В таком случае получается, что ваша главная цель связана с психологией?
Это вовсе не главная цель, — голос Цветка Ветра впервые за весь разговор зазвучал ядовито. — В отличие от ваших вин.
Пурман лишь хмыкнул в ответ и жестом попросил пожилую даму — лучшего на планете генетика и врача — продолжать.
— Их глаза я разрабатывала для наилучшего видения в условиях низкой освещенности, — сказала Цветок Ветра, тщательно подбирая слова, — и особое внимание уделила восприятию света в инфракрасной части спектра.
— Не забудьте, при проектировании вы заложили в них больше способностей к эмпатии,
[1]
чем к телепатии, — вмешался М'халл.
Цветок Ветра бросила на него недовольный взгляд.
— Простите, — виновато проговорил всадник.
— Я переработала структуру кожи и эпидермиса, чтобы ввести в них больше скелетирующих материалов на основе кристаллов бора…
— Она хотела сделать их бронированными, — перевел М'халл.
Цветок Ветра кивнула.
— Это не сработало, — вставил М'халл.
Цветок Ветра вздохнула, а М'халл умиротворяюще замахал руками и добавил:
— Но идея была хорошая.
— Да, действительно, — согласился Пурман. — Но почему вы решили действовать именно так? Почему вы не применили все эти модификации непосредственно к драконам?
— Иметь две независимые разновидности более безопасно, — объяснила Цветок Ветра. — Разнообразие обеспечивает страховое дублирование.
Пурман кивнул, но поднял руку, прося Цветок Ветра помолчать, пока он не соберется с мыслями. Наконец он сделал нужный вывод:
— Стражи порога должны сражаться с Нитями по ночам?
— Причем сами по себе, без участия человека, — добавил М'халл. Очевидно, он что-то вспомнил; его глаза ярко сверкнули. — Однажды я видел, как это происходит. Они были великолепны. Той ночью я узнал много нового о борьбе с Нитями.
— Они выдыхают огонь?
— Нет, — ответил М'халл. — Они поедают Нить, точно так же, как огненные ящерицы. К тому же они не нуждаются во всадниках — их организуют собственные королевы.
— Королевы?
М'халл кивнул: Конечно. В этом отношении они ничем не отличаются от драконов или огненных ящериц.
— А почему у них такие крылья? — спросил Пурман. — Они такие короткие, просто куцые. Каким образом стражи летают?
Глаза Цветка Ветра недовольно сверкнули.
— Они летают точно так же, как и драконы. Я сделала крылья меньше, чтобы минимизировать опасность повреждения от Нитей.
— В таком случае зачем вы секретничаете? — гневно спросил Пурман. — Об этом должны знать все!
— Зачем? — переспросила Цветок Ветра. — Да ведь если это станет широко известно, весь Перн перестанет спать по ночам, и люди бросятся караулить свои жилища от падения Нитей! Скажите, разве много народу согласится доверить защиту драгоценных виноградных лоз одним только вашим личинкам?
— К тому же такие Падения случаются нечасто, — вставил М'халл. — По ночам уровень кислорода в атмосфере снижается, особенно на высотах от полутора тысяч до трех тысяч метров, да и воздух становится слишком холодным для только что вышедших из спор Нитей. Вы же знаете, как они развиваются: от соприкосновения с относительно плотным воздухом в стратосфере спора начинает превращаться во взрослый организм. Если они быстро попадают в теплые слои атмосферы, то выживают, падают на планету и начинают жрать. Если же воздух оказывается холоднее определенного предела, то новорожденные Нити сразу же умирают. В таком состоянии их уносит ветром, как пыль, и выбрасывает куда-нибудь в необитаемые места или в океан.
— А как быть с теми, которые все же упадут? — упорствовал Пурман.
— Точно так же, как с тем незначительным количеством Нитей, которые частенько пропускают драконы, — сказал М'халл. — Остается надеяться на то, что наземные команды найдут их и разделаются с ними.
— В самом деле, по ночам их всегда меньше — из-за холода. — Пурман напряженно задумался, поджав губы. — Ну а теплой ночью?
М'халл с сожалением покачал головой.
— Я рассказываю вам, Пурман, о том, что удалось узнать мне самому. Я задавал себе тот же самый вопрос, пытаясь придумать, каким образом можно заставить моих всадников сражаться не только днем, но и ночью — учитывая, что в темноте драконы видят лишь немногим лучше, чем люди.
Всадник снова вспомнил то давнее зрелище — он не уставал ему удивляться.
— Они собрались отовсюду, разбились по группам, повинуясь приказам своих королев, и взлетели навстречу Нитям. Сначала я находился над ними, они приближались ко мне, словно множество звезд, поднимающихся с земли. А потом они оказались надо мною и набросились на Нити, безошибочно атакуя жизнеспособные клубки.
— Они видят в основном в инфракрасном диапазоне, — пояснила Цветок Ветра. — Благодаря этому они способны различать живые Нити и погибшие, замороженные ночным высотным воздухом.
— Значит, они обладают именно ночным зрением… — чуть слышно выдохнул Пурман.
Цветок Ветра кивнула.
— Поэтому их глаза так страдают от дневного света: просто он для них невыносимо ярок.
— А почему взбесилась самка из Бендена? Почему она так отреагировала на почесывание? — спросил Пурман.
Цветок Ветра досадливо мотнула головой.
— Я хотела, чтобы они умели реагировать немедленно, если будут спать, когда на них сверху начнут падать Нити, — сказала она. — Я надеялась сделать стражей порога достаточно защищенными для того, чтобы они могли пережить соприкосновение с Нитями и защитить Перн… в том случае, если что-нибудь, случится с драконами или их всадниками.
Пурман выпрямился на стуле в струнку; последние слова, несомненно, потрясли его. Он повернулся к М'халлу в безмолвной мольбе подтвердить их или опровергнуть, но предводитель Вейра молча кивнул. Тогда Пурман все же заговорил:
— Вы думаете, что такое может случиться?
— Я не генетик, Пурман, — ответил М'халл, — но, естественно, надеюсь, что нет.
Пурман бросил на Цветок Ветра долгий вопросительный взгляд, очевидно, ожидая продолжения разговора. Не дождавшись поддержки, он заговорил сам:
— Я помню, недавно у меня возникла серьезная проблема с одним из виноградников. С таким я еще не сталкивался. Ягоды начали гнить прямо на лозе. Мне понадобилось довольно долго и упорно трудиться, чтобы выяснить, в чем дело. Оказалось, что вместо грибка, который обычно сосуществует с виноградом и даже защищает его от некоторых вредителей, появилась другая, вредоносная разновидность.
