Бек покачал головой. Единственное, в чем он был уверен, — это то, что Редден Альт Мер, который вышел из кабины хмурый и надутый, был недоволен.
Что случилось, юноша узнал тогда, когда все восемь человек, составлявших ближний совет Странника, собрались в каюте капитана.
— Я не за этим шел в такую даль, чтобы сидеть на корабле, когда все идут на берег, — недовольно заявил Рыжий Верзила друиду.
— И я тоже, — сказала Рыжая Крошка, красная от злости. — Мы проделали такой долгий путь, чтобы узнать, что тут такое. Ты слишком многого от нас хочешь, Странник.
Все остальные молчали. Все стояли рядом с друидом у стола, на котором лежала увеличенная карта, — все, кроме Райер Орд Стар, которая стояла в стороне, в тени, и молча наблюдала. Внешнее тепло еще не проникло внутрь корпуса. В каюте пахло сыростью и копотью, и атмосфера в ней все еще напоминала о льдах и холоде, который они оставили по ту сторону Корчи. Бек посмотрел на лица окружавших его людей и был удивлен, увидев на них смесь надежды и напряжения. Все очень долго ждали того момента, когда они наконец доберутся до цели, и сейчас многое из того, что они сдерживали в себе во время перехода, лезло наружу.
Странник окинул взглядом каюту и указал рукой на разложенную перед ним карту:
— Как, по–вашему, тот человек, у которого был найден оригинал этой карты, сумел проделать весь этот путь отсюда до берегов Западной Земли? — Друид немного подождал, но никто ему не ответил. — Даже на воздушном корабле мы добирались сюда несколько месяцев. Как же проделал этот путь тот человек, уже слепой, с отрезанным языком и, по крайней мере, наполовину потерявший рассудок?
— Кто–то ему помог, — предположил Бек, которому уже надоело всеобщее неловкое молчание. — Может быть, даже тот, кто помог ему бежать.
Друид кивнул:
— И где этот кто–то?
Снова молчание. Бек помотал головой, не желая говорить за всех.
— Наверное, погиб, потерялся в море во время побега или на обратном пути, — сказала Руэ Меридиан. — К чему ты клонишь?
— Предположим, что это так, — ответил Странник. — У тебя была возможность во время перехода подробно изучить карту. Надписи сделаны в основном не словами, а символами. Это не современная письменность. Такие письмена использовались много тысяч лет назад, до того как Большие Войны разрушили Старый Мир. Как тот подобранный в море человек выучил этот язык?
— Кто–то его научил, — ответила Руэ Меридиан с задумчивым и немного тревожным видом. Она с раздражением откинула назад свои рыжие волосы. — Зачем они вообще это сделали?
— Действительно, зачем? — Странник помолчал. — Предположим, что эльфы, отправившиеся тридцать лет назад в экспедицию вместе с Каэлем Элессдилом, достигли, как и мы, того места, куда они шли, и затем с ними что–то случилось. Все они были убиты, все, кроме одного, самого Каэля Элессдила. Корабли их были уничтожены, и все следы, оставленные экспедицией, исчезли. Как им удалось пройти сюда? Разве у них была карта, как у нас? Чтобы нарисовать эту карту, они должны были проделать тот же путь, что и мы. Они должны были побывать на островах Ползучий Ужас, Камнелом и Мефитик и найти ключи, которые нашли мы. Если это так, то как эти ключи снова вернулись на острова, с которых мы их взяли?
В каюте снова наступило долгое молчание. Люди неловко переминались с ноги на ногу.
— Что ты хочешь сказать, Странник? — спросил Ард Патринель.
— Он хочет сказать, что мы забрались в ловушку, — негромко проговорил Редден Альт Мер.
Бек молча смотрел на капитана, повторял про себя его слова и пытался понять, что тот имел в виду.
