– Можете дать телефон Дубовика? –
спросила Нора.
– Нет. Я ему никогда не звонила, –
снова с вызовом заявила посетительница, – впрочем, знаю его адрес.
Абсолютно случайно выяснила. Понимаете, моя позиция такова: никогда не лезть в
жизнь Андрея, не быть навязчивой!
Я крякнул. Интересно, как данный постулат
сочетается с игрой в «буддистского монаха»?
– Иван Павлович, запиши координаты
Леонида, – приказала Элеонора.
Я схватился за ручку.
– Еще Андрея связывали хорошие отношения
с Сашей Никоновым, – вдруг сказала Мариша.
– А это кто? – обрадовалась Нора.
– Тренер, – пояснила Мариша. –
Вяльцев очень следит за собой, посещает два раза в неделю фитнес-центр
«Апельсин». Зал круглосуточный, поэтому Андрюша может приехать туда в любое
время, это очень удобно. Правда?
– Верно, – согласилась Нора, –
нам тоже такой распорядок по душе. Еще фамилии.
– Больше ничего не припомню, –
развела руками Маришка.
– Надо объяснить Вяльцеву всю сложность
положения, – рискнул я влезть в разговор, – уж он-то небось знает,
кто в курсе его дел.
– Андрюша не скажет ни слова, –
всхлипнула Мариша, – он заговорит, лишь получив назад талисман. Я его так
напугала! Боялась, что он уедет с Лизой, вот и сочинила: «Монах предупредил,
судьба начнет испытывать тебя, подсовывать соблазны, посыплются несчастья, но
нельзя им поддаваться. Талисман притягивают назад флюиды хозяина. Если открыть
рот, настройка собьется».
– Да уж, – протянул я.
– Понимаете, – зачастила Мариша, –
произошло совпадение. У Андрея сначала блестяще складывалась карьера, несколько
замечательных ролей вознесли его на вершину пирамиды, но потом вдруг простой,
полнейшая пустота, никаких предложений. И тут я подарила талисман! Буквально на
следующий день Андрюшку позвали на съемки, и с тех пор он нарасхват. Вяльцев
будет молчать. Видите, что вышло? Сорвали с него талисман, и мгновенно его
настигла беда, арест! Ой, с ума сойти!
– Попросите ювелира выполнить заказ в
срочном порядке, – посоветовала Нора, – не за семь дней, а, допустим,
за два.
– Невозможно, – простонала
Марина, – это связано с эмалью. Ее надо долго обжигать, я не в курсе
технических деталей, но неделя – это предельно короткий срок.
– Ладно, – хлопнула ладонью по пачке
бумаг Нора, – мы не знаем, какие планы у настоящего убийцы, время может
играть ему на руку. Иван Павлович, немедля отправляйся в фитнес-клуб.
Я кивнул и пошел собираться.
На улице стояла духота, на небе начали
сгущаться тучи, скорей всего, через пару часов на Москву упадет гроза. Я стал
открывать дверь машины и увидел Люсеньку, мрачно бредущую по двору.
– Как дела, мой ангел? – спросил я.
– Ой, Иван Павлович, – обрадовалась
девочка, – во, гляньте, Раиса Ивановна ответ написала.
Я сначала удивился, о каком ответе идет речь,
но тут перед моим носом оказался дневник, разукрашенный записями. «Уважаемые
родители, у вашей дочери три двойки…» А! Вспомнил. Это некая Раиса Ивановна,
классная руководительница Люсеньки, по совместительству преподаватель русского
языка и литературы, оставила гневное дацзыбао. Я ответил ей от лица Козьмы
Пруткова, процитировав бессмертные строки про голову и ноги, и теперь любовался
на новое заявление училки. «Уважаемый господин Кузьма Прутков! Ваше легкомысленное
отношение к успехам дочери отразится на ее четвертных оценках».
– Она это всерьез? – вырвалось у
меня.
– Что? – хихикнула Люсенька.
– Видишь ли, – попытался я объяснить
ей, – я решил спустить все на тормозах, пошутить с учительницей. Козьмы, а
не Кузьмы Пруткова на самом деле не существовало, это псевдоним, который взяли
себе литераторы Алексей Толстой и братья Жемчужниковы, писали они в середине
девятнадцатого века, понимаешь? Неужели Раиса Ивановна никогда не слышала об
этой литературной мистификации?
Люсенька выдула из жвачки огромный розовый
пузырь, потом порылась в портфеле, вытащила ручку и сказала:
– Ой, дядя Ваня, вы слишком умный. От
этого только хуже. Пишите под мою диктовку.
– Хорошо, – ощущая себя виноватым,
сказал я, – весь внимание.
– «Моя дочь наказана, – завела
Люся, – у нее отняты компьютер, игрушки, сладкое. Диета девочки состоит из
воды и хлеба. Ее выпороли ремнем сто раз. С уважением». Только подписаться
опять придется Козьма Прутков, а то училка заподозрит неладное.
– Нет, нет, это слишком кровожадно!
– В самый раз, пишите, дядя Ваня, –
захихикала Люсенька, – эта старая мочалка посчитает, что мне еще мало
досталось.
Глава 12
Саша Никонов оказался занят, и мне пришлось
ждать в баре. Надумав покурить, я поискал глазами пепельницу, а потом, не
найдя, попросил официантку принести ее.
– Что вы, – картинно испугалась
девушка, – у нас в клубе безникотиновая зона. Лучше выпейте коктейли из
свежевыжатых соков с медом, это намного полезнее, чем травиться дымом.
– А кофе здесь тоже подвергнут остракизму? –
улыбнулся я.
– Вам эспрессо?
– Лучше двойной крепости, – попросил
я и откинулся на спинку стула.
Здоровым образом жизни человека легко довести
до смерти. И потом, мы так мало знаем о собственном организме. Сейчас все
наивно полагают, что диета и занятия спортом идут нам на пользу, но, вполне
вероятно, лет через сто выяснится, что не следовало заниматься самоистязанием,
лучше лежать на диване и потреблять побольше вкусной еды. Кстати, мне отчего-то
кажется, что упитанная, довольная всем на свете, не способная ни разу присесть
или отжаться личность проживет дольше, чем тощий аскет, нервный от постоянных
ограничений.
– Вы меня ждете? – раздался густой
баритон.
Я поднял глаза и увидел высокого,
темноволосого, накачанного парня в спортивной форме. Странное дело, Андрей
Вяльцев вызвал у меня неприятие. Его рельефные мышцы казались ненастоящими,
словно вылепленными из пластилина, а Саша Никонов отчего-то внушал мне доверие.
Может, все дело в бесхитростной, какой-то детской улыбке тренера?
Я невольно улыбнулся в ответ:
– Садитесь, пожалуйста.
Инструктор с некоторым усилием втиснулся на
стул, слишком тесно придвинутый к столу.
