Она вдохнула полной грудью, пытаясь избавиться от гнетущей тоски.
— Знаешь, я сама во всем виновата. Правда. Я всегда жаловалась на жизнь и ждала какого-то невероятного приключения. И вот наказание.
Эдерн растерянно молчал.
— Мое приключение оказалось прозаичным и нелепым, — обиженно пояснила Джоди.
— Возможно, все приключения таковы и только кажутся нам захватывающими на страницах книг, — предположил Эдерн. — Но вообще-то, — добавил он, — я вовсе не нахожу наше бегство скучным. Благодаря тебе, конечно.
— Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду: я мечтала о чем-то более значительном, нежели мышкой шнырять по Бодбери в поисках чертовой пуговицы. Это так банально.
— Превратиться в Маленького Человечка банально?
— Не строй из себя идиота.
— А теперь кто из нас хнычет?
— Не будь занудой.
Эдерн тихонько дернул Джоди за рукав. Та горько усмехнулась:
— Я немного хандрю, и не читай мне нотаций. Скоро я снова стану прежней, и ты еще пожалеешь, что я так редко грущу.
— У тебя не слишком хорошо получается, — заметил Эдерн.
— Просто практики маловато, — хихикнула Джоди. — Расскажи мне о своих странствиях, — вдруг попросила она. — Ну, чтобы скоротать время.
— А что рассказывать-то? Идешь себе, взбираешься по холму вверх, потом спускаешься вниз…
Джоди попыталась выкинуть из головы все свои заботы и, прислонившись к ящику, закрыла глаза. Эдерн говорил, а она рисовала в своем воображении картинки — дороги, извивающиеся среди диких вересковых пустошей, и скалистые тропы, ведущие к морю; поля и пастбища, обнесенные живыми изгородями; далекие неведомые края, залитые солнечным светом днем и окутанные тайной по ночам…
Лишь когда небо потемнело и длинные тени домов Бодбери опустились на гавань, девушка очнулась и обнаружила, что все это время дремала, уронив голову Эдерну на плечо. Он тоже спал. Джоди жаль было будить его, и потому она сидела тихо, глядя на волны, пока сумерки не превратились в кромешную тьму. Тогда девушка легонько пихнула Эдерна в бок.
— Пора, — сказала она.
— Дай мне еще пять минут.
— Никогда бы не поверила, что путешественники могут быть такими лентяями.
— Если я лентяй, то как же, по-твоему, я сумел обойти чуть ли не полземли?
Джоди усмехнулась, встала и хорошенько потянулась, а затем строго спросила Эдерна:
— Готов?
Тот застонал и с видом великомученика поднялся.
— Бьюсь об заклад, у тебя есть очередной блестящий план.
Джоди кивнула:
— Мы по-прежнему направляемся к Дензилу. Если он и не сделает нас прежними, то, по крайней мере, придумает, как стащить пуговицу у Вдовы.
Эдерн поежился:
— А может, не так уж и плохо быть Маленьким Человечком?
— Может, — согласилась Джоди. — Но у меня нет ни малейшего желания вживаться в эту роль. Разве что в случае крайней необходимости.
Последние слова она бросила уже на ходу, пускаясь в обратный путь по длинным узким проходам. Эдерн устало поплелся за ней, не переставая удивляться тому, как легко и уверенно она двигается в темноте. Казалось, они шли уже целую вечность, когда Джоди вдруг резко остановилась. Эдерн едва не налетел на нее.
— Если ты будешь тормозить без предупреждения… — возмутился было он.
— Тихо! — прошипела Джоди.
— Что там такое?
Он заглянул ей через плечо и увидел огромную усатую морду кошки, поджидающей их у выхода. Зверюга запустила когтистую лапу в проход между ящиками, и беглецы поспешили отскочить назад. Кошка зашипела и попробовала просунуть лапу глубже. Джоди и Эдерн отступили еще дальше.
— Гром и молния, — пробормотала Джоди. — И что теперь делать?
— А в твоих краях никогда не слышали о везении? — ехидно спросил Эдерн.
Джоди метнула на него сердитый взгляд:
— Не начинай!
— Значит, с кошками ты не дружишь?
Хищница издала гнусавый вопль возмущения и снова попыталась когтем подцепить добычу.
— Есть какие-нибудь идеи? — спросила Джоди.
Эдерн вздохнул:
— Боюсь, когда моряки придут за ящиками, мы все еще будем торчать здесь.
3
Дензил Госсип, ссутулившись над верстаком, возился с маленькой моделью паровоза. То и дело поправляя съезжавшие на кончик носа очки, он пытался приладить на место часовой механизм, заменявший паровозику двигатель.
Когда совсем стемнело, Дензил выпрямился и окинул взглядом свой чердак, вызвав немалое оживление среди животных: каждый стремился привлечь к себе внимание хозяина, пока тот снова не погрузился в работу.
Кот Рам принялся пронзительно мяукать и скрестись в дверь, оставляя свежие царапины на без того истерзанной деревянной поверхности. Олли спрыгнул с книжного шкафа прямо Дензилу на плечо, так что от неожиданности старик выронил крохотную отвертку, которую держал в руке.
— Ну посмотри, что ты натворил, — проворчал он, опуская обезьянку на пол.
— Варил, варил, — подхватил попугай со своей жердочки, отчаянно замолотив крыльями по воздуху. — Растревоженные поднявшимся шумом, мыши и крысы заметались в клетках; вислоухий кролик прижал любопытную мордочку к прутьям; ящерки покрутились на месте и снова замерли; черепаха высунула голову из-под панциря и вытаращила глаза; ворон громко каркнул с карниза… Только зубатки никак не отреагировали на всеобщее оживление, но их вообще мало что интересовало, кроме хлебных крошек и прочего корма.
«Интересно, сейчас раннее утро или поздний вечер?» — задумался Дензил.
Он отодвинул табурет, чтобы отыскать закатившуюся под верстак отвертку, но более проворный Олли опередил его.
— Отдай немедленно! — потребовал Дензил.
— Медленно, медленно, — повторил попугай. Между тем Рам с воем прочертил на двери пару новых царапин.
Дензил положил конфискованную у макаки отвертку в карман, рассеянно протер полой рубашки очки, нацепил их и выглянул в окно.
«Все-таки сейчас ранний вечер», — решил он. Это означало, что день ушел. Вот только куда? Если бы кто-нибудь спросил Дензила, когда он сел за работу, он ответил бы, что не более получаса назад. Ну, максимум час. Сразу после завтрака…
Он выпустил кота, но тут же вспомнил, что придется тащиться на первый этаж, чтобы открыть ему входную дверь. Подхватив Олли, попытавшегося прошмыгнуть вслед за Рамом, Дензил строго сказал ему: «Даже не надейся!» — крепко зажал у себя под мышкой и направился вниз. Выглянув на улицу, он плотно закрыл дверь и вернулся наверх. Олли все это время отчаянно вертелся у него на руках, но Дензил отпустил его, лишь оказавшись на чердаке.