— Я долго над этим размышлял, — сказал Странник, с задумчивым видом засунув руку в складки своей одежды. — Мне показалось странным, что у эльфа оказалась карта с символами, значения которых он, скорее всего не знал. Мне показалось слишком подозрительным то, что карта составлена так подробно и доходчиво. Ключи были спрятаны не очень хорошо. Их вообще легко было взять, как только мы проходили охрану. Мне показалось, что того, кто спрятал эти ключи, больше интересовало, справимся ли мы с охраной, и если справимся, то каким способом. Это напомнило мне то, как охотники приманивают животных в ловушки. Они кладут в ловушку какую–нибудь приманку. Охотники знают, что животные хитры и осторожны, но все–таки не равны охотникам по интеллекту. Инстинкт может заставить с недоверием отнестись к лежащей в ловушке приманке, но прийти к выводу о том, что это ловушка, животные не могут. Скорее всего, здесь был такой же расчет. — Друид молча посмотрел на Рыжего Верзилу: — Да, капитан, я думаю, что это — ловушка.
Редден Альт Мер кивнул:
— Ключи — просто приманка. Но для чего она нужна?
— Почему бы просто не дать нам карту, по которой мы бы сюда добрались? — Странник по очереди посмотрел в глаза каждому из собравшихся. — Чтобы ответить на этот вопрос, мы должны вспомнить о первой экспедиции. Тогда эльфов заманили сюда другим способом, но, скорее всего, с той же целью. Того, кто нас сюда привел, интересует что–то, чем мы обладаем. Вначале я сомневался, но сейчас уверен: его интересует наше волшебство. Тот, кто за нами охотится, хочет отобрать у нас нашу волшебную силу. Чтобы заманить нас сюда, он воспользовался таинственным исчезновением предыдущей экспедиции. Он уже видел силу эльфийских камней, которые были у Каэля Элессдила. Он ожидает, что мы тоже придем не с пустыми руками. Заставив нас завладеть теми тремя ключами, он получил возможность оценить характер и силу нашего волшебства. Охрана у ключей и была установлена для того, чтобы нас испытать. Если мы не можем с ней справиться, то делать тут нам нечего.
— Если ты все это подозревал еще до того, как мы отправились в путь, почему ты не рассказал нам об этом тогда? — спросил Редден Альт Мер, разозлившись еще сильнее, чем раньше. — Зачем ты нас вообще сюда привел?
— Не надо утверждать, что тогда я это знал, — спокойно ответил Странник. — Я скорее подозревал, чем знал. Я интуитивно знал, как могут обстоять дела, но, не отправившись в экспедицию, я не мог проверить своих догадок. И как бы вы поняли мои объяснения, если бы не увидели то, что вам удалось увидеть? Нет, капитан, вначале было необходимо совершить экспедицию. И я бы не переменил своего решения. То, что погубило Каэля Элессдила и его эльфов–охотников, хочет погубить и нас. И на этом оно не остановится. Это сильное и опасное существо, и его надо уничтожить. Эльфы хотят вернуть себе эльфийские камни, а я хочу освободить волшебство, которое держит у себя наш противник. Мы здесь не зря. И наша цель стоит риска.
— Тебе легко это говорить, Странник, — заметила Руэ Меридиан. — Тебя защищает волшебство и твои друидские навыки. А у нас только клинки. Кроме Квентина Ли у кого еще есть волшебная сила, чтобы нас защитить?
Бек подготовился услышать ответ, но Странник ответил не так, как он ожидал:
— Спасет нас тут не волшебство. Не оно понадобится нам прежде всего. Подумайте сами. Если наш противник пользуется языком символов, языком, разработанным до Больших Войн, тогда когда человеческая культура основывалась на технике, то, скорее всего, у него нет собственного волшебства. Он привел нас сюда, так как хочет завладеть нашим волшебством. Он хочет получить то, чего у него нет, но что есть у нас. Для чего — это нам еще предстоит установить. Но исход борьбы с этим противником совсем не обязательно будет зависеть от нашего волшебства.
