– Должна предупредить тебя, Джордан, что я не в настроении оценивать твое извращенное чувство юмора.
– Тогда прекрати делать из мухи слона, – отрезал он с мрачным выражением лица, потянулся за тростью и неуклюже поднялся на ноги.
– Я не делаю из мухи слона, черт побери! – воскликнула Стефани. – Просто я не привыкла заниматься подобными вещами перед публикой.
– Я сказал тебе, что Гидеон никому ни о чем не скажет.
– Я не только не хочу слышать, но и говорить об этом! – крикнула Стефани.
Джордан решительно поджал губы и вдруг насторожился:
– Почему, собственно говоря? – Его голос прозвучал как-то подозрительно мягко.
– Почему?.. – повторила она растерянно.
– Да. Почему?
– Неужели это не очевидно?
Джордан чувствовал пульсацию в сильно сжатой челюсти.
– Ты этого хотела. Я этого хотел. И, как я уже сказал, мы оба совершеннолетние, чтобы самостоятельно принимать решения. Так в чем проблема?
– Моя проблема в том, что Лукан нанял меня как физиотерапевта, для того чтобы лечить тебя, а не для того, чтобы я ложилась с тобой в постель! – страстно парировала она.
– Мне не нужен физиотерапевт…
– О нет, нужен!
– И до постели мы так и не добрались, – холодно прибавил Джордан.
«Он не может понять очевидного», – нетерпеливо подумала Стефани и упала в одно из кресел, закрыв лицо руками, когда почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы.
Джордан уставился на Стефани в полном разочаровании, когда услышал ее тихий плач. Он не имел никакого понятия, что должен делать и говорить в таком случае. Обычно женщины не плакали после того, как он занимался с ними любовью…
«Они не плакали после близости со всемирно известным актером Джорданом Симпсоном, – мрачно напомнил он себе, – а не с калекой Джорданом Сент-Клером».
Боже, как же он ненавидел ощущение своей беспомощности!
– Я подумал… – раздался голос брата.
– Убирайся отсюда, Гидеон! – рявкнул разъяренный Джордан.
– Я здесь, наверное, лишний, – не спеша подытожил Гидеон и многозначительно посмотрел на расстроенную Стефани. – Я могу переночевать в деревенской гостинице и вернуться утром.
– Нет! – Стефани подняла глаза, протестуя, торопливо вытерла слезы со щек и встала. – Вы не должны уезжать, мистер Сент-Клер.
– Называйте меня по имени, – хладнокровно предложил он. – Обращение «мистер Сент-Клер» делает меня похожим на моего старшего брата.
– Все равно, – категорично заявила она. – У вас такое же право оставаться здесь, как и у Джордана. Уехать должна я.
– Сомневаюсь, что мой младший братишка слишком этому обрадуется, – сказал Гидеон, бросив мимолетный взгляд на Джордана.
«Два брата словно два проявления порочности», – вдруг подумала Стефани. У Джордана были темные и достаточно длинные волосы, а у его брата – белокурые и очень короткие. Джордан обладал светло-карими глазами, а глаза Гидеона были почти черными. Они и одевались совершенно по-разному: Джордан предпочитал непринужденный, спортивный стиль; на Гидеоне были черные брюки, черный кашемировый свитер, а под ним серая рубашка с расстегнутой у воротника пуговицей и черные кожаные ботинки.
А еще они оба были самыми красивыми мужчинами, которых Стефани когда-либо встречала в своей жизни.
– Ты прав. Твой братишка не хотел бы этого, – ответил брату Джордан. – Давай-ка я вас представлю друг другу. Стефани, познакомься с моим братом Гидеоном Сент-Клером. Гидеон, познакомься со Стефани Маккинли.
Стефани не знала, следует ли уточнять, чем именно она занимается в доме Джордана.
– Мистер Сент-Клер, – сказала она, резко кивнув.
– Мисс Маккинли, – тихо произнес он, выражение его лица было точно таким же суровым, как у брата-близнеца.
Стефани не сомневалась в том, что этот цинично-жесткий человек – грозный адвокат. Надо будет спросить у Джой, не встречалась ли она с ним в суде…
– Маккинли?.. – медленно повторил Гидеон, прищурился и оценивающе оглядел Стефани. – Рыжие волосы. Зеленые глаза. Хм… – Он поджал губы. – Вы, случайно, не приходитесь родственницей Жозефине Маккинли? – спросил он.
Так она и знала! Значит, сестра Стефани и этот человек знакомы друг с другом! Но когда они познакомились? И где? Только бы их встреча никоим образом не была связана с бракоразводным процессом Ньюмана!
При одной мысли о том, как отреагирует Джордан, узнав об обвинениях в адрес Стефани, ей стало тошно. Ведь она теперь была отлично осведомлена, с каким отвращением он относится к собственному изменнику-отцу.
– Джой – ее сестра-близнец, – кратко ответил Джордан брату. – И видимо, она терпеть не может, когда ее называют Жозефиной, – прибавил он.
– Вы знаете мою сестру, мистер Сент-Клер? – Стефани настороженно посмотрела на Гидеона.
– Лично не знаком, – сказал он, – но слышал о ней.
«Судя по жестокому блеску его глаз и презрительно поджатым губам, он не слышал о Джой ничего хорошего», – подумала Стефани.
Стефани знала, что Джой за последние три года работы в судах заработала себе определенную репутацию. Многие коллеги считали ее безжалостным и бескомпромиссным адвокатом. Характер Джой больше подошел бы мужчине вроде Гидеона Сент-Клера…
– Что ты здесь делаешь, Гидеон? – спросил Джордан, к облегчению Стефани избавляя ее от необходимости отвечать на загадочный комментарий Гидеона по поводу ее сестры-близнеца.
Вместо того чтобы ответить брату, Гидеон холодно и мрачно посмотрел на Стефани:
– Мне показалось, что пахнет горелым, когда я был на кухне…
– Лазанья! – завопила Стефани, когда вспомнила, что оставила еду в духовке. – Простите меня.
Она одарила Гидеона лучезарной, но бессмысленной улыбкой и быстро выбежала из комнаты.
Было совершенно очевидно, что Гидеон хочет поговорить с Джорданом наедине, а Стефани обрадовалась появившемуся предлогу, чтобы убраться подальше от двух вызывающе высокомерных братьев Сент-Клер.
– Ну, раз ты так блестяще выпроводил Стефани из комнаты, может быть, объяснишь мне, что происходит? – произнес Джордан, как только остался в гостиной наедине с Гидеоном.
Гидеон, как обычно, смотрел на него насмешливо и оценивающе. Цинизм и высокомерие были характерны для всех трех братьев Сент-Клер. Джордан уныло подумал о том, что их отец повинен не только в измене их матери, но и в том, что подарил сыновьям в наследство свой отнюдь не ангельский характер.
Гидеон печально покачал головой:
– А я представлял тебя одного в дебрях Глостершира.
Джордан скривился:
