К вечеру уже каждый обитатель кемпа знал, что дымоход забился из-за выпавшего обломка кирпича, что теперь холд Наталона как следует проветрен, и никому из тех, кто намерен прийти туда, чтобы отпраздновать Окончание зимы, не угрожает ни малейшая опасность.
Тем не менее большие двустворчатые парадные двери и окна длинной комнаты были широко открыты, чтобы успокоить даже самых беспокойных. Два длинных стола, за которыми днем сидели ученики, были отодвинуты к боковым стенам, а учительский стол перенесли в дальний конец комнаты напротив очага, так, чтобы освободилось много места для танцев.
Киндан и мастер Зист устроились на столе у стены. Арфист велел Киндану отбивать на барабанах простой ритм для сопровождения песен.
Отбивание ритма было настолько механическим делом, что Киндан мог отвлечься на рассматривание посетителей вечеринки. Всего в Наталон-кемпе обитало менее двухсот человек — это если считать самых маленьких младенцев, — но если бы в зал набилась такая толпа, всем, наверно, пришлось бы стоять неподвижно. По прикидкам Киндана, здесь присутствовало не более четверти жителей кемпа.
И в этом не было ничего удивительного — хотя горняки хорошо знали, что такое загрязненный воздух, и всю жизнь проводили рядом с этой угрозой, но сегодня утром даже Милла, булочница, очень долго отказывалась отправиться в пекарню, чтобы готовить обычные лакомства. Дженелла, леди Наталона, расхворалась от отравления ядовитым воздухом, которое перенесла еще тяжелее из-за беременности, и потому осталась в постели. Отсутствие других тоже было легко понять — у Зенора, скажем, было четыре маленькие сестры и мать, и все они почти постоянно нуждались в его заботе. А из-за случившегося осенью обвала было введено две постоянные сменные бригады для работы в шахте, и вторая смена как раз сейчас находилась в забоях. Третья бригада, получившая название «воздушная», следила по ночам за воздушными насосами. Она не имела постоянного состава, и в ней попарно работали назначаемые на более или менее длительный срок самые молодые, самые старые или наименее квалифицированные горняки.
Киндан настолько углубился в свои мысли, что даже не заметил, как мастер Зист перестал играть. Он опомнился, только когда мастер встал со своего места и подошел поближе.
— Продолжай отбивать ритм, парень, а я тем временем сойду вниз.
Киндан кивнул. Всё так же не сбиваясь с ритма, он следил за тем, как мастер слез с их импровизированной эстрады и направился к дальнему столу, на котором было расставлено угощение. Когда арфист оказался рядом с блюдами, Киндан заиграл громче, и его намек, судя по всему, не остался непонятым: мастер Зист коротко махнул ему рукой — значит, принесет что-нибудь поесть.
Продолжая автоматически играть на барабанах, Киндан всмотрелся в стоявшую неподалеку группу людей. Ему удавалось даже улавливать обрывки разговора.
— Вот-вот подойдет караван, чтобы забрать наш уголь…
— Верно: после того, как стают снега, нужно в любой день ожидать караван торговцев, который вывезет добычу последних шести месяцев.
— …Надеюсь, они привезут хоть несколько учеников…
— Точно: Наталон уже давно отправил мастеру-горняку в Кром барабанное послание с просьбой прислать учеников.
— …Бесполезно, всё равно пришлют кого похуже. Иначе кто бы их отпустил к нам?
Киндан вздохнул, поскольку в последний комментарий было вложено слишком уж много чувства. Наверно, это правда: ученики, которых согласятся отпустить для работы в новой шахте, ни за что не будут лучшими. Лучших мастера оставят в действующих шахтах. Могут попасться просто молодые и нетерпеливые, а возможен вариант и похуже: ленивые или беспомощные.
— …И как нам теперь быть без стража порога?
При этих словах Киндан еще больше насторожил уши, пытаясь определить, кто это произнес.
— …Слишком уж много происходит всякой ерунды, даже если не считать…
В конце фразы, вероятно, должно было прозвучать «обвала», но голос потонул в общем шуме. Киндан был полностью согласен с этим человеком, кем бы он ни был: мелкие обвалы — правда, пока без трагического исхода — теперь происходили раз, а то и два в неделю, начиная с той катастрофы, которая погубила его отца и Даска. Одной из причин — Киндан слышал, как Наталон говорил Зисту однажды поздним вечером, когда оба думали, что ученик крепко спит, — была та, что горняки много перерабатывали при явной нехватке людей, а вторая заключалась в самом характере подземной работы, где от любой небрежности — всего один шаг до беды.
Киндан снова оглядел толпу и увидел Панита, одного из старых горняков и близких друзей Тарика. Он стоял, опираясь на палку; нога была взята в лубки. Несмотря на весь свой опыт, он упустил вагонетку, которая переехала ему ногу.
— В конце концов, в неприятностях виноват главный горняк, правда ведь? — заявил Панит, обращаясь к небольшой кучке собравшихся вокруг него рудокопов. Все они казались очень взволнованными. Киндан напряг слух. — Может быть, дело вовсе не в стражах порога, а в руководстве?
Киндан еще больше напрягся и наклонился вперед, пытаясь уловить реакцию других горняков, но это привело лишь к тому, что он сбился с ритма. Густо покраснев, он поспешно выпрямился, но всё же несколько голов успели повернуться в его сторону. Одна из этих голов принадлежала Паниту.
— Когда подслушиваешь, — прошептал в ухо Киндану внезапно появившийся рядом с ним мастер Зист, — очень важно оставаться незамеченным.
— Виноват, — пробормотал Киндан с кривой улыбкой.
Мастер Зист кивнул. Он поставил перед Кинданом кружку кла и тарелку с несколькими разными закусками.
— Передохни, — сказал он.
Не скоро, очень не скоро закончилась Встреча. Киндан и арфист уходили последними, сгибаясь под тяжестью своих инструментов, измотанные бесконечно длинным днем.
Киндан так и не смог вспомнить, каким образом оказался в постели.
— Мастер Зист! Мастер Зист! — Крик Далора разбудил Киндана слишком скоро. Он поспешно вскочил с кровати, встревоженный непривычным испугом в голосе Далора.
— А? Что случилось? — крикнул из комнаты мастер Зист, когда Киндан, спотыкаясь спросонок, уже вбегал в кухню.
— Моя мать… — запинаясь, объяснил бледный от испуга Далор. — Она рожает… раньше срока.
Из спальни появился арфист, облаченный в ночное белье. Он бросил лишь один взгляд на Далора и решительно повернулся к Киндану.
— Живо лети к Марджит и разбуди ее. — Он вновь посмотрел на Далора. — Я сейчас приду, только оденусь. А ты мчись назад. Проверь, есть ли у вас горячая вода. Если нет, сразу же поставь кипятить. — Он вгляделся в лицо мертвенно-бледного Далора и добавил куда более мягким тоном: — Всё будет в порядке, парень. А теперь беги назад!
— Марджит не очень сильна в акушерстве. Роды обычно принимали Силстра и арфист Джофри, — сообщил Киндан арфисту, едва Далор успел скрыться за дверью.
