– Лезьте прямо через кушетку. Там никаких ступенек, не споткнетесь. Выключатель справа.
Гонсалес перешагнул через кушетку, стоящую вплотную к двери, в кладовке вспыхнул свет, и Ася стала не без труда задвигать дверь на место. Гонсалес оглянулся, с фальшивой игривостью заметил:
– Тут и двое поместятся.
– Молчать и не шевелиться, – шикнула на него Ася со Светкиной интонацией и задвинула дверь до упора.
И тут же услышала шаги в коридоре. Чужие. Кто-то шел без бахил. Но спокойно и уверенно, как свой. Она осторожно заглянула в прозрачную полоску, не закрашенную белилами, как все остальное стекло в двери. Светка после ремонта из-за этой незакрашенной полоски страшно бесилась, хотела собственноручно закрасить, но потом забыла, потому что полоска была крошечной, со стороны коридора совершенно незаметной, так что Светке о себе не напоминала. А из кабинета в эту миллиметровую прозрачную полоску можно было увидеть часть коридора и двери четвертой, пятой и шестой палат. По коридору шли двое. Один – пятнистый с автоматом, другой – в белом халате и в шапочке. Тот, что в халате, шел впереди, автоматчик – за ним. Было похоже, что автоматчик конвоировал врача, вызванного из другого отделения. В ее отделении никто, кроме бабы Жени, в белом халате не ходил. Врачей из других отделений в офтальмологию вызывали довольно часто, особенно к лежачим старушкам. Но эти двое шли вовсе не в сторону палаты лежачих. Они шли в сторону пятой палаты. А к больному Гонсалесу никто никаких врачей из других отделений не вызывал.
Она уже собралась выйти и предупредить автоматчика, что он ведет никакого не врача, а совсем постороннего человека, вообще неизвестно кого, то есть как раз известно, так что необходимо немедленно арестовать этого ряженого, обыскать, отобрать пистолет и тут же допросить – ведь у него наверняка есть сообщники, во всех сериалах подробно показывают, как действуют наемные убийцы: кто-то отвлекает внимание охраны, а кто-то тем временем тихо проникает в помещение, где находится жертва. Она уже почти открыла дверь. То есть почти решила открыть…
Автоматчик вдруг тронул ряженого за локоть, тот оглянулся, автоматчик сделал какой-то знак, постоял, глядя в сторону выхода на лестницу… Ася выхватила телефон из кармана куртки, за пару секунд нашла номер Тугарина, услышала в трубке его дыхание, быстро прошептала:
– В коридоре чужой. Тот, что в белом халате, – не врач.
– Тихо сиди, – таким же быстрым шепотом ответил Тугарин, – Ни в коем случае не суйся… Поняла? Ни в коем случае. Что бы ни случилось. Отбой.
Что бы ни случилось… Что – «что бы»? Что он имел в виду? Что может случиться?…
Да что угодно, и он это знает. Он этого ожидает. Он этих ожидает – мента с автоматом, который, наверное, даже и не мент, и наряженного з белый халат, который уж точно не врач.
Ася не могла оторваться от прозрачной полоски в закрашенном белилами стекле – наверное, потому, что оцепенела от страха. Думала при этом почему-то не о Тугарине, к которому шли убийцы, а о тете Оле, которая в любой момент могла выйти из палаты лежачих старушек в коридор. И об Алексееве, который в любой момент мог подняться на второй этаж. И о том рыжем автоматчике, которого Тугарин поставил на лестничной площадке вместо исчезнувшего. Почему он пропустил в отделение этих, которые сейчас идут к Тугарину?… Значит, о Тугарине она тоже думала. Выло так страшно, что даже мутило…
Двое чужих подошли к пятой палате. Пятнистый стукнул в дверь, что-то спокойно сказал. Тугарин из-за двери что-то ответил. Тоже спокойно и даже весело, как показалось Асе. Пятнистый толкнул дверь и отступил в сторону. Белый халат встряхнул правой рукой и шагнул вперед.
То, что у него в руке откуда-то оказался пистолет с глушителем, Ася поняла только тогда, когда пистолета в его руке уже не было. Пистолет валялся на полу сам по себе. А белый халат – сам по себе. Наверное, даже сознания не потерял, потому что левой рукой пытался прикрыть голову. Правая шевелиться не могла – похоже, была сломана или вывихнута в плече. А как это получилось, Ася не заметила. И Тугарина в открытую дверь палаты видно не было.
Вдруг пятнистый торопливо и как-то неловко выставил автомат и дал короткую очередь по лежащему на полу. По тому, в белом халате. От грохота выстрелов Ася на время оглохла. Во всяком случае, ей так показалось, потому что сразу после выстрелов стало как-то особенно тихо.
– Зачем? – спросил голос Тугарина в этой тишине. – Он был уже безопасен.
– Так ведь пушка у него! – сказал автоматчик глупым голосом. – Прям под рукой! Вот же!…
Бросил автомат на пол и схватил пистолет. С глушителем. Выстрела почти не было слышно. Будто от резкого пинка дверь палаты шарахнулась, стукнулась обо что-то и медленно поплыла назад, закрываясь.
– Ты в меня попал, – спокойно сказал Тугарин. – А в Гонсалеса – нет.
Пятнистый еще два раза выстрелил по двери. Прислушался, торжествующе заявил:
– И в него попаду.
Тугарин молчал. Пятнистый придержал дверь рукой и осторожно сунулся в палату. И тут же отлетел назад, уже без пистолета. И опять Ася не поняла, как это получилось. Как будто в дверном проеме мелькнула какая-то тень. Такая тень бывает от птицы, пролетевшей за окном. Пятнистый сидел на полу почти рядом с тем, в белом халате, матерился и хватал себя левой рукой за поясницy. Правую держал на весу, неловко вывернув и отведя в сторону. Наверное, и у пятнистого рука была тоже сломана или вывихнута.
В дверях палаты появился Тугарин, закрыл весь проем плечами. Низкое вечернее солнце светило из окна ему в спину, и Ася не могла разглядеть, ранен он или нет. Живой – уже хорошо… Нет, наверное, все-таки ранен: наклонился с заметным трудом, прижимая левую руку к боку, правой подобрал с пола пистолет с глушителем, бросил куда-то в глубину палаты – скорее всего, на диван. Равнодушно сказал пятнистому:
– Не попадешь ты в Гонсалеса. Его здесь уже давно нет. Промашечка вышла… Вставай, больной, вставай, не пачкай чистый пол своей септической фигурой.
Ася немножко успокоилась. Даже улыбнулась. Не похоже, что Тугарин ранен. Раненые так себя не ведут.
– А где он? – растерянно спросил пятнистый, не переставая ощупывать поясницу левой рукой. Ответа на свой дурацкий вопрос ждать не стал, застонал сквозь зубы, со злобным вызовом заявил: – Сам не встану. Ногу тоже сломал.
Врал. Ася видела его ноги, ничего там сломано не было. Когда пятнистый рухнул на пол, он первым делом согнул в коленях ноги, будто собирался тут же вскочить. Увидел в дверях Тугарина – и ноги вытянул.
Тугарин высунулся в коридор, быстро глянул в оба его конца, внимательно посмотрел, далеко ли отлетел автомат пятнистого – автомат отлетел далеко, почти к двери кабинета Плотникова, – к покладисто согласился:
– Ну, валяйся. Не на руках же мне тебя носить. Ох, сколько тете Оле работы сегодня… Скажи спасибо, что Светлана Алексеевна ушла. Ты бы у нее пожизненным не отделался. Она бы тебе на месте казнила. Повезло тебе, крыса.
