Ее размышления прервал короткий стук в дверь.
Может, она не права? Может, он выслушает, если она попытается получше
объяснить? Ключ повернулся, дверь открылась. Алиса вскинула руки в жесте
отчаяния.
— Послушайте, мне очень жаль...
Но это был не Данте Д'Акьюани, а добрая экономка.
Она внесла поднос с тарелкой пасты и стаканом воды. Алиса была так измучена,
что могла только смотреть, не пытаясь ускользнуть. Голодный желудок заурчал.
Женщина улыбнулась, поставила поднос и указала
на одежду Алисы. Она явно хотела забрать ее с собой. Алиса отодвинулась
подальше.
— Нет... нет... она в порядке... — Что бы ей
знать немного побольше слов на итальянском! Но женщина определенно не
соглашалась принять отказ за ответ. Взяв Алису за руку, она подвела ее к
постели и стащила с нее свитер. Алиса была слишком слаба, чтобы сопротивляться
по-настоящему. За свитером последовали брюки. Экономка исчезла в ванной
комнате и вернулась с роскошным белым халатом.
Ключ, щелкнувший в замке, опять привел Алису в
чувство. Ничего не изменилось: она пленница. Обняв себя руками, она уселась на
кровать. Ей хотелось бы не замечать соблазнительного запаха от тарелки.
Объявить голодовку. Но она знала, как ослабла. Ей нужны силы, чтобы сражаться с
Данте Д'Акьюани.
Немного погодя, увидев свое отражение в зеркале,
она порадовалась, что все же поела. Иначе могла бы опять грохнуться в обморок
при виде смотрящего на нее пугала.
Данте тихо повернул ключ и открыл дверь. В
комнате царил полумрак. Глубоко засунув руки в карманы, он остановился у
постели. Ему удалось уже убедить себя, что наваждение, заставившее его
поцеловать эту женщину, навеяно ненормальностью обстановки. Но сейчас, глядя
на нее, он снова почувствовал, как вскипает кровь. Для шантажистки у нее
удивительно невинный вид.
Халат охватывал ее изящные формы, волосы уже
не казались бесформенной массой. Мелкими кудряшками они рассыпались по подушке
вокруг головы. Теперь, когда пыль и грязь смыты, можно рассмотреть ее лицо; она
оказалась на редкость хорошенькой.
Выглядела она так, словно заснула вопреки
себе, после упорной борьбы со сном. Кулаки сжаты, как будто она и сейчас готова
к атаке. Красная царапина на щеке вызвала у него неожиданное сочувствие. Он
тихо выругался.
Взгляд меж тем скользил ниже; разошедшиеся
полы халата открывали стройную ножку прелестной формы. Стопа маленькая, совсем
детская. Дышала она ровно и глубоко. Неудивительно, ведь спит уже много часов.
Так ему сказала экономка. Это озадачило его. Не укладывалось в образ фурии,
ворвавшейся в дом с немыслимыми угрозами и обвинениями. С другой стороны, кто
знает, настолько может простираться людская наглость?
Он едва не отпрыгнул, когда она заворочалась
во сне и что-то забормотала. Но тут же снова успокоилась. Распахнувшийся халат
обнажил маленькую, на редкость соблазнительную грудь. Данте смотрел будто
загипнотизированный, чувствуя, как поднимается в нем желание коснуться этой
груди, увидеть все тело целиком. Совершенно неприличное и ненужное желание.
Опять обожгла та же мысль: точно такое желание
овладело им этим вечером. Желание, которого он не испытывал так давно, что едва
распознал его. Примитивное, животное. Некстати припомнилось, какой легкой она
показалась, когда он ее нес, как прижималось ее тело к его телу...
Неуместная мысль и нарастающее возбуждение
заставили Данте отпрянуть от постели. Быстро повернув ключ, он бросился прочь,
словно эта женщина была ведьмой, способной его заколдовать.
Внизу ожидал охранник, до сих пор выглядевший
смущенным из-за обнаруженной бреши в обороне. Он подал Данте папку.
— Вот запрошенные вами данные. Она родственница
Мелани Паркер, которая работает в вашем лондонском филиале. Алиса Паркер — квалифицированная
медсестра. За последние двенадцать месяцев зарегистрировано по крайней мере
шесть медсестер по имени А. Паркер, работавших в различных местах, от частной
клиники в Девоне до добровольной организации медицинской помощи в Африке.
Через двадцать четыре часа мы узнаем, которая из них наша.
Данте взял папку, перелистал.
— На сегодня все.
В кабинете он сел в кресло, налил себе
коньяку. Бегло просмотрел газеты. Потом уставился на озеро. Хорошо, что он не
поддался первому порыву вызвать полицию.
К сильной своей досаде он вынужден был признать:
не такую уж тарабарщину она несет. К сожалению, он отлично знал, кто такая
Мелани Паркер. И если эта женщина права, если ее сестра действительно в
больнице и беременна, ситуация осложняется. Сестры Паркер наверняка жаждут
крови. Придется пока придержать Алису Паркер рядом.
Губы его искривились. Раз уж новость о его
«новой любовной связи» просочилась в газеты, это будет несложно. Внезапный
образ ее обнаженной груди возник у него перед глазами. Пальцы сильнее сжали
стакан. Последнее, что ему надо, — возбуждение, рожденное этой... прекрасной
незнакомкой. Но кровь уже бурлила, сердце билось сильней.
Закрыв глаза, он представил, что опять
поднимается наверх, накручивает на кулак шелковистые кудряшки, наклоняется и
накрывает губами ее мягкие губы. Ему хотелось снова ощутить их вкус, прижаться
плотнее...
Нет смысла культивировать эти эротические
фантазии. Он встал, прошелся по комнате, отпил из стакана. Они, несомненно,
работают парой — эти сестры, или подруги, или кто они там. И явно решили
публично его унизить, чтобы вытрясти побольше денег.
Очень неприятно, потому что именно сейчас ему
требуется спокойная обстановка. Слишком многое поставлено на карту, чтобы
позволить этим вымогательницам испортить ему игру.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Алиса стояла у окна, не замечая великолепного
вида. Было раннее утро. Она снова оделась в свои свежевыстиранные вещи. Волосы
забрала в косу, закинув ее за спину.
В холодном свете утра ей не верилось в то, что
произошло вчера. Так же, как не верилось, что она проспала почти восемь часов.
В его доме. Долгое время она боролась со сном, сидя на полу и опершись спиной
о стену, но глаза сами начали закрываться. Она пыталась не сдаваться, но
искушение в виде горячей воды и мягкой постели оказалось сильнее ее.
В замке повернулся ключ, она вздрогнула. В
дверях стоял Данте Д'Акьюани. У нее сбилось дыхание. При дневном освещении он
казался еще эффектнее. Этакий хладнокровный успешный бизнесмен. И еще он
выглядел чрезвычайно сердитым.
— Мистер Д'Акьюани...
Подняв руку, он прервал ее и, пройдя в комнату
с ее рюкзаком, достал оттуда телефон. Она жадно ухватилась на него. На экране
отобразилось множество пропущенных звонков, все из больницы. Побледнев, забыв
обо всем, она набрала номер.
Быстро поговорив, она обернулась к Данте, который
с удивлением заметил мерцающие в глазах слезы. Ему до сих пор было неловко
смотреть на нее. Буйные волосы были сейчас убраны назад, но несколько
непослушных прядей вырвались на свободу. Глаза огромные — слишком большие для
маленького лица в форме сердечка, — темно-карие. Как бархат. Ему было сложно
преодолеть свое смятение.
