Книга Истинный джентльмен, страница 26. Автор книги Алекс Вуд

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Истинный джентльмен»

Cтраница 26

Пару дней я предвкушала блаженство, которое наступит, когда Мишель наконец наберется храбрости. Я не торопила его. Оказывается, есть своя прелесть в том, чтобы оттягивать наслаждение. Мишель прелестен, и я могу любоваться им до бесконечности. Наши первые прогулки были настолько очаровательны, что я подумывала взяться за перо и написать несколько рассказиков о том, как приятно шуршат под ногами осенние листья и как заходящее английское солнце играет в каштановых волосах любимого.

На третий день я стала терять терпение. Мы ни разу не оставались с ним наедине. Вокруг все время были посторонние люди. Прохожие, официанты, туристы, зрители. Он не заходил ко мне в гримерку, не поднимался в номер, отказываться уехать куда-нибудь на выходные… Через неделю я поймала себя на мысли, что безуспешно и откровенно пытаюсь затащить мужчину в постель. Не он меня, а я его.

Это открытие меня обескуражило. До сих пор мужчины добивались моего внимания. Если я и удостаивала кого-нибудь благосклонным взглядом, он немедленно падал к моим ногам. Мишель целовал меня страстно и трепетно, но на продолжении не только не настаивал, а даже уклонялся от него.

А мое желание, как назло, нисколько не уменьшалось. Не знаю, может быть, это пассивность Мишеля так раззадоривала меня… Я подолгу не могла заснуть, придумывая великолепные планы его соблазнения, которые потом терпели сокрушительное поражение. Может быть, он вообще не признает добрачные связи, мелькала у меня в голове игривая мысль.

И тут я поняла, в чем дело. Его невеста. Очень неосмотрительно с моей стороны было забыть о ней. Если честно, я предполагала, что Мишель расстался с ней, как только я вновь появилась в его жизни. Но, судя по его сдержанному поведению, это было не так. Он никогда не говорил о ней, но она неизменно стояла между нами. Даже в те моменты, когда между нашими телами не поместился бы и листок бумаги…

Зная Мишеля, нетрудно было предположить ход его мыслей. Он любит меня, но обещал жениться на другой. Эта другая без ума от него (о, как я ее понимаю!), и Мишель считает себя не вправе бросить ее. Наверняка это кажется ему благородством. Я же вижу, что это полная глупость. Его Вероника (удивительно, как прочно это противное имя застряло у меня в памяти!) не нуждается в благородном сострадании, уж я-то это точно чувствую. Ей нужна любовь, а не ее заменители. А любовь Мишеля принадлежит мне. Так есть ли смысл упорствовать? Любой разумный человек скажет, что нет. Но у Мишеля старомодные понятия о чести, и боюсь, мне его никогда не переубедить.

Но зато в моем арсенале есть иные средства.

Звезда моего уровня всегда страдает от излишнего внимания прессы. В Лондоне я уже дала четыре интервью (два из которых безбожно переврали) и видела свою фотографию по меньшей мере в дюжине газет. Пожалуй, я не такой лакомый кусочек, как звезды шоу-бизнеса, за которыми репортеры следят неустанно в надежде ухватить сенсацию. Но и я могу порой дать великолепный материал для скандальной статьи…

Разузнать телефон редакции какой-нибудь газеты, интересующейся сплетнями, было проще простого. Позвонить им и, изменив голос, сказать, что у Селин Дарнье тайный роман, тоже. Я сообщила им время и место своего следующего свидания и вежливо отказалась от вознаграждения. Пусть голову поломают, кто подбросил им такой подарок!

Может быть, мне и не очень поверили в редакции «Дейли миррор», но не проверить они не могли. Когда мы гуляли по Кенсингтонскому парку, я несколько раз замечала одного и того же молодого человека в темном неприметном пальто и фетровой шляпе. Каждый раз, когда я смотрела на него, он немедленно отворачивался и делал вид, что совершенно не интересуется скромной парочкой влюбленных. Но меня не проведешь, слежку я сразу чую. И я принялась вести себя как резвая козочка в первый раз на весеннем лугу. Я дала этому парнишке столько материала, что хватило бы на несколько номеров!

Оставалось ждать, когда появится статья. Я была уверена, что «Дейли миррор» не станет откладывать мои фотографии. Селин Дарнье скоро покинет Лондон, и ее роман с англичанином потеряет свою прелесть. У нее может появиться кто-нибудь еще, и возможность сорвать приличный куш будет упущена. Мальчик-посыльный, который получал от меня щедрые чаевые и, кажется, не остался равнодушным к моим чарам, каждый день таскал мне «Дейли миррор». Я ждала.

Статья появилась через два дня и была, на мой взгляд, даже слишком сдержанна. Видимо, это у англичан в Крови. Имени Мишеля не называли. Либо они еще не выяснили этого, либо решили попридержать до следующего номера. Очень мудро. Фотографий с откровенными поцелуями тоже не было. Я поняла, что главная бомба еще впереди. Но мне было достаточно и этого. Мой верный посыльный оказал мне еще одну услугу – отнес в свободное время экземпляр газеты «моей подруге». Вот уж Вероника Маунтрой обрадуется, когда ей подадут на подносе такую газетку!

Я была чрезвычайно довольна собой. Вероника увидит статью, разозлится, и Мишелю придется с ней расстаться. Будет небольшой скандальчик, который понравится всем их общим знакомым. А я буду спокойно стоять в сторонке и ждать, когда Мишель сообразит, что ему гораздо лучше избавиться от притязаний этой девицы и остаться со мной. Может быть, когда-нибудь потом я расскажу ему, как ловко я все это провернула, и мы от души посмеемся.

Я полдня просидела в номере, ожидая появления Мишеля. Ему номер я посылать не стала, это было бы чересчур прозрачно. Очаровательная Вероника перескажет ему содержание статьи. Или же он сам купит ее. Хотя вряд ли Мишель читает бульварные газеты. В любом случае он должен был вскоре появиться и объявить, что наконец освободился…

Я предавалась сладким мечтам, когда настойчивый стук в дверь привел меня в чувство. Вот и мой Мишель. Я встала с кровати, тщательно закуталась в пеньюар (нежно-голубой с серебристой оторочкой), надела свои любимые домашние туфли на высоком каблуке, мельком взглянула на себя в зеркало. Как раз то, что надо. Распущенные волосы, почти никакого макияжа. Милое домашнее создание, которое только что покинуло уютную кровать и желает как можно скорее туда вернуться, но не одна…

Стук повторился. Я открыла дверь. И пожалела, что не спросила, кто тревожит меня.

Напротив меня стояла Вероника Маунтрой. Можно было не сомневаться, что она уже прочитала газету. Горящий взгляд, вздернутый подбородок, губы сомкнуты в одну прямую линию. Прямо портрет писать можно под названием «Благородное негодование». Я растерялась, но лишь на сотую долю секунды. Не родилась еще та женщина, которая смогла бы вывести Селин Дарнье из себя.

– Добрый день, – вежливо, но сухо поздоровалась я. – Вы ошиблись. Я не заказывала чистые полотенца.

Эта дурочка и не подумала оскорбиться!

– Я не горничная! – выпалила она и, оттолкнув меня, прошла в номер.

– Что вы себе позволяете? – вполне оправданно возмутилась я. – Кто вы такая? Я сейчас охрану позову…

– Мое имя Вероника Маунтрой, – перебила она меня. – Мы были представлены друг другу на приеме у Агаты Саутгемптон.

– Ах, да. – Я чуть сморщила лоб, делая вид, что вспоминаю. – Может быть. Но это все равно не извиняет…

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация