— С вершины, должно быть, видно море.
До вершины мы не дошли. Тропинка резко свернула в расщелину
между гор, и мы увидели открытое пространство, заросшее виноградом. Виноградник
был небольшим и явно заброшенным. Столбики с проволокой во многих местах упали,
а общий вид свидетельствовал о запустении.
— Странное место для виноградника, — заметила я.
— Почему странное? — спросил Гриша, обнаруживая
подозрительное желание поболтать.
— Далеко от поселка. И дороги нет.
— Если верить старухе, поселок вон за той горой. Совсем
недалеко. Может, и дорога есть…
Мы пошли вдоль виноградника и вскоре вновь оказались в лесу.
— Слышите? — спросила я. — Здесь где-то
ключик.
И точно, через минуту я увидела навес из шифера, в
нескольких местах дырявый, на гвозде справа висела армейская кружка.
— Вот здорово, — обрадовалась я и вслед за Ромео
припустилась в ту сторону.
Вода была холодной и необыкновенно вкусной. Мы выпили по
целой кружке.
— Что это? — спросил Григорий, вытирая рот рукой.
Я проследила за его взглядом: впереди за деревьями что-то виднелось. —
Посмотрим?
Мы стали подниматься вверх по склону и вскоре вышли к
огородам, точнее, это когда-то было огородами, судя по изгороди, наполовину
сгнившей.
— Не так давно здесь жили люди, — с умным видом
заметила я.
— Может, и сейчас живут, — нахмурился Гриша, и мы
прошли еще немного по тропе. Сразу после огородов появились сараи, завалившиеся
на одну сторону, с обрушившимися крышами, и огромная железная бочка. Вывернув
из-за нее, мы замерли в растерянности: прямо напротив стоял дом. Не
какая-нибудь рухлядь, а добротный и крепкий. Стены были сложены из серого
камня, высокое крыльцо с деревянными перилами, тяжелая двустворчатая дверь,
двенадцать стрельчатых окон. Очень большой дом, чем-то напоминающий
средневековый замок, по крайней мере, впечатление он производил именно такое.
— Здесь кто-то живет, — заявила я и направилась к
дому.
— Вряд ли, — сказал Гриша и добавил едва ли не
испуганно:
— Тишина какая.
Ромео, приближаясь к дому, то и дело поглядывал на меня,
такое поведение не удивляло, он ужасный трусишка, но и я вынуждена была
признать: дом выглядел жутковато. Бог знает почему. Замок на двери
отсутствовал, я поднялась по скрипучему крыльцу и толкнула дверь, она медленно
открылась, тоже со скрипом, и я заглянула внутрь. Если в доме все-таки есть
хозяева, мою навязчивость придется как-то объяснять.
Длинный гулкий коридор, справа лестница, наверное, на
чердак, настежь распахнутая дверь в одну из комнат… Сомнения отпали: дом давно
покинут людьми. Я переступила через порог, а Ромео вдруг завыл, громко и
протяжно У меня мороз пошел по коже, а Гриша нахмурился:
— Пойдем отсюда. Чего здесь смотреть?
Если честно, меня его предложение порадовало, я взяла Ромео
на руки и поспешно сошла с крыльца. На меня напал безотчетный страх, захотелось
как можно скорее покинуть это место.
Видно, те же чувства охватили и Григория, он торопливо шел
по тропинке, не оборачиваясь, и молчал.
Мы обогнули дом и стали спускаться к озеру. С этой стороны
были хорошо видны выбитые окна и даже часть комнат, разоренных, с клочьями
обоев на стенах.
— Жуть, — честно сказала я, и Гриша, по-видимому,
со мной согласился.
Почти бегом мы достигли озера, но покой обрели далеко не
сразу, то и дело пристально вглядывались в ту сторону, стараясь среди деревьев
увидеть дом.
— Пора возвращаться, — кашлянув, сказал Гриша, и я
с ним согласилась.
— Надо еще найти дорогу в поселок, — заметила я,
почувствовав некоторое беспокойство, день близился к концу, а мы бог знает где
находимся, вокруг ни единой живой души и еще этот жуткий дом…
Поглядывая по сторонам, мы направились вдоль озера, пытаясь
отыскать дорогу, которую нам обещала женщина, а вместо нее обнаружили следы
недавней стоянки: угли костра, самодельный стол, запас дров, с которым можно
продержаться неделю, ложе из сухой травы и даже кольцо для баскетбола с
разноцветными ленточками, прибитое к одному из деревьев.
Все это необычайно меня порадовало, потому что страх,
неожиданно возникший на крыльце дома, не отпускал и я всерьез начала думать,
что весь мир куда-то провалился, а мы с Гришей остались одни на всей планете.
— Кто-то здесь отдыхал, — сказала я громко, желая
себя подбодрить, но вышло совсем наоборот. Положительно, такие заброшенные
уголки не лучшее место для прогулок.
— Никакой дороги, — заявил Гриша. — Бабка
шутница.
— Что же делать? Вернемся на турбазу?
— Бабка сказала: надо подняться в гору, потом
спуститься, и будем в поселке. Гора невысокая, несколько минут — и мы на
вершине, с нее должен быть виден поселок.
— Хорошо, — кивнула я. Спорить с Гришей не
хотелось, зато очень хотелось оказаться в цивилизованных местах или хотя бы
увидеть вдали человеческую фигуру.
Мы полезли в гору. Делом это оказалось нелегким, хоть и была
она невысокой, зато очень крутой. Я взбиралась почти на четвереньках, а Грише
пришлось и того хуже, потому что он тащил несчастного Ромео. Мы стали брать
правее, туда, где склон был более пологим, время шло, а вершиной и не пахло. Мы
остановились передохнуть, Гриша опустил Ромео на землю, а пес вдруг завыл.
— Чего это он? — шепотом спросил Григорий. Я
сделала пару шагов в сторону, раздвинула ветки и замерла, вытаращив глаза:
прямо под нами был заброшенный дом. Выходит, мы сбились с курса и поднимались
вовсе не на ту гору. Я инстинктивно схватила Григория за локоть и даже
прижалась к нему.
— Этого не может быть, — сказал он. — Мы все
время двигались на север. Чертовщина какая-то.
— Будем подниматься? — прошептала я и на всякий
случай прижалась к нему покрепче.
— Вот что, давай возвращаться на базу, — сказал он
и добавил:
— Не нравится мне здесь.
Я была с ним полностью согласна.
