!» – оборвала ее:
– Тише, меня тут нет!
– Случилось чего? – испугалась
Настя.
Юля живо съела поданный мамой ужин и
рассказала о своих проблемах, Егор только крякал, слушая обожаемую дочь.
