В те трудные дни мы с моей невесткой разрывались между надеждой и смирением. Мы радовались каждому посетителю. Были благодарны за их рассказы о людях, которые вышли из комы и вернулись к нормальной жизни. Мы прислушивались к тем, кто с пониманием говорил о разных ступенях скорби. Мы понимали, что они относятся к нам с душой. Но многие входили говоря и все продолжали говорить. Может, и я так же справлялся с нервозностью, когда не знал, что сказать?
Потом пришел какой-то приятель брата. Он встал рядом с кроватью, глядя на него. Долго молчал. Затем, переполняемый чувствами, внезапно произнес: «Я сожалею». И снова наступила тишина. Наконец он обнял мою невестку и повернулся ко мне пожать руку. Он задержал ее в своих руках на секунду дольше, чем необходимо, и сжал чуть сильнее, чем принято. На глазах его выступили слезы. А потом он ушел. Спустя неделю мой брат умер. Прошли годы, а я до сих пор вспоминаю того посетителя. Я не запомнил его имени, но я никогда не забуду, как он разделил с нами нашу скорбь, тихо и искренне, без всякой неловкости. Его несколько слов стоили целых томов.
Роберт Дж. Макмаллен-младший Предоставлено Дейвом Поттером
Доброе дело для разбитого сердца
Я всего лишь один человек. Но тем не менее я - некая единица. Я не могу сделать все, но кое-что мне все же по силам. И поскольку я не могу сделать всего, я не откажусь сделать то, что могу.
Эдвард Эверетт Хейл
Мы с моим мужем Ханоком написали книгу «Добрые дела: как совершить революцию добра», которая вызвала большой интерес в Америке. Эту историю рассказал нам один человек, не назвавший себя. Он позвонил во время радио-ток-шоу в Чикаго.
- Привет, мама, чем занимаешься? - спросила Сыози.
- Делаю запеканку для соседки, миссис Смит, - ответила ее мать.
- Зачем? - спросила Сьюзи, которой было всего шесть лет.
- Потому что миссис Смит очень грустно, она потеряла свою дочь, и у нее разбито сердце. Мы какое-то время о ней позаботимся.
- Зачем, мама?
- Понимаешь, Сьюзи, когда человеку очень-очень грустно, ему не до обычных вещей, например не до приготовления ужина. А поскольку мы члены одной общины, а миссис Смит наша соседка, мы должны помочь ей. Миссис Смит уже больше никогда не сможет поговорить со своей дочерью, или обнять ее, или заняться каким-нибудь чудесным делом, каким матери занимаются вместе с дочерьми. Ты очень сообразительная девочка, Сыози, может, ты придумаешь, как позаботиться о миссис Смит?
Сьюзи серьезно обдумала этот вопрос и через несколько минут уже стучалась в дверь соседки. Миссис Смит открыла дверь и поздоровалась со Сьюзи.
Девочка не услышала в голосе миссис Смит обычной певучести. И еще миссис Смит выглядела так, словно плакала, потому что глаза у нее потускнели и опухли.
- Тебе что-нибудь нужно, Сьюзи? - спросила миссис Смит.
- Моя мама говорит, что вы потеряли дочку и у вас разбито сердце. - Девочка протянула руку, на ладошке у нее лежал пластырь. - Это для вашего разбитого сердца.
Миссис Смит ахнула, сдерживая слезы. Присев, она обняла малышку и сказала сквозь слезы:
- Спасибо тебе, милая девочка, это очень поможет. Миссис Смит приняла добрый поступок Сыози и даже
пошла дальше. Она купила маленькое колечко для ключей с брелоком в виде пластмассовой рамочки - в нее можно вставить фотографию. Миссис Смит поместила в эту рамочку принесенный Сьюзи пластырь, чтобы каждый раз при виде его немного залечивать свою рану. Она прекрасно знает, что на это требуется время и поддержка. Пластырь стал символом ее излечения, но при этом она никогда не забудет радость и любовь от общения со своей дочерью.
Мелэди Маккарти
Увидимся утром
Благодаря мудрости своей матери я не боюсь смерти. Мама была моим лучшим другом и самым главным учителем. Каждый раз при расставании, будь то перед сном или когда один из нас отправлялся в путешествие, мама говорила: «Я увижу тебя утром». И всегда сдерживала свое обещание.
Мой дед был священником, а в те времена, на рубеже веков, когда кто-нибудь из прихожан умирал, тело покойного выставлялось для прощания в гостиной священника. Восьмилетнюю девочку это могло здорово напугать.
Однажды дед подвел мою маму к стене гостиной и попросил потрогать ее.
- И что ты почувствовала, Бобби? - спросил он.
- Она твердая и холодная, - ответила мама. Тогда он подвел ее к гробу и сказал:
- Бобби, мне очень трудно попросить тебя сделать то, что я сейчас попрошу. Но если ты это сделаешь, ты никогда не будешь бояться смерти. Я хочу, чтобы ты коснулась лица мистера Смита.
Поскольку мама любила своего отца, моего деда, и доверяла ему, она выполнила его просьбу.
- Ну и как? - спросил он.
- Папа, ощущение такое же, как от стены.
- Совершенно верно, - сказал он. - Это старые стены, наш друг мистер Смит просто переехал, так что, Бобби, нет причин бояться старого дома.
Этот урок пустил корни и прошел через всю жизнь моей мамы, и она совершенно не боялась смерти. За восемь часов до того, как нас покинуть, она высказала в высшей степени необычное пожелание. Мы стояли у ее кровати, пряча слезы, а она сказала:
- Не приносите мне на могилу цветов, потому что меня там не будет. Когда я избавлюсь от этого тела, я улечу в Европу. Ваш отец так и не свозил меня туда.
Комната взорвалась смехом, и остаток вечера мы уже не плакали. Когда мы целовали ее, желая спокойной ночи, она улыбнулась и сказала:
- Я увижу вас утром.
Однако в 6.15 утра ее не стало. Мне позвонил врач: она начала свой полет в Европу.
Два дня спустя, разбирая мамины вещи в родительской квартире, мы наткнулись на большую папку с рукописями. Когда я открыл ее, один листок упал на пол.
Это были приведенные ниже стихи. Не знаю, сама она их сочинила или с любовью сохранила чье-то произведение.
Наследство
Когда я умру, отдай то, что от меня останется, детям.
Если тебе надо поплакать, поплачь ради своих братьев, идущих рядом с тобой.
Обними всех и отдай им то, что ты хотел отдать мне.
Я хочу кое-что тебе оставить, кое-что получше слов и звуков.
Ищи меня в людях, которых я знала и любила.
А если ты не можешь без меня жить, то пусть я продолжу жизнь
в твоих глазах, твоем разуме и твоих добрых делах.
Больше всего любви ты подаришь мне, если пожмешь
чью-то руку и отпустишь детей, которым нужна свобода.
