– Во-первых. Вы, Дамурги, виновны в смерти людей, которыми я
командовал, за которых отвечал… – Хоть Сварог теперь и сидел, но выстрелить он
успеет раньше, чем островитянин выкинет любой из доступных ему фортелей. –
Во-вторых. Вы виновны в смерти женщины, которая… была мне близка. Этого я вам
прощать не собираюсь. Также не собираюсь возвращаться на стены. Делать там
нечего, здесь мне нравится больше. Разве что вернусь за вещичками. В-третьих. Я
смогу тебя заставить, уж поверь мне, человек хороший, поработать таксистом, что
в переводе означает – доставить нас по любому названному мной адресу. Но! Но…
Но, пожалуй, есть поводы для переговоров. Да, признаюсь, мало радости посадить
себе на хвост погоню в виде плетеных островов и потом бегать от полчищ
разъяренных тагортов по Граматару. Но мне не привыкать. Все зависит от того,
что вы мне сможете предложить. У вас есть свой определенный интерес к Периоду
Нестабильности, у меня имеется свой интерес к тому же самому, плюс интерес кое
к чему еще.
– Я не понимаю вас, – прошамкал мастер Ксави.
– Поймешь со временем. У вас имеется правитель на вашем
Главном Острове или что-нибудь подобное?
– У нас есть… Ствол, где находится здание Купол Совета.
– Ствол? Это что, остров?
– Да. И вокруг всегда много Ветвей, Листьев, Корней,
какие-то присоединяются к Стволу, какие-то, наоборот, уходят в океан. И что с
того?
– Все решения принимаются Советом в тот самом здании на
Стволе?
– Да. Но…
– Далеко отсюда до Ствола?
– По вашим представлениям о расстояниях – далеко, по нашим –
нет.
– А до Граматара?
– Я могу повторить только что сказанное. По нашим
представлениям – недалеко.
– Меня волнуют сейчас именно ваши представления. Вот мы и
подошли к главному, мастер Ксави. За мной, – Сварог показал себе за
спину, – сорок два человека, которые поверили мне. Поверили, что я доведу
их до Граматара. Поверили, хотя я и не давал никаких обещаний. И они должны
высадиться на новый материк, это даже не обсуждается. Поэтому сперва мы
отправимся на твоем плавучем чуде к Граматару. Высадим мой экипаж. Это,
напоминаю, не обсуждается. А вот дальше… Дальше я, так и быть, сплаваю с тобой
на ваш Ствол. Вам же только я был нужен, не так ли?
– Да. Я хочу…
– Плевать на твои хотения, – прервал его Сварог. –
Тебе поручили доставить только меня. Ты доставишь. И только меня. Ну разве с
небольшой, но простительной задержкой. Там и поговорим с твоим Советом о
наболевшем. Глядишь, и соглашусь взяться за ваше поручение. Без производства в
тагорты, без вашего кровавого крючка. Как говорится, на иных основаниях, за
иное вознаграждение. Но это как беседа на Совете сложится. Так я решил. Неужели
возникли возражения?
Возражений не возникло.
– Вот и ладненько. Что ж, а теперь давай поговорим о
задании. Выкладывай все, что знаешь. Должен же я перед твоим Советом предстать
во всеоружии. Начинай. Я жду.
Седьмое чувство, опыт, интуиция – назовите как хотите, но
все чувства в нем в один голос кричали, что все предыдущие его приключения на
Димерее были лишь увертюрой к тому, что он сейчас услышит. Он закинул ногу за
ногу и приготовился внимательно слушать. А непонятная и потому пугающая
пульсация над левым виском не утихала.
Глоссарий
Рукопись, найденная в бутылке
Начато на пятьдесят шестой день после отплытия с Граматара.
Пишет эти строки Кратс Ави из города Ульган, что находился
на Граматаре, на уздере княжества Фастан, в пятидесяти трех кабелотах от
границы с Нуром.
