— Ты говоришь — рана пустяковая, перевяжем его и
посадим на поезд. Пусть катит в Казань. Если вляпается по дороге, его проблемы.
— Парень проявил интерес к разговору и теперь переводил
взгляд с меня на Антона.
— На одной ноге скакать сможешь? — спросила я.
— Попробую, — неуверенно ответил он, неуверенность
скорее всего относилась не к собственным возможностям, а к тому, что мы не
валяем дурака и говорим всерьез.
Матерясь, Антон помог парню подняться и потащил на улицу.
Нога киллера-неудачника сразу же начала кровоточить.
— Оттащи его подальше, а я сейчас, — сказала я,
вернулась в комнату и занялась мародерством: стащила с убитого парня джинсы и
рубашку. Дело это оказалось хлопотное и малоприятное, когда я догнала Антона с
раненым, компаньон уже намеревался возвращаться за мной. Дальше дело пошло
веселее. Мы укрылись за одним из многочисленных ветхих заборов, а Антон сбегал
за «Хондой», после чего мы благополучно в нее загрузились. Ожидая Антона, я
смогла перевязать парня чужой рубашкой и порадовалась, что медсестра из меня
хоть куда, а дальше стало совсем весело. Только мы выехали на дорогу, как
заметили милицейскую машину. К счастью, заметили раньше, чем блюстители порядка
заметили нас. Мы развернулись и погнали в противоположную сторону, но и там нас
поджидал милицейский патруль. Мы принялись плутать переулками, дважды попадали
в тупик, с трудом выбирались и вновь плутали. Я и не подозревала о наличии в
родном городе таких труднодоступных мест.
Через час нам повезло, откуда-то вывернул «жигуленок», и мы
пристроились за ним, водитель наверняка служил в разведке, каким-то чудом он
здесь ориентировался и вскоре, к моему огромному облегчению, вывел нас к
бывшему Дому культуры железнодорожников. Здесь тоже не обошлось без милиции, но
поток машин был плотным, и нам удалось проскользнуть. В общем, Гришка остался с
носом. Интерес милиции к данному району произвел на раненого парня впечатление,
он перестал стонать и начал нервно оглядываться. У первой же аптеки я попросила
Антона остановиться, запаслась лекарством и бинтом, сделала парню перевязку по
всем правилам, рана хоть и выглядела неприятно, но в действительности вряд ли
была особенно опасной. Антон со знанием дела заявил, что кость не задета и
из-за такой царапины стыдно ныть, на что наш новый приятель немного обиделся. И
в самом деле, это ведь не Антонова нога, а его. Закончив лечение, я протянула
ему джинсы убиенного дружка, его брюки были порваны и в крови. Он переоделся и
стал смотреть на нас с большим доверием.
— Значит, так, — сказала я. — Мы отвезем тебя
на вокзал. Что предпочитаешь: автобус или поезд?
— Автобус, — буркнул парень. По-моему, разумно. С
автобуса всегда можно сойти, а вот с поезда прыгать придется.
— В своей Казани забейся в нору поглубже и носа не
показывай, — продолжила я. — Тот бизнесмен, которого вы так бездарно
упустили, жутко скандальный тип, он тебя с того света достанет, если не будет
занят чем-нибудь более важным.
— Машина, — вздохнул парень.
— Чего? — не поняла я.
— Машина на мое имя.
— И на ней уехал Гришка? — Парень пожал плечами и
вздохнул. — Здорово, — покачала я головой. — Друзья-то у тебя
есть? Помогут?
— Помогут, — буркнул он, а Антон съязвил:
— Может, нам его лучше утопить, как кота шелудивого, а
не устраивать здесь детский сад?
— Ты его не слушай, — вмешалась я. — На
вокзале тебя вряд ли будут искать, Гришка решит, что ты спрятался в доме по
соседству. Так что свечу не забудь поставить за наше здоровье. Или ты
мусульманин?
— Как ты мне надоела, — сказал он, и Антон с ним
согласился:
— И мне тоже.
— Придурки, — обиделась я и отвернулась. Мы как
раз въезжали на вокзальную площадь. Парень повертел головой и спросил с
сомнением:
— Вы меня правда отпустите?
— А ты хотел стать домашним любимцем? —
ухмыльнулась я.
— Ладно, — вздохнул он. — Глаза у этого Макса
действительно чудные, светлые очень, он очки снял, вот я и обратил внимание.
Дело объяснил так, мол, задолжал один барбос, а у него здесь все схвачено, вот
народ со стороны и понадобился. Вроде все ясно, но мне он не понравился. Сначала
сюда двое наших ребят поехали, им сказали: «Надо помочь хорошему человеку», а
уж потом Васька, это которого сегодня кокнули, мне позвонил и говорит: «Хочешь
заработать, приезжай. Работенка не пыльная». А кто заработать не хочет? Вот и
поехал.
— В пятом доме в том же переулке вы нас ждали?
— Васька с Сашкой.
— А дядечку кто кокнул?
— Какого дядечку? — испугался парень.
— Тебя как звать? — вздохнула я.
— Юрка.
— Очень приятно. А дядечка, Юрик, жил в красивом доме в
пригороде, за которым вы следили.
— Мы его не убивали, — возмущенно заговорил
он. — Следить, да, а все остальное…
— Но дядечка помер.
— Я-то здесь при чем?
— А железка ваших рук дело?
Парень хотел прикинуться непонимающим, но глаза его
беспокойно забегали. Антон развернулся к нему и рявкнул:
— Не юли!
— Мужика на железке Макс убил. Мы его поспрашивали
малость, а он все дурачком прикидывался, ну, парни занервничали. И тут он вроде
говорит: а я, говорит, тебя узнал, это он Максу, а Макс-то все это время в
сторонке сидел и рта не открывал, а уж как ему мужик сказал такое, подошел и
отвечает: тебе же хуже, Петя, и того… вот так. А потом и хриплого велел, чтоб,
значит, концы в воду.
— Парень на «Мерседесе» тоже ваша работа? —
Дурашливость из голоса Антона исчезла, теперь он смотрел на Юрку с откровенной
ненавистью.
— Нет. Никакого парня на «мерсе» я не знаю. Макс сказал
засаду в Лаврушенском устроить — это было. Вы смылись, и Макс сначала здорово
разозлился, отправил нас туда, чтоб труп вывезли и все прибрали, ну и
проверили, не крутятся ли там менты. Все вроде чисто.
— И вы мудрить не стали и перебрались в мастерскую по
соседству?
Парень насупился, но заговорил опять:
— Сегодня, когда нас Макс за тобой посылал, сказал,
чтоб девку не трогали.
— Большое ему за это спасибо, — серьезно сказала
я. — А за что он на Гришку так осерчал, что велел колотить его до смерти?
— Я ж сказал, задолжал он ему.
