– Клавка, не переживай ты так, – сказала Таня серьезно. – Я
страшно рада, что у вас в конце концов что-то получилось. Господи, да никто не
подходит ему так хорошо, как ты, и не подходил никогда! Только смотри теперь,
не упусти его. Ты же у нас девушка неопытная, скажешь что-нибудь, а он не так
поймет или совсем не поймет…
– Не упущу, – пообещала Клавдия. – Постараюсь не упустить,
если только…. Если только я на самом деле ему нужна.
– Нужна! – уверила Танька. – Конечно, нужна. И я на самом
деле была уверена, что рано или поздно он все правильно сообразит. Он и сообразил.
Всего десять лет прошло.
На глаза Клавдии навернулись слезы, и Танька как-то
подозрительно всхлипнула в трубке.
– То есть бандиты и истории с сумками и слежками для вас
нынче не актуальны, правильно я понимаю?
– Не совсем, – призналась Клавдия. – Слушай, давай я тебе
вечером позвоню. Или ты нам… А то мне говорить неудобно.
– “Нам” – это звучит гордо, – провозгласила Танька. – Я вам
позвоню. Я очень рада, что ты жива и здорова и что ты теперь спишь с моим
братом.
Улыбаясь, Клавдия положила трубку.
– Ты чего не ушла, Клава? – спросила проходящая через зал
Варвара Алексеевна. – Твоя смена давно закончилась…
– Я этикетки пишу, – сказала Клавдия, краснея оттого, что
она как будто занимается сверхурочной работой, а на самом деле ждет Ларионова.
– Клавочка, тебе просто цены нет! – сказала заведующая с
чувством. – Я тебе премию выпишу!
Все слышали, что заведующая опять похвалила Ковалеву и что
она даже собирается выписать ей премию, и раздражение сотрудниц было таким
острым, что Клавдия почувствовала его, как уколы электрофореза.
Я не виновата. Она ожесточенно печатала и думала о своем. Я
не виновата. Андрей велел мне ждать, но не могу же я просто сидеть и три часа
пить кофе. Это как-то глупо.
Вспомнив, что она собиралась выглянуть на улицу, когда ее
позвали к телефону, Клавдия решительно погасила свет и прижалась носом к
холодному стеклу.
Знакомая машина была на месте, и шофер мирно дремал в ней.
Нет, не права Танька. Все-таки слежка ее пугала. Даже
несмотря на Ларионова.
* * *
Андрей вспомнил, что ему еще нужно заехать за Клавдией,
только часов в семь. Вспомнив, он вдруг вскочил и начал собираться.
– Ты что? – спросил Полевой.
– Да я забыл совсем, что я сегодня свою аптекаршу забираю, –
сказал Андрей, натягивая куртку. – Игорь, дождись ребят и позвони мне вечером,
ладно? Только обязательно.
– Ну, конечно, – сказал Полевой, с интересом изучая Андрея,
– позвоню. Только не нравится мне все это. Особенно последнее.
– Можно подумать, что мне нравится, – буркнул Андрей. –
Выходи давай, мне еще дверь закрывать…
– А куда ты ее денешь? – спросил Игорь, пока Андрей привычно
прилаживал на дверь пластилиновую печать.
– К себе отвезу, – сказал Андрей. – У меня с ней… роман.
– Остановись, пока не поздно, Ларионов, – сказал Игорь
весело. – Какой еще роман?
– Самый обычный, – буркнул Андрей. – И вообще я не понимаю
твоего веселья. Какое тебе дело?
– Никакого, конечно, – согласился Полевой. – Пока. Я
позвоню. Или сам звони, как со своей аптекаршей разберешься.
Андрей издалека показал ему кулак и, не дожидаясь лифта,
побежал по лестнице вниз.
Он волновался, что она не дождалась его и ушла, а этого
нельзя было делать. Он волновался, что не позвонил ей, а она, наверное, ждала.
Он волновался, что она обиделась на то, что он ей не позвонил, да и вообще
забыл о ней, занятый своей работой и не только работой.
Глупо было волноваться обо всем этом, все-таки ему было
тридцать шесть, а не шестнадцать, и он был не молодой влюбленный, а умудренный
жизнью мент, но он волновался так, что пришлось даже несколько секунд посидеть
в машине, чтобы успокоиться.
Запирая дверь, он оглянулся по сторонам. Соглядатай был на
месте, значит, Клава из аптеки не ушла.
Умница.
Он взбежал на высокое крылечко, посторонился, пропуская
людей, и вошел в теплый и залитый ярким светом зал. Зал был небольшой и уютный,
и в нем приятно пахло лекарствами. Вдоль стен стояли диваны, и на диванах
сидели старики. По старику на каждом диване.
Интересно, почему они не ходят в аптеку днем, когда никого
нет? Почему они непременно идут вечером, когда народу в десять раз больше, чем
днем? Может, потому, что им хочется посмотреть на людей или кажется, что, когда
они приходят в аптеку вечером, они больше похожи на всех остальных, молодых и
занятых, таких, какими и они сами были когда-то.
– Вы что-то хотели, молодой человек? – окликнула Андрея маленькая,
плотная дама в белом халате, с высокой прической и очками, сдвинутыми на кончик
носа.
Андрей улыбнулся. Дама смотрела подозрительно. Он знал, что
не внушает доверия дамам среднего и старшего возраста..
Дама улыбнулась в ответ, потому что Андрей умел улыбаться
исключительно обаятельно. Так что не могли устоять даже дамы среднего и
старшего возраста.
– Мне Клаву Ковалеву, – сказал Андрей доверительно. – Она не
ушла еще?
– Н-нет, – протянула дама, – не ушла. Я так понимаю, что она
как раз вас и дожидается. Девушки! – крикнула дама за перегородку, в глубину
белого, залитого огнями коридора. – Позовите Ковалеву!
Она кивнула Андрею, что должно было означать, что Клавдия
сейчас придет, и направилась в противоположную сторону. Согревшийся Андрей
потянул вниз “молнию” на куртке.
Он изучал стойку с зубными пастами и кожаной своей спиной
чувствовал, как вся аптека пристально и придирчиво изучает его. Не то чтобы ему
было неловко, но хорошо бы все-таки Клава побыстрее вышла…
– Привет, Андрей, – сказала она совсем рядом. – Как хорошо,
что ты приехал.
Он оглянулся, увидел сияющее личико, рыжие волосы,
собственный свитер и собственную куртку, которая висела на ней, как на вешалке,
и собственные джинсы, которые он сам утром аккуратно обрезал ножницами, потому
что они были ей слишком длинны, и на душе у него сделалось так хорошо, так
радостно и так спокойно, что он в первую минуту не смог ничего сказать. Он
просто молча потянул ее за руку к выходу из аптеки, и она еще на ходу успела
проговорить:
– До свидания, девочки, до завтра! Спустившись с крылечка и
не думая о соглядатае, Андрей нагнулся и поцеловал ее в губы. Губы были теплыми
и нежными, а щека холодной. Он поцеловал ее еще и в щеку. А потом опять в губы.
