— Мы быстро доедем.
— Да.
— Будем надеяться, у входа в клинику соберется не так много журналистов, как вчера.
— Да.
— Возможно...
— Ради бога, Энджел, ты еще о погоде поговори! — Вольф повернулся к ней. — Нам лучше обсудить вчерашнюю ночь.
— Нет, — произнесла Анджелика уверенно, стрельнув глазами в сторону водителя. Он ведь не глухой!
Вольф склонился к шоферу и что-то шепнул ему. Тут же между ним и пассажирами поднялась стеклянная перегородка.
— В этом нет никакой необходимости. Мне нечего сказать тебе, Вольф.
— А может, мне есть что тебе сказать, — парировал мужчина.
Анджелика поджала губы, уверенная, что после того, как он ушел от нее утром, ей не понравится то, что она услышит.
Девушка повернулась к нему, улыбаясь, хотя на душе у нее скребли кошки.
— Ты всегда обсуждаешь проведенную ночь со своими любовницами на следующее утро? Хочешь оценить наш секс по десятибалльной шкале? Или собираешься сообщить, что такого больше не повторится?
Вольф глубоко вдохнул.
— Не повторится.
— Кажется, ты уже говорил это раньше! — хмыкнула Анджелика.
— Но того, что произошло прошлой ночью, действительно не повторится, потому что я уезжаю сегодня.
Вольф принял такое решение, когда вернулся к себе в спальню в два часа утра. Вместо того чтобы спать, мужчина ходил взад-вперед по комнате, пытаясь выкинуть из головы и сердца горячие воспоминания об Анджелике.
Стивен уже вне опасности и сегодня утром вернется домой. Разумеется, он поймет — и примет? — то, что у Вольфа есть свои дела, которые требуют его присутствия после недельного отпуска.
А Энджел только обрадуется его отъезду.
— Неожиданное решение, — произнесла Анджелика вслух, пока ее мысли хороводом кружились в голове.
Вольф уезжает? Сегодня? Через несколько часов?
Вряд ли они когда-нибудь увидятся снова. В будущем он наверняка предусмотрит все, чтобы его визиты к Стивену не совпадали с приездом Анджелики.
Вольф не хочет больше видеть ее. Это было написано у него на лице сейчас.
— Не совсем. — Мужчина пожал плечами. — Я выполнил свой долг перед Стивеном, и теперь пора возвращаться к собственной жизни.
К женщине, которая ждет его где-нибудь, рассудила Анджелика, здесь в Лондоне или еще в каком-то городе.
Девушка тяжело сглотнула, подавив подступающие слезы.
— Уверена, так будет лучше для всех.
— Да. И сообщи мне, если у прошлой ночи будут какие-либо последствия.
— Их не будет, — быстро уверила его Анджелика. С какой холодностью Вольф говорил о возможности того, что она забеременеет после их ночи любви!
— Разумеется, — согласился мужчина. — Что ж, тогда мне больше нечего сказать. — Он отвернулся к окну.
Анджелика еще недолго смотрела на любимого мужчину, а потом стала глядеть в окно.
Это ужасно! Более чем ужасно. После ухода Вольфа вчера она не ждала, что он будет вести себя как влюбленный, но и не ожидала, что Вольф уедет через несколько часов после всего, что между ними было.
Неужели она настолько плоха в постели?
Анджелика знала, что у нее не так много опыта, как у прежних любовниц Вольфа. Очевидно, ее энтузиазма недостаточно, чтобы заинтересовать такого, как он, матерого и пресыщенного женской любовью мужчину.
Слава богу, присутствие Стивена сделало два последующих часа не столь тяжелыми. Мужчина был несказанно рад вернуться домой и постоянно о чем-то говорил, привлекая к себе внимание то Вольфа, то Анджелики.
Молодые люди почти не общались после того разговора в машине. Они говорили со Стивеном, но не друг с другом.
— Ладно, а теперь кто-нибудь из вас двоих расскажет мне, что происходит? — поинтересовался Стивен, устроившись на диване в столовой после ланча. — Что между вами не так?
Анджелика бросила беглый взгляд в сторону Вольфа.
— Не так? — эхом повторила девушка.
— Именно. — Стивен проницательно поглядел на дочь, потом на стоящего возле окна Вольфа.
Девушка покачала головой.
— Не понимаю, о чем...
— Полагаю, — вмешался Вольф, — напряжение, которое ты ощущаешь в Анджелике и во мне, вызвано моим решением уехать сегодня днем. Она знает, что я не могу подобрать слов, чтобы сообщить тебе об этом.
Он назвал ее Анджеликой! После всех ее просьб он наконец решил привнести официальный тон в их общение.
— А почему тебе так сложно говорить о своем решении уехать, Вольф? Нет проблем! Я благодарен тебе уже за то, что ты был рядом в самое сложное для меня время.
Вольф чувствовал, что его объяснения неуклюжи, но что он мог сделать? Напряжение между ним и Энджел становилось очевидным — и невыносимым. Скоро они не смогут скрывать это от Стивена.
— Рад был помочь, — заверил он друга. — Но у нас с Чезаре дела, которые требуют моего присутствия.
— Я могу чем-то посодействовать?
Если учесть, что никаких дел у них с Чезаре не было, это немного проблематично!
— Нет, на данном этапе нет. Но я буду держать тебя в курсе.
— Понятно, раз у тебя есть свои дела, то тут, конечно, ничего не попишешь, но нам с Энджел будет очень жаль отпускать тебя, — добавил Стивен с теплотой.
Вольф взглянул на Анджелику. Ей будет печально. Как же! Она смотрела на него с ледяной холодностью.
А он не мог отвести от нее глаз. Он смотрел на нее и вспоминал о безумстве прошлой ночи.
Вольф хотел ее снова!
Сейчас же!
Немедленно.
Хотел заключить ее в объятия, отнести в свою комнату, сорвать всю одежду к чертям и снова дарить и получать удовольствие от их близости!
Мужчина сжал руки в кулаки, чтобы никто не заметил, как дрожат от нетерпения его пальцы.
— Знаешь... — Стивен не договорил, повернувшись в сторону дворецкого, появившегося на пороге. — Да, Холмс?
— Мистер и миссис Гамбрелли приехали в надежде, что вы примете их, сэр.
Чезаре? Чезаре и Робин приехали навестить Стивена?
Это было последнее, чего ожидал Вольф, когда придумал оправдание своему поспешному отъезду!
Чезаре мог одним словом разбить его выдумку в пух и прах!..
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Анджелика знала по фотографиям в газетах, что Чезаре Гамбрелли был высоким и темноволосым, с такими же темными глазами, как у Вольфа. Но она оказалась совершенно не готова увидеть столь сильное сходство этих двоих: они вполне могли бы оказаться родными братьями, а не двоюродными.
