Только исключительные обстоятельства могли привести
Домициану в дом Цезаря, и он вышел в атрий к старшей весталке, уже догадываясь
о цели ее визита. После взаимных приветствий старшая весталка сразу перешла к
делу.
— Я пришла просить верховного понтифика о
помощи, — начала через силу Домициана, — завтра Юния из рода
Сципионов будет посвящена в нашу коллегию, и ты должен принять участие в
церемонии.
Цезарь сморщился. В глубине души он всегда считал
ненормальной, почти насильственной, церемонию посвящения в весталки молодых
красивых девочек. От десяти до сорока лет, лучший возраст своей жизни, римская
девушка, посвященная в весталки, не имела права встречаться с мужчинами и
выходить замуж. При этом многие весталки и после сорока лет оставались
девственницами и не пытались выходить замуж, так как видимых претендентов уже
не находилось.
— А родители Юнии согласны? — недовольно спросил
Цезарь.
Домициана строго посмотрела на верховного жреца:
— Разумеется. Это большая честь для семьи Сципионов. И
ты, согласно римским обычаям, должен принять участие в обряде посвящения.
— Да, конечно, — вынужден был согласиться Цезарь и
сухо спросил: — Ты пришла только за этим?
— Не только. Я хочу поговорить с тобой о нашей весталке
Постумии.
— Со мной? — притворно удивился Цезарь. — А
почему именно со мной?
— Ты верховный понтифик и главный жрец Рима, —
вновь напомнила Домициана, с трудом сдерживая свой гнев, — и хотя, клянусь
богиней Вестой, ты менее всего подходишь для этого разговора, ты должен
выслушать меня.
Цезарь промолчал.
— Постумия пренебрегает своими обязанностями. Дважды по
ее вине едва не погас священный огонь в храме богини Весты. Но этого мало. Она
посещает дома римских мужей, принимая участие в их оргиях, отдаваясь
прелюбодеяниям и похоти. Подобной развратнице нет места в нашей коллегии. Она
подает дурной пример другим весталкам. И я требую ее удаления из
коллегии, — закончила свою гневную речь Домициана.
— Каким образом? — сдержанно спросил Цезарь.
— По римским обычаям, весталка, нарушившая обет
девственности, должна быть предана казни, — сурово сказала Домициана, с
трудом сдерживая свой гнев, — у нас не может быть исключения из коллегии.
Виновная должна быть предана земле.
Цезарь содрогнулся. Он знал этот дикий римский обычай, по
которому весталку, виновную в прелюбодеянии, предавали страшной казни —
закапывали живьем.
— Но в последние сто лет не было такого
наказания, — осмелился напомнить верховный жрец.
— Тем хуже для нас. Именно поэтому наш город сегодня
переполнен ложью и развратом. Я требую наказания Постумии, — твердо
сказала Домициана.
Цезарь помрачнел.
— Хорошо, — выдавил он, — я подумаю.
— Как долго? — спросила старшая весталка, и
верховный жрец вдруг понял, что столкнулся с самым страшным видом
непримиримости — религиозным фанатизмом в сочетании со своеобразной реакцией
уязвленного самолюбия старой девы, не имеющей шансов выйти замуж и понравиться
мужчинам.
— Я скоро дам ответ, — сказал Цезарь, — это
не совсем обычное дело.
— Я буду ждать десять дней. Всего десять дней, —
подчеркнула Домициана, — после чего обращусь к трем фламинам, главным
жрецам Юпитера, Марса и Ромула. Их согласия на казнь будет мне вполне
достаточно, — закончила старшая весталка и, не попрощавшись, вышла из
атрия.
После ее ухода Цезарь долго не мог прийти в себя, стараясь
унять охвативший его гнев. Любой вид фанатизма, злобного, упрямого невежества в
сочетании с истовой верой в ложные постулаты, раздражал Цезаря. Требования
Домицианы оскорбляли не столько чувства, сколько разум верховного жреца.
Лишь через несколько часов, сумев остыть, Цезарь вспомнил,
что давно хотел зайти в школу Аполлодора, и поспешил одеваться. Среди
многочисленных обязанностей верховного понтифика был и общий надзор за
состоянием воспитания и учебы подростков в римских школах.
Система образования Римской республики гармонично сочетала в
себе воспитание и развитие молодого человека, как будущего воина и
государственного деятеля, охватывая все стороны жизни — интеллектуальную,
эстетическую, физическое совершенство и нравственность. Римские преподаватели,
перенявшие многое у греков, сумели синтезировать лучшие образцы греческих школ,
выработав единую систему образования. В римских школах были подготовлены
блестящие плеяды воинов-философов, государственных мужей, одинаково хорошо
владеющих мечом и словом.
Некоторая однобокость образования в греческих школах, где
готовили плохо образованных воинов, как в Спарте, или схоластов-философов, как
в Афинах, была решительно отвергнута римской методикой образования.
Эстетическое и интеллектуальное развитие гармонично сочеталось с физическим, не
подавляя друг друга. Хотя справедливости ради следует отметить, что общий
уровень эстетического развития молодых римлян был неизмеримо ниже их
сверстников из Греции.
В семь лет дети поступали в школы для обучения азам
арифметики и литературы. Через несколько лет, пройдя первую, начальную стадию
обучения, подростки поступали в другую школу, где занимались в основном с
преподавателями грамматики. Здесь же им преподавали историю, музыку,
литературу, обращали большое внимание на физическое развитие.
Последняя стадия обучения включала в себя постижение
риторики, философии, астрономии. Некоторые богатые римские семьи отправляли
своих детей в Грецию и другие страны для более полного и всестороннего обучения
после завершения всех трех стадий римской школы. Именно такое образование
получили Цицерон и Цезарь, обучаясь на Родосе у Аполлония Молона.
Пергамский ритор Аполлодор, ученик Аполлония Молона, открыл
свою школу в Риме два года назад и уже получил известность далеко за пределами
«Вечного города», мудро сочетая в своей школе все три стадии обучения. В его
школе лекции читали лучшие преподаватели Рима. Историки Тит Ампий и Марк
Акторий Назон, грамматики Луций Аппулей и Асконий Педиан, поэт Гай Лициний
Кальв, комедиограф Децим Лаберий, астролог-пифагореец Публий Нигидий Фугул,
риторы Луций Вольтаций Пилуй и Авл Цецина — таков был далеко не полный перечень
преподавателей, выступающих в этой школе. Лучшие римские ораторы, сенаторы,
консулы считали за честь выступить в школе Аполлодора перед его воспитанниками.
Уже при подходе к школе Цезарь услышал громкие голоса
спорящих учеников. В школе Аполлодора споры поощрялись, и молодым людям была
предоставлена возможность отстаивать свою точку зрения даже в спорах с
преподавателями. Пройдя портики небольшого здания, Цезарь вошел во двор. Двое
подростков, одетых в претекту, яростно защищались от нападок остальных ребят,
которые были недовольны их упорством. Прислушавшись, верховный понтифик понял,
что ребята защищают философию Демокрита, отстаивая ее основные постулаты.
