Я попытался вспомнить – как далеко от города протекает Москва-река, но быстро сдался и развёл руками. Один мой знакомый куда-то ездил удить рыбу – возможно, как раз в то самое место, о котором говорила Женя. Но меня здесь заинтересовало совсем другое:
– Как это «увлекло»? Разве мы все там оказались не случайно?
– Да нет, конечно. – Наташа улыбнулась. – Я нашла камень вообще случайно – шла в сторону парка и размышляла о диковинной поделке, которую наполовину закончил мой племянник из камней, привезённых из Турции. Он настоятельно просил меня на прощание, чтобы я внимательно смотрела по дороге и, если найду что-то интересное, обязательно взяла и принесла. Вот так всё и получилось. Я шла, раздумывала о подарке ему на день рождения и тут увидела необыкновенный булыжник, словно идеально созданный для целой стены в его конструкции. Сейчас-то я уверена, что абсолютно ничего такого в нём не было – просто у меня была веская причина, о чём упоминала Женя, и моё сознание, наверное, интерпретировало этот кусок таким образом, что он показался мне необыкновенно привлекательным. Или к этому имеет отношение какая-то особая магия этого Трюфельного холма. Как бы там ни было, стоило мне взять камень в руки, отряхнуть и присмотреться, как слева мелькнуло что-то огромное. Ну, в общем, как раз получилось что-то вроде того, как и у вас. Я немного испугалась и хотела продолжить путь к отчиму, с которым мы договорились встретиться рядом с кинотеатром, но неожиданно это показалось мне совершенно бессмысленной тратой времени. Представляете? У нас всегда были великолепные отношения, а тут – словно речь шла о каком-то постороннем и даже не очень-то приятном человеке. А потянуло меня совершенно неудержимо на берег Москвы-реки. Почему-то в голове возникли яркие картинки золотых листьев, склонившихся над водой деревьев, отражающегося на поверхности воды прохладного осеннего солнца. В этом было что-то такое – труднообъяснимое, но мне стало совершенно очевидно, что там необходимо побывать именно сейчас. При этом, кажется, это был просто мой очередной бзик, который станет нестерпимо мучить, пока его не удовлетворишь. Правда, раньше в основном подобное касалось исключительно шопинга. Впрочем, не обижайтесь, конечно, но, как мужчина, вы вряд ли меня здесь поймёте.
– Даже и не собираюсь, – улыбнулся я, впрочем, не уточняя – касаемо восприятия, шопинга или всего вместе.
– Так я и оказалась на Москве-реке, где на берегу меня уже ждала Женя. Конечно, мягко говоря, я была удивлена таким совпадением. А ещё более поразил меня какой-то молодой человек, сидящий чуть поодаль, спиной к нам. В нём было что-то неуловимо знакомое и в то же время пугающее. Внутри меня что-то стало выворачиваться, и моё хорошее настроение мгновенно улетучилось.
– Это был Борис?
– Да, конечно, он, – вздохнула Наташа. – И, разумеется, я была поражена, побывав на его похоронах и прекрасно зная, что тело кремировали. Не я ли столько времени утешала свою лучшую подругу? Сначала я пыталась понять это как какую-то неуместную шутку, что, впрочем, было маловероятно, когда речь шла о брате Жени. Потом мне показалось, что это не совсем Борис, а просто поразительно похожий на него молодой человек. Но затем Женя заговорила, и первой моей реакцией было – она сошла с ума. Однако, когда к нам присоединился её брат, я не знала уже, что и думать. Тут я услышала ту историю про Этну, которую Женя повторила сегодня. Честно говоря, я была шокирована и убежала домой, где весь вечер проплакала. Я недавно похоронила маму и думала, что слёз больше и не осталось. Но их оказалось более чем достаточно.
– Представляю себе, – протянул я, подумав о своей реакции на такие истории, если бы у меня произошло сейчас что-то трагически подобное.
– Мне пришлось многое передумать, но, пожалуй, всё затмевал этот уникальный шанс вернуть её, сделать снова живой. Вы же прекрасно понимаете, какое это было искушение. А потом пришла Женя, и мы проговорили всю ночь. Вместе плакали и всё такое. Борис сидел на кухне. Утром отправились в гараж отчима, который стоит у нас напротив дома – взяли пару лопат, заступ и даже, на всякий случай, пистолет.
– А чем занимается отчим с таким арсеналом в гараже?
– Это не имеет отношения к нашей истории, – слабо улыбнулась Наташа. – Пистолет, если хотите знать, хранился давным-давно у нас на антресолях, вместе с каким-то странным чемоданом. Ну, в общем, мы сложили всё это добро в машину отчима, а дальше возникла проблема – никто из нас не умеет водить. А тут как раз и вы.
– То есть вы решили ехать на кладбище, чтобы раскопать могилу и положить камень в гроб к твоей маме? – тихо спросил я, чувствуя себя как-то болезненно.
– Да, именно так.
– А при чём здесь машина? Вам же не надо везти куда-то тело!
– Ну, подумайте сами – как мы будем выглядеть, если пойдём с таким арсеналом по городу, да ещё и открыто заявимся на кладбище? – сказала Женя, выпив одним глотком половину чашки кофе.
– Да, пожалуй, – согласился я.
– А сегодня утром мы обе почувствовали странное желание сходить в этот кинотеатр. По словам Жени, когда она испытала подобную потребность, мы встретились на Москве-реке. Именно поэтому мы были уверены, что вы – именно тот, кто нам нужен. Да и альтернатив, согласитесь, в зале не было. Однако хочу ещё раз попросить прощения за наше поведение, которое, конечно, не могло не показаться несколько странным. А тут ещё Борис со своими выходками, на которые он был мастак ещё при жизни, – сказала Наташа, крепче сжимая мне локоть.
– Теперь я понимаю, как он так шустро перемещался по залу. Наверное, в самом деле, если ты призрак, то это совсем не сложно, – произнес я, оглядываясь в сторону стойки – похоже, бармен совсем забыл о воде. – Кстати, а насколько ты материален?
– Что вы имеете в виду? – пробубнил Борис и приосанился.
– Ну, например, я дотрагивался до тебя, когда вёл к моей знакомой, и ты казался мне вполне живым, только с некоторыми странными ощущениями. А вот «Газель» свободно через тебя промчалась…
– Пожалуй, это будет сложно объяснить. Честным ответом будет – не знаю.
– То есть как? Вот, допустим, сможешь ты поднять эту бутылку безалкогольного пива?
– Да, наверное.
– Продемонстрируй, пожалуйста!
Я чуть привстал, а Женя тревожно огляделась вокруг:
– Может быть, обойдёмся безо всяких шоу?
– Да нет, ничего. Здесь же никого нет, – ответил Борис и, взявшись за горлышко, легко приподнял бутылку. – Вот и всех делов!
– То есть ты вполне материален, хоть и не виден никому, кроме нас?
Мне почему-то показалось очень важным понять – как это, пребывать в таком состоянии, и возможности, которое оно даёт.
– Не совсем так. Думаю, когда я вспоминаю о том, что умер, то уверен – ничего в этом мире со мной произойти уже не может. Именно так и получается. А забываю, просто сидя и расслабившись, – выходит, что становлюсь примерно таким, как при жизни. – Борис замялся и посмотрел на нас исподлобья: – Но мне кажется, что здесь я черпаю нечто от вас – энергию или что-то в таком роде. Не примите меня за какого-нибудь потустороннего вампира! Просто, наверное, дело в вашем восприятии меня как подобного, и это создаёт какой-то эффект, позволяющий легче материализоваться. Так сказать, соответствие представлениям.
