– Не волнуйся, всё будет в порядке. – Женя оказалась рядом и ободряюще улыбнулась. – Они всегда очень хорошо ладили. Я не припомню случая, чтобы Виталий в чём-нибудь отказал Наташе.
– А я просто хочу домой… – раздался грустный и усталый голос Людмилы. – Когда мы сможем расстаться со всей этой гурьбой и побыть, наконец, в покое?
– Надеюсь, очень скоро, – ответил я, нервно теребя волосы и чувствуя жажду.
– Ну, чего? Я ребятам рассказал, так они не верят. – К нам подошёл Носатый и сильно хлопнул меня по плечу: – Думаю, мы ещё какое-то время проведём вместе, поэтому не унывай. У тебя, командир, такая морда, что на ней можно яичницу жарить!
– Спасибо. Ты умеешь поддержать, – усмехнулся я, глядя, как Виталий Александрович задумчиво бродит поодаль, время от времени размахивая руками и что-то говоря. А Наташа спокойно улыбается и остаётся невозмутимой. Впрочем, со стороны это смотрелось весьма пристойно, и, наверное, невозможно было догадаться, что он беседует с кем-то невидимым – просто человек ходит и размышляет, разговаривает сам с собой.
– Кстати, мы только что пробили твою Олю.
– Да, и что?
– Знаешь, тоже какая-то скверная история, но ничего мистического. – Носатый сплюнул и постучал своим армейским ботинком по торчащей из земли ржавой гнутой железке. – Тело было доставлено в морг, но потом исчезло.
– Как это?
– Да вот так. У них это уже третий случай в этом месяце. Халатность, а может быть, какому доктору для безумных опытов поставляют. В общем – как есть.
– И что же? Никаких зацепок?
– Есть там кое-что – один ненадёжный сотрудник, но не всё так просто. В общем, не надо терять надежды, но может получиться так, что тело найти не получится. Это плохо?
– Да, очень даже, – кивнул я и почувствовал себя так, словно впервые в жизни не сдержал данное кому-то слово в очень важном вопросе.
– Ладно, мы постараемся. А вот и он, наконец, идёт…
Носатый кивнул в сторону Виталия Александровича, который неторопливо брёл к нам и выглядел подавленно. Перед ним вышагивала Наташа и улыбалась мне, озорно стреляя глазами. Из этого я заключил, что всё в порядке и никакого серьёзного разговора не будет. Конечно, скрывать мне было нечего, однако ту правду, что я сказал бы, вполне могли принять за бред сумасшедшего, даже несмотря на всё увиденное.
– Кирилл, иди сюда. – Виталий Александрович призывно махнул рукой, и я приблизился. – В общем, так. Со мной такое впервые, но базара нет – ты молодец. Вот камень – она просила тебе его отдать и помочь во всём. Знаешь, я именно так и сделаю. Ты удивлён? Ведь кроме Наташи у меня больше нет близких людей. И, понимаешь, мне хотелось бы…
Раздалась череда выстрелов. Кажется, стекло какой-то машины разлетелось вдребезги, а Виталий Александрович, сильно дёрнувшись, повалился на меня так неожиданно, что я тоже соскользнул вниз и непроизвольно уселся на землю.
– Виталий, нет! – вскрикнула Наташа и поспешила к нам.
Я оглянулся и увидел, что в нашу сторону мчался уже знакомый «Паджеро», из окна которого высовывался водитель с автоматом. Больше в машине никого не было, оружие стало медленно опускаться, а на лицо парня, до этого неестественно-безмятежное, начало набегать и постепенно заполнять всё недоумение и паника. В какие-то доли секунды я ясно понял, что то наваждение, в которое погрузили его Борис и Вера Павловна, сходит, и он начинает осознавать, каких дел натворил. Но, разумеется, это ему не помогает – окружающие нас люди выхватывают оружие и расстреливают машину, которая, резко повернувшись, некоторое время ещё едет в сторону, но постепенно теряет скорость и, наконец, останавливается. К ней бегут бритые ребята и, когда распахивают переднюю дверь, оттуда вываливается окровавленный водитель, который, в общем-то, совершенно здесь и ни при чём.
– Подойди и слушай, – сказал Виталий Александрович, и Носатый торопливо приблизился. – Бери машину сопровождения, сажай этих и доставь домой. У дома установить круглосуточную охрану, никаких препятствий не чинить, везде сопровождать и делать всё, что будет сказано. И безо всяких вопросов. Всё ясно?
– Да, да, он всё сделает. А теперь давай позаботимся о тебе, – раздался холодный голос полноватого лысого мужчины в элегантном костюме, который присел возле нас и, быстро осмотрев рану, махнул рукой: – Ничего страшного – царапина. До свадьбы, как говорится, заживёт. «Скорая» уже едет – всё будет в порядке.
Потом он обернулся ко мне и протянул руку:
– Меня зовут Владимир Борисович, я руковожу здесь охраной. Вот мой номер – звони, если что. Со мной только что связывались ребята – сейчас они будут здесь, но не заметили, где по пути сошли те люди. Их описание у нас есть, кстати, как и у полиции, – будем решать вопрос.
– Очень приятно. Кирилл. Только не убивайте их.
– Разберёмся. А вы езжайте домой и отдохните – судя по виду, это не будет лишним. Если будут какие-нибудь новости – мы сразу наберём. «Труба» не пострадала?
Я полез в карман и вытащил аппарат:
– Нет, вроде всё нормально…
– Вот и ладно. Всё, вперёд! – Владимир Борисович кивнул и пошёл в сторону «БМВ».
– А что будет с моей машиной? – Людмила всхлипнула и как-то виновато развела руками.
– Это не проблема. Временно выдадим вам другую.
– Спасибо. Но лучше я просто куплю что-нибудь…
– Ну, раз такой разговор – есть у нас один дружественный автосалон. Съездите туда на днях с нашими людьми и обо всём договоритесь.
– Да, за мой счёт, – вставил Виталий Александрович, голос которого звучал как-то прерывисто. – И без вопросов. Вы и так рискуете жизнью, можно сказать, по моим делам.
– Нет, нет. Всё в порядке. У меня с этим проблем нет! – замотала головой Людмила. – Да и машина застрахована – наверняка что-то можно получить.
– Это уже не мои дела, а новая машина – подарок, и без вопросов!
Виталий Александрович сжал руку в кулак, и тут издали послышался вой сирены.
– Осторожно. Сейчас не успеем оглянуться, как окажемся в больнице, – крикнул Владимир Борисович, а Носатый резюмировал:
– Ну, всё – вперёд. Пора двигать!
– Погоди секунду. Нагнись-ка, Кирилл…
Я опустился к Виталию Александровичу и услышал его шёпот:
– Пообещай мне, что сделаешь всё возможное.
– Конечно.
– А ещё – если мне станет в больнице совсем плохо, пожалуйста, приезжай с камнем. Успей. Я хочу обязательно с ней попрощаться.
– Разумеется, можешь не беспокоиться. Но ведь Владимир Борисович сказал, что ничего страшного нет. Думаю, это правда.
– Он всегда так говорит, что бы ни случилось. Так сделаешь?
– Да, конечно, – твёрдо заверил я и осторожно пожал его руку. – Уверен, что всё будет хорошо. Ни о чём не беспокойся и поскорее выздоравливай.
