При виде Хэнка Робби поднял голову и улыбкой поблагодарил за протянутый стаканчик кофе.
— Марти у себя? — спросил Хэнк.
Робби кивнул:
— А ты надел пуленепробиваемый жилет?
— Он так зол?
— Скажем так: принесенный тобой стаканчик кофе вряд ли сможет его успокоить.
— А из-за чего?
Робби покачал головой:
— Я в эти дела не вмешиваюсь. — Он нажал кнопку внутренней связи. — Пришел Хэнк.
Из динамика донесся голос Марти — холодно сдержанный, как в тех случаях, когда ему приходилось общаться с людьми, которых он не уважал. Продажными полицейскими. Лживыми свидетелями.
— Впусти его.
Хэнк вопросительно поднял брови и посмотрел на Робби.
— Удачи, — пожелал секретарь.
Удача Хэнку сейчас и впрямь не помешала бы. Он отворил дверь и вошел в кабинет Марти. Адвокат поднял голову и окинул его взглядом, в котором в равной степени присутствовали гнев и сожаление.
— Есть хорошие новости, — заговорил он, не давая Хэнку даже поздороваться. — Сэнди выпущена на свободу, все обвинения сняты.
— А какие плохие новости?
Марти перебросил через стол конверт:
— Вот твои деньги.
— И это ты называешь плохими новостями?
— Мне больше не потребуются твои услуги, — сказал Марти.
Хэнк поставил стаканчики с кофе на край стола и уселся на ближайший стул.
— Нам с тобой не о чем разговаривать, — предупредил его Марти.
Он все еще сохранял неподкупный тон адвоката при исполнении обязанностей. Сдержанный. Бесстрастный. Как будто общался с журналистами. Или со старшим сержантом караула участка, в котором его клиент так «ударился о стену», что потом нуждался в срочной медицинской помощи.
— Чепуха, — возразил Хэнк. — Тебе не терпится рассказать, из-за чего все это представление.
— Я не собираюсь пользоваться твоими методами.
— Ну что ж, давай разберемся, — сказал Хэнк и стал загибать пальцы. — С тех пор как я ввязался в это дело, я поговорил с клиентом и целый день после этого обходил салоны татуировок по всему городу. По-моему, это входило в мои прямые обязанности, необходимые для расследования. А ты планировал привлечь медиумов или кого-то в этом роде?
— Ты что, считаешь меня идиотом?
Хэнк пристально посмотрел на Марти:
— Никогда не допускал этой мысли, но ты изо всех сил стараешься заставить меня изменить мнение.
Марти метнул на него взгляд, полный сдерживаемой ярости, но Хэнк спокойно ожидал ответа.
— Ловко, — наконец сказал Марти. — Но нам обоим прекрасно известно, что Блюм никогда бы не дал задний ход, если бы ты на него не нажал.
— Я на него нажал?
— Я не знаю, что ты откопал, но знаю, как выглядит страх, а Блюм был на грани истерики, когда мы встретились сегодня утром.
Это не поддавалось никакому объяснению.
— Так ты говоришь, что окружной прокурор снял все обвинения с твоего клиента из-за того, что кто-то нажал на обвинителя, работающего с этим делом?
— Хэнк, я уже все сказал. Не заставляй меня повторять.
И тут Хэнк все понял. И тяжело вздохнул. Это была работа Эдди Прио, оказавшего «услугу». Теперь стало ясно, о чем было его послание, переданное через Мота. Интересно, какие еще сюрпризы приготовил Эдди?
— Я не имею никакого касательства к давлению на Блюма, — сказал он. — По крайней мере, в прямом отношении.
Марти явно ждал продолжения.
— Это довольно сложно объяснить, — не заставил себя ждать Хэнк. — Помнишь, я говорил тебе о Куто?
Марти кивнул.
— Так вот, его семейство замешано еще в одном деле, которое я пытаюсь распутать, так что я попросил Эдди устроить мне с ними встречу.
— У тебя общие дела с Прио? — спросил Марти.
— Это совсем не то, о чем ты думаешь. Мне случается отвозить его на своей машине из клуба в банк, куда он вкладывает деньги. Я счел возможным воспользоваться его связями, чтобы встретиться с Куто.
— И что произошло?
Хэнк пожал плечами:
— Сегодня утром я получил от него послание, содержащее отказ. Эдди считает это слишком опасным. Куто не ведут переговоров. А потом он передал моему партнеру, что мои проблемы решены.
— И ты не просил его о помощи в деле Сэнди?
— Опомнись, Марти. Неужели ты считаешь меня глупцом? Устроить свидание с Куто — это одно, а давить на окружного прокурора — значит оказаться вечным должником Эдди. Я не веду своих дел таким образом.
Довольно долго Марти хранил молчание. Потом он протянул руку и взял со стола стакан с кофе.
— Мне надо было сначала поговорить с тобой, — произнес он.
— Да, не мешало бы.
— Просто… — Марти вздохнул. — Я никогда не любил Блюма. И никогда не любил его частных агентов. Но ты бы видел его лицо! Этот человек совершенно потерял голову. Что бы ни раскопал Прио, это далеко не мелочи.
— Если на тебе есть хоть пятнышко грязи, Эдди наверняка о нем знает. Он сует свой нос повсюду.
— Но это не метод для работы с такими, как Блюм, — еще раз вздохнул Марти. — Так мы становимся похожими на него.
Хэнк пожал плечами. Смотря с какой стороны на это посмотреть. Он бы никогда не обратился к Эдди ради незнакомого человека. Но если бы дело касалось семьи, он не стал бы колебаться.
— Так что ты собираешься предпринять? — спросил Хэнк. — Оправдываться?
— Ты что, смеешься надо мной? Теперь поздно заявлять о своей невиновности. Что меня больше всего тревожит, так это убежденность окружной прокуратуры в том, что я связан с Прио. И еще одно: он ведь может потребовать с меня плату?
— Есть и более неприятный вариант, — заметил Хэнк.
— И какой же?
— Прио может рассердиться на тебя.
Марти покачал головой:
— Я веду свои дела чисто. Даже Прио не под силу что-либо накопать. Я не жажду никаких неприятностей.
— Я мог бы с ним поговорить.
— Не стоит. Если дело дойдет до этого, я сам смогу справиться.
— Что ж, — сказал Хэнк, поднимаясь со стула, — если передумаешь…
— Не передумаю. — Марти подтолкнул к нему лежащий на столе конверт с деньгами. — Ты кое-что забыл.
Хэнк сунул конверт в карман.
— Так мы разобрались?
