В тот же миг Маллиус Лепус и Габула налетели на него сзади, и быстрым ударом меча Маллиус навсегда положил конец преступлениям разбойника. Освободившись от своего противника, фон Харбен рванулся к Фавонии, лежащей на куче тряпья у стены, и развязал веревки.
Затем девушка рассказала, что с ней произошло.
— Если бы не страх, который тебе довелось испытать, — сказал Маллиус Лепус, — нужно было бы поблагодарить этих негодяев за то, что они упростили нашу задачу. Теперь мы можем уходить на три часа раньше, чем планировали.
— Тогда не будем терять времени, — поторопил фон Харбен. — Пока мы не выберемся за городскую стену, я не смогу дышать спокойно.
— Нам нечего опасаться, — сказал Маллиус Лепус. — Стена охраняется плохо. Мы без труда перелезем через нее, и я знаю немало мест, где можно раздобыть рыбачью лодку. Остальное же во власти бога.
Вдруг стоявший на пороге Габула рывком закрыл дверь и отскочил в глубину комнаты.
— На бульваре появилось много огней, бвана, — с тревогой сообщил он. Мне кажется, это солдаты. Что если они идут сюда?
Все замерли, прислушиваясь. С улицы донеслись звуки строевого шага.
— Другие патрули прочесывают окраины, — сказал Маллиус Лепус. — Когда эти пройдут, мы сможем уйти.
Сквозь щели в деревянных ставнях показались огни факелов. Маллиус Лепус приник к окну.
— Они остановились, — бросил он через плечо. — Часть зашла за угол, остальные стоят напротив дома.
Воцарилась напряженная тишина, продлившаяся всего несколько минут, показавшихся беглецам вечностью. Вскоре в саду за домом послышался шум, в открытой двери кухни показались факелы.
— Мы окружены, — пробормотал Лепус. — Сейчас начнут обыскивать дом.
— Что же делать? — испуганно спросила Фавония.
— Единственное наше спасение — крыша, — прошептал фон Харбен.
Едва он закончил, как на крыше раздались шаги ног, обутых в сандалии, и в открытом люке сверкнул свет факела.
— Мы погибли, — вздохнул Маллиус Лепус. — Нам не справиться с целой центурией.
— Так просто мы тоже не сдадимся! — воскликнул фон Харбен.
— Рисковать жизнью Фавонии? — спросил Лепус.
— Ты прав, — согласился фон Харбен и тут же продолжил: — Постой, у меня идея. Фавония, иди-ка сюда. Ложись на пол, я завалю тебя тряпьем. Хоть ты спасешься. Им и в голову не придет искать тебя здесь. А когда они уйдут, пойдешь в Колизей к начальнику охраны. Он примет меры для твоей безопасности и даст провожатого, с которым вернешься домой.
— Пусть лучше меня забирает патруль, — сказала девушка. — Если тебя схватят, то пусть и меня тоже.
— От этого не будет никакой пользы, — возразил фон Харбен. — Если тебя обнаружат здесь с нами, то твоего отца заподозрят в причастности к последним событиям.
Убежденная этим аргументом девушка перестала настаивать, легла на пол, и фон Харбен укрыл ее с головой тпяпками.
XXIII. ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Когда Кассиус Аста завершил подготовку к штурму укреплений Каструм Маре, стало слишком темно для начала военных действий, поэтому он решил приступить к осуществлению второго имевшегося у него плана и двинулся к воротам в сопровождении Тарзана, Метеллуса и Прекларуса. Впереди группы шли факельщики и легионер с белым флагом в руке.
Как только дозорные Каструм Маре заметили вдали приближающееся войско, отряды обороны были немедленно приведены в состояние боевой готовности. О появлении противника тотчас узнал и Фульвус Фупус.
Все были уверены в том, что Сублатус задумал новый налет, на сей раз гораздо более мощный, но защитники города были к этому готовы и не сомневались в своей победе.
Завидя парламентариев с белым флагом, начальник обороны спустился к ним с башни и спросил, с чем они пожаловали.
— У меня два требования к Валидусу Августу, — объявил Кассиус Аста. Во-первых, немедленно освободить Маллиуса Лепуса и Эриха фон Харбена; во-вторых, — позволить мне вернуться в Каструм Маре и гарантировать все привилегии, соответствующие моему положению.
— Кто ты? — спросил офицер.
— Кассиус Аста. Ты должен меня знать.
— Хвала богам! — вскричал офицер.
— Да здравствует Кассиус Аста! Долой Фульвуса Фупуса! — послышались крики со всех сторон.
— Что все это означает? — спросил Кассиус Аста. — Что случилось?
— Валидус Август умер. Его убили сегодня во время игр. Фульвус Фупус стал цезарем. Ты пришел вовремя. Каструм Маре ждет тебя с нетерпением.
Войско нового императора Востока беспрепятственно вошло в город. По пути следования к берегу озера и оттуда через понтонный мост к острову Кассиусу Асте восторженно рукоплескали людские толпы.
x x x
Затаившись в заброшенном доме напротив Колизея, беглецы ожидали вторжения легионеров Фульвуса Фупуса. Как видно, солдаты не были намерены искушать судьбу. Оцепив здание, они не спешили войти внутрь.
К тому моменту, как легионеры ворвались наконец в дом одновременно с трех сторон, фон Харбен надежно спрятал Фавонию в куче тряпья.
— Мы сдаемся, — сказал Маллиус Лепус командиру отряда, вошедшему со стороны бульвара. — Ведите нас обратно в тюрьму.
— Всему свое время, — ответил офицер. — Где девушка?
— Какая девушка? — деланно удивился Маллиус Лепус.
— Дочь Септимуса Фавония.
— Откуда нам знать? — спросил фон Харбен.
— Вы похитили ее и спрятали здесь, — сказал офицер. — Обыскать дом!
Минуту спустя Фавонию нашли.
Затем офицер, насмешливо улыбаясь, приказал разоружить беглецов.
— Погоди, — сказал фон Харбен. — Что ты намерен сделать с дочерью Септимуса Фавония? Пошлешь с ней надежного провожатого до отцовского дома?
— У меня приказ цезаря, — ответил офицер.
— Какой же?
— Он приказал доставить Фавонию во дворец, а похитителей прикончить на месте.
— В таком случае цезарь не досчитается нескольких своих легионеров!
С этими словами фон Харбен набросился с мечом на офицера, тогда как Габула и Маллиус Лепус, решившие, как и он, продать свою жизнь подороже, напали на тех, которые вошли в дом с крыши.
Легионеры, не ожидавшие сопротивления, поспешно отступили.
Уклонившись от удара фон Харбена, офицер выбежал в сад и позвал отряд легионеров, вооруженных пиками.
— В доме трое мужчин и одна женщина. Мужчин ликвидировать, а женщину ни в коем случае не трогать!
Не успели легионеры приступить к исполнению приказа, как вдруг на бульваре показались бегущие с криком люди. Оставшиеся там легионеры остановили кое-кого из толпы, чтобы узнать, в чем дело. В нараставшем людском гуле слышалось громкое "Ура!"
