— Убийца обязательно будет найден, — сквозь зубы процедил Иларио. — Это кто-то из тех, кто находится сейчас в Алаведре. Постороннему человеку сюда не проникнуть, так что мы в два счета найдем преступника.
От этой мысли холод пробежал по жилам. Питер оглянулся. Неужели кто-то из этих людей замыслил убийство и воплотил его в жизнь? Но зачем?
— Да кому могло понадобиться это?! — невольно вырвалось у Питера.
— Я надеюсь, что это очень скоро выяснится, — сказал Иларио с угрозой в голосе. — Полиция сейчас осматривает кабинет. Инспектор попросил нас всех не покидать большую гостиную.
— Здесь все? — спросил Питер, оглянувшись.
— С тобой да, — кивнул Иларио. — Только мама у себя в комнате… У нее истерика.
— Ей не нужен врач? — Кивком головы Питер показал на доктора Санчеса.
— Она отказывается видеть кого-либо, — ответил Иларио. — Даже меня. Ее горничная рядом с ней, отпаивает ее травяными настоями.
— В голове не укладывается, — вздохнул Питер.
Иларио стиснул зубы.
— А где был ты все это время? — спросил он с наигранной бодростью. — Я искал тебя, но никто тебя не видел.
Питер замялся. Тяжело говорить о счастье посреди всеобщего горя.
— Я гулял в лесу и потерял счет времени, — просто ответил он.
Иларио кивнул. Его вполне удовлетворил такой ответ.
В гостиную вошли двое. Один высокий худой мужчина с изможденным лицом и второй — такого же роста, но упитанный и розовощекий, в полицейской форме. Они направились прямиком к Иларио.
— Сеньор Мендес, я бы хотел переговорить с вами наедине, — сказал худой по-испански.
— Конечно, инспектор, — кивнул Иларио.
— Остальных я прошу подождать еще немного, — обратился инспектор к гостям. — Через десять минут вы все сможете вернуться в свои комнаты.
Раздался недовольный шепот, но никто не посмел противоречить. Питер вытер рукой пот со лба. В большой гостиной было невероятно жарко. Иларио и полицейские вышли. Питер огляделся, ища глазами Лауру. А вот и она, сидит в кресле под портретом Лусии Мендес. Она казалась такой маленькой и беззащитной, что у Питера сжалось сердце. Бедная девочка! Каково ей пережить такое…
Он подошел к девушке и присел рядом с ней на корточки. Лаура потерянно посмотрела на него, и жалкая улыбка искривила ее губы.
— Лаура, любимая, — прошептал Питер. — Держись…
Она кивнула, но он увидел, как ее черные глаза подозрительно заблестели. Какой ранимой может быть эта гордая цыганка, почему-то подумал он. Она уязвима точно так же, как и остальные люди.
— Это ужасно, — сказала Лаура, и губы ее задрожали. — Как могло такое произойти?
Питер чувствовал, что любые слова будут лишними. Он с силой сжал руку Лауры.
— Господи, какое счастье, что у меня есть ты, — простонала она и обвила его второй рукой за шею.
Сколько они просидели в этом положении, Питер не знал. Просто он вдруг услышал голос инспектора, объявляющего, что они могут разойтись по своим комнатам и что в Алаведре останется полиция для проведения расследования.
— Думаю, нет нужды говорить вам, господа, что уехать отсюда вы можете только по моему специальному разрешению, а я его пока никому не даю, — сухо закончил инспектор свою короткую речь.
— Лаура, пойдем, я провожу тебя, — шепнул Питер бледной как смерть девушке.
Она попыталась встать, но ее ноги подкосились, и она упала бы, если бы Питер не поддержал ее. Гости постепенно выходили из гостиной, и взгляды многих задерживались на этой неожиданной паре — красавице Лауре, которую буквально держал на руках Питер Стентон.
Питеру хотелось истерически захохотать. В этом доме лежит убитый Диего Мендес, среди нас тот, чья рука вонзила в него нож, а эти вздорные бабенки высоко поднимают брови, завидев меня с Лаурой!
Питер довел девушку до ее комнат на третьем этаже. Вся гостиная была темно-бордового цвета с вкраплениями золотого. Довольно мрачно для молодой девушки, невольно подумал Питер. Им с Иларио надо бы поменяться комнатами.
Лаура бессильно опустилась на широкий диван. Питер сел рядом.
— Хочешь, я останусь с тобой? — предложил он.
— Хочу, — ответила она. — Но ты должен отдохнуть. Иларио наверняка понадобится твоя помощь… Здесь ни на кого нельзя положиться. Донья Лусия вряд ли в состоянии думать о чем-либо…
Сдавленное рыдание прервало ее речь.
— Я не оставлю тебя, — твердо сказал Питер. — Я нужен тебе.
— Да, ты мне нужен, — покорно согласилась Лаура. — Но сейчас мне лучше побыть одной…
Она внезапно пододвинулась к Питеру и обняла его.
— Не волнуйся за меня, хорошо? Я в порядке.
Лаура принялась покрывать его лицо жадными, неистовыми поцелуями.
— Ты ведь всегда будешь со мной, правда? — бессвязно бормотала она. — Что бы ни случилось, да? Ты не покинешь меня?
— Конечно, нет, — отвечал он, прижимая ее к себе.
— А сейчас иди, иди! — Она оттолкнула его от себя.
Питер встал и, пошатываясь, вышел из комнаты. Он был как в бреду. Объяснение в лесу, страстные губы Лауры, убийство Диего Мендеса, ее непонятные слова…
Не слишком ли много событий для одного дня?
Питер пошел к себе, надеясь немного отдохнуть. Но в комнате его уже поджидал Иларио.
— Где ты ходишь? — резко спросил испанец, как только Стентон вошел в прохладную комнату.
— Я провожал Лауру, — спокойно ответил Питер. — Ей очень тяжело.
Иларио посмотрел на него как-то странно, но ничего не сказал.
— У меня голова кругом идет, — пробормотал он. — Похоже, здесь никто не отдает себе отчет в том, что случилось. Примерно половина гостей потребовали, чтобы их немедленно отпустили домой. Но ничего, инспектор Боррес растолковал им все как следует…
— Все под подозрением? — уточнил Питер.
— Почти, — усмехнулся Иларио. — Пока непонятно, кому выгодна смерть отца. Ему никто ничего не должен, дела идут великолепно, со всеми партнерами прекрасные отношения. Конечно, не исключено, что его убили во время банальной ссоры.
— Утром? — недоверчиво хмыкнул Питер. — Я знаю, конечно, что у испанцев горячий нрав, но я с трудом представляю себе, чтобы кто-то пришел к Диего в кабинет, затеял ссору и вонзил в него нож…
По лицу Иларио прошла судорога.
— Прости, — поправился Питер. — Тебе тяжело слышать об этом.
— Ничего, — процедил Иларио, сжимая кулаки. — Я пойду на все, чтобы найти этого мерзавца… или мерзавку.
— Ты не исключаешь, что это женщина? — быстро спросил Питер.