Я, Кратс Ави, родился в Ульгане в семье корабельного
плотника Парро, детство провел в Ульгане, потом работал с отцом на верфях,
после смерти отца ходил помощником судового повара на рыболовецкой шхуне, в
Войну Королей служил коком на адмиральском флагмане «Порфирная ветвь», получил
за сражение в бухте Ани-Куак орден «Звезда Храбрости» с пятью лучами.
Вернувшись в Ульган, стал ходить коком на торговых кораблях Королевской Мантии,
что давало право на пожизненную пенсию мне, жене и детям.
Приход Тьмы застал меня на сороковом году жизни. Я и моя
семья вышли на судне «Король Ари-иль-Моа», входившем в шестую флотилию города
Ульгана.
Король Фастана вывел четыреста грузовых и двести военных
кораблей, не дожидаясь последних знаков наступления Тьмы. Мы отошли на шестьсот
кабелотов от Граматара, когда увидели столб черного дыма на горизонте. Мы
поняли, что Граматара больше нет. С этого дня Фастана начал преследовать злой
рок.
Мы попали в шторм. Шторм бушевал десять дней. Когда он
улегся, мы насчитали всего сорок грузовых судов и два военных корабля. Быть
может, милостью Тароса, еще какие-то корабли Фастана, кои разбросало по океану,
уцелели и они доберутся до Новой Земли.
Вскоре наш флот угодил в Огненную Пасть.
(Замечание Пэвера: «Читал про такое у Клей Самойле в
„Хрониках исходов“. Подводные горы начинают выплескивать струи жидкости – вроде
той, что идет на зажигательные бомбы, которая горит и на воде. Крайне
неприятно».)
Сгорело тридцать судов. Сгорел и королевский корабль, что
лишило нас присутствия духа, потому, когда на нас напала Гидернийская летучая
флотилия, мы предпочли не сражаться, а спасаться от нее поодиночке, разбегаясь
в разные стороны.
(Замечание баронетты Клади: «Да, во время пошлого прихода
Тьмы гидернийцы действовали летучими отрядами, нападавшими на караваны
беженцев. А в этот раз, к нашему несчастью, избрали более эффективную
тактику».)
Наш корабль гидернийцы не догнали, но на следующий день мы
угодили под дождь из камней. Я думаю, то долетели обломки Граматара.
(Замечание Рошаля: «Вряд ли. Скорее всего, это падали
обломки небесного тела. Такое нередко происходит в дни наступления Тьмы».)
Камни пробивали корабль насквозь. Погибла большая часть
экипажа, погибли моя жена и дети. Судно стало тонуть, пришлось пересаживаться в
шлюпки. Из пяти шлюпок одну разнесло огромным камнем с неба. Три опустошили
ночью водоросли эгу, неслышно подплывшие, задушившие людей и утащившие все
вещи. Нам повезло – нас отнесло течением в сторону.
(Замечание Пэвера: «Никогда не слышал ни про какие водоросли
эгу».)
В последней шлюпке нас было четверо. Если б я не проснулся
вовремя, то Яколь, сошедший с ума, видимо, от дневной жары, убил бы и меня, как
убил он трех моих товарищей. Я сумел, схватившись с ним, победить. Так я
остался один.
В шлюпке есть бочонок воды и немного сухарей. Я надеюсь
продержаться две недели и почти уверен, что меня не найдут. Есть чернила и
бумага, есть бутыль, в которую я запечатаю письмо.
(Замечание Рошаля: «Хочу сказать о Фастане. С гибелью
королевской династии не стало и его. Да, несколько десятков фастанских кораблей
добралось до побережья Атара. Добралось вместе с тремя кораблями государства
Горитон, существовавшего на Граматаре. Они зажили общей колонией, и новую
королевскую династию заложили муж-фастанец и жена-горитонка. А общее, вновь
образованное государство получило наименование Фагор».)
