– Высший класс! – одобрил Андрей. – Что нужно Бойко Евгению
Васильевичу от нас, грешных?
Игорь сел на хлипкий стул напротив ларионовского стола.
– Труп первого числа утром он видел.
– Неужели?
– Видел. Пенсионер Белов ему труп показал и попросился
позвонить. Телефон он дал, но очень перепугался потому, что Мерцалов был ему
знаком.
– Неужели?
Игорь покосился на майора:
– Что-то ты сегодня остришь как-то… однообразно. Или мне
показалось?
– Показалось, – сказал Андрей. – Я всегда острю
разнообразно. С выдумкой я острю. С огоньком.
– Ну да… – сказал Игорь недоверчиво. – Так вот. К Мерцалову
он действительно приходил третьего августа, и до этого момента Евгений
Васильевич почти ничего не врал. А с этого момента начались сказки про старую
больную бабушку. У него есть друг, назвать которого он не может по этическим
соображениям. Этот друг страдает тяжким сердечным недугом, но сам к врачу не
идет, потому что недуг близкие и родные, вроде Евгения Васильевича, от него
скрывают. Ну, не знает он, что болен, и все тут. Евгений Васильевич приходил к
Мерцалову в институт, чтобы как раз проконсультироваться относительно этого
болезного друга. Ну а когда труп врача увидел, понял, что надеяться его другу больше
не на кого – врач-то того… Помер. Ну и смылся…
– Хороша история, – похвалил Андрей. – За душу берет.
– Берет, – согласился Игорь. – Но самое интересное не это. К
любовнице Лилии Борисовне Моисеевой он приехал в первом часу. До этого в
боулинг-клубе гонял с приятелем шары и потом этого приятеля подвозил до Чистых
Прудов. Если подтвердится этот приятель – чист Евгений Васильевич перед нами,
как младенец. От Чистых Прудов до Хохловского на машине ночью ровно две минуты.
– Понятно, – сказал Андрей. – Посмотрим, что за приятель… И
про больного друга надо как-то побольше разузнать. Сдается мне, что ветер дул
со стороны того самого клиента, о котором Димка узнал в офисе этой самой “Интер
трейдинг”. Который от сердечного приступа помер так… некстати. Ну, там Димка с
Ольгой.
Разберутся.
Андрей закурил.
– Значит, у нас еще не отработан родитель Элеоноры Ковровой,
который считал, что Мерцалов совратил его чистую девочку. И еще, Игорек. Петра
Мерцалова в ночь убийства дома не было, и где он был, никто не знает. Мать
звонила ему три раза и сказала, что пропал Сергей и отец уже поехал к Ирине. Мы
знаем, что у Ирины Мерцалов-отец не был. Ирине кто-то позвонил по телефону и
оставил на автоответчике сообщение, что она – сука, получившая по заслугам. И
еще. У моей знакомой аптекарши вчера вечером во второй раз отняли сумку. На
этот раз в ней был паспорт.
– Ничего себе, – пробормотал Игорь, – Ничего себе…
* * *
Многоопытная Ольга еще в машине сказала Диме, что проблемы у
них вряд ли будут. Меценат, как они между собой называли умершего
предположительно от сердечного приступа Юрия Петровича Василькова, был не
старый, не бедный и не больной человек, поэтому страховая компания вполне могла
заинтересоваться обстоятельствами его смерти.
– Да, может, он и вовсе не был застрахован! – Дима, опять
надевший шикарный братнин костюмчик, злился и нервничал. Ольгина невозмутимость
и, как ему казалось, безалаберность могли серьезно навредить делу. Кроме того,
он совершенно не мог понять, зачем в таком простом деле, как выяснение обстоятельств
смерти человека, вроде бы причастного к убийству, нужно придумывать какие-то
сложные заходы и изображать из себя представителей страховой компании.
– Не имеет никакого значения, был он застрахован или не был.
– Ольга энергично жевала яблоко и смотрела, как Дима выруливает с Петровки и
пристраивается к плотному автомобильному потоку, в который со всех сторон
вливались ручейки грязных, фыркающих, ревущих машин. – Вот увидишь, Димочка,
никто ничего и не спросит. А если мы скажем, что мы из милиции, сразу же
начнется паника и напряжение. Зачем нам паника и напряжение, а?
Ольга разговаривала с ним, как с маленьким, и это его тоже
раздражало. Он не маленький. Она капитан, а он лейтенант, и в этом все дело, а
вовсе не в том, что Дима ничего не понимает в сыске. Она ставит его на место,
так он понимал все затеянное Ольгой представление. Они все только и делают, что
ставят на место Диму Мамаева.
Да еще Инкины родичи…
Конечно, он не выдержал и позвонил, и Инки не было дома.
– Я же вас предупредила, – сказала ее мамаша с холодным
удовлетворением. – Звоните завтра.
Он не хотел звонить завтра. Он хотел, чтобы она сейчас же,
немедленно оказалась дома или хотя бы позвонила ему и рассказала, где она и что
с ней. И утешила бы его. И пошептала бы, что любит, и скучает, и ей скучно там,
где она была, одной, без него.
Все, блин, как сговорились портить ему жизнь.
Бойко пришел к Полевому, а Димы в это время даже на работе
не было. Дима в это время зачем-то должен был притворяться страховым агентом
вместо того, чтобы задать прямые милицейские вопросы и получить на них прямые и
понятные ответы!
Попробуем мыслить логически.
Если к смерти Мерцалова причастен Бойко, то вполне возможно,
что заказчиком был Васильков, ведь фонд Василькова целиком и полностью
контролировал фирму “Интер трейдинг”, принадлежащую Бойко. Васильков мог,
конечно, умереть своей смертью, но также вполне вероятно, что его пришили,
испугавшись, что оперативники подошли слишком близко. Такая версия Диме, в его
нынешних расстроенных чувствах, нравилась больше и добавляла приятного чувства
собственной значимости.
Так. Если Василькова убрали свои, значит, заказчик не он, а
кто-то еще, кто стоит за ним. Значит, нужно искать и копать связи Василькова и
Бойко и тогда…
– Димыч, яблочка хочешь? – спросила Ольга.
Это было так неожиданно и так грубо нарушило весь стройный
ход его мыслей, что Дима глянул на нее так, как будто именно она и была
заказчиком всех убийств.
– Ты что? – тут же спросила она и перестала жевать. – Я тебя
раздражаю?
– Нет, – ответил он, опомнившись. – Не раздражаешь. Просто я
не понимаю, зачем мы…
– Дима, – сказала Ольга серьезно, – ты не злись. Ты подумай
спокойно. Этот человек мог не иметь никакого отношения к убийству. Вполне
возможно, что у него был честный бизнес и прекрасная семья. А тут мы с тобой,
лейтенант Мамаев и капитан Дружинина, припремся к нему домой, напоем им сто
бочек арестантов про какое-то убийство, о котором они знать не знают, и
спросим, не убил ли кто, часом, и их любимого мужа и отца. Глупо?
– Да я же не предлагаю такого идиотизма!! – Дима выкрутил
руль и неизвестно зачем подрезал громадный, черный, похожий на океанский
лайнер, представительский “Мерседес”. Взвизгнув тормозами и дрогнув
бронированным телом, “Мерседес” подался вправо, и Ольга взглянула на Диму
сочувственно. Она его понимала.
