Я заколебалась, и будто мысленно споткнулась. Сила
замерцала.
– Что ты…
И не уследила за его движением – он оказался вплотную,
обхватил меня руками, притиснул к себе, прижав мне руки к бокам. Моя сила
толкнула его, но его сила толкнула ее назад.
– Я ощущаю ее, твою силу, и видит Бог, ты сильна. Будь
ты всего лишь некромантом, ты могла бы и победить, но ты же не только
некромант?
Он наклонился ко мне, будто собираясь поцеловать.
– Остановись! Повелеваю тебе остановиться!
Он действительно остановился, с трудом проглотил слюну,
закрыл глаза, но когда открыл их – будто сила его сделала невероятный скачок.
От его взгляда у меня дыхание сперло в горле.
– Сильна, но недостаточно сильна.
Сила его сократилась невидимой мышцей, и это сокращение
прошло по моему телу. У меня выгнулась спина, и только его руки не дали мне
свалиться, но мы рухнули на колени, будто он тоже не ждал, что мне откажут
ноги. И он сорвал узду, в которой я держала ardeur, сделал это лучше и быстрее,
чем Теа даже мечтать могла. Он вызвал ardeur, держа меня вплотную к себе.
Вызвал, зная, что после этого станет моей пищей. А это и было, конечно, тем,
что он хотел. Он сделал то, что все время хотел сделать, и Жан-Клод даже разозлиться
не мог.
Глава 8
Страсть, будто нечто осязаемое, сплошное, хлестнула из меня
и захватила его. Вожделение густой тяжелой краской растекалось вокруг,
накрывало нас, держало в плену.
Я застыла, боясь дохнуть, боясь молвить слово, а более всего
боясь шевельнуться. От признания Огги красивым, самодовольным и от возникающей
к нему неприязни я перешла к желанию быть с ним без одежды. Даже для ardeur'а
переключение слишком быстрое.
Я хотела спросить, что он со мной сделал, но боялась
пошевелиться, боялась даже привлечь к себе его внимание в ужасе от того, что он
может сделать… нет, неправда. В ужасе от того, что могу сделать я.
И стояла, застыв в его объятиях. Стояла недвижно, только
пульс у меня бился. Если я смогу просто не двигаться, то выдержу. Выиграю
схватку. Огги предложил мне себя в пищу – это значит, я победила. Правило
вампиров: кто пища – тот проигравший. И мне надо было лишь додержаться до
прихода Жан-Клода. Это я смогу – он был уже рядом, я ощущала, как он спускается
по лестнице. Минуты, минуты отделяют меня от помощи.
Но сдерживать ardeur бездействием – это получается лишь
тогда, когда того хочет другая заинтересованная сторона. Нужно, чтобы двое
хотели бороться с ardeur'ом, а Огги этого не хотел. Он хотел потерпеть
поражение.
Глаза его закрылись, голова запрокинулась, будто секс уже
начался. И голос его прозвучал хрипло:
– Я почти уже забыл, как это – когда тебя поглощает
страсть. – Он наклонил голову, чтобы встретить мой взгляд. – Я
пытался забыть ее прикосновение, Анита. Но стоит мне почти убедить себя, что
это не настоящее, что ничто не бывает так прекрасно, как она посылает мне сон.
Я знала, кто это она, потому что если любой вампир линии
Белль говорил «она», то сомневаться не приходилось. Белль Морт. Всегда Белль
Морт. Темная их госпожа, творец их всех.
– Ты слышишь меня, Анита? Слышишь?
Он сдвинул руки, обнимая меня теперь выше локтей, все еще
прижимая нас друг к другу слишком сильно. Все-таки теперь появилась возможность
сопротивляться, достать оружие – но слишком поздно. Если я полезу за оружием,
то непонятно, смогу ли заставить руку схватиться за пистолет или за нож – мои
руки рвались к его коже. Я не могла доверять себе. Я хотела мысленно крикнуть
Жан-Клоду, но не знала: при такой силе ardeur'а – не хлынет ли и он вместе с
призывом?
– Ты меня слышишь? – Огги встряхнул меня.
Я ощутила какое-то движение, что-то черное мелькнуло сбоку.
Если кто-то сейчас нас коснется, на него перекинется ardeur. Плохо, очень
плохо.
– Не подходи! – шепнула я. – Скажите им…
– Никого из них не трогайте. Это передается через
касание, – предупредил Мика.
– Тронь ее, Грэхем, и я тебя застрелю.
Голос Клодии.
– На меня смотри, Анита, – сказал Огги. – На
меня!
Я попыталась проглотить бьющийся в горле пульс и медленно,
очень медленно подняла на него глаза. Увидела этот темно-серый взгляд, и то,
что увидел в моих глазах он, его устроило.
– Какие сны посылает она, Анита! Вот как сейчас, когда
желание – ощутимое, его можно держать в руках, гладить, оно разливается по
тебе, топит тебя в своей силе.
Он наклонился ко мне как для поцелуя.
Я медленно наклонила голову, пряча лицо, все так же
осторожно, так же тщательно. Слишком быстрое движение – и ardeur, как хищник,
среагирует на него. Но слегка шевельнуть головой – это можно.
– Не отворачивайся. Дай мне поцеловать тебя. Пролить на
нас эту ожидающую тяжесть жара. Утопить в ней нас обоих.
Я стояла, отвернувшись, сжимая руки в кулаки, потому что
думать я сейчас могла только о том, каково было бы ощутить ладонями это тело.
Хотелось провести руками по плечам, по груди, увидеть мускулистую обещающую
наготу. Как будто месяцы или годы желаний и ухаживания спрессовались в один
этот миг. Реквием, один из наших новых британских вампиров, умел вызывать
мгновенную реакцию тела – часы хорошей любовной игры за секунды силы. Может быть,
Огги умеет попадать в эмоциональные зоны, как Реквием – в физические? Святая
Мария, Матерь Божия, смилуйся надо мной.
И тут же при этой мысли я стала спокойнее, мысли чуть
прояснились. Много лет я не молилась в подобные моменты, слишком смущаясь, но
потом поняла, что если вера моя – настоящая, то она не покинет меня только
потому, что я вышла за нормы общественной морали.
– Нет, – сказал он. – Нет. Не будет того,
чтобы подошел я так близко – и был отвергнут.
Он притянул меня к себе, и я изо всех сил старалась не
шевельнуться, не поддаться, потому что все, чего хотела я сейчас в этом
огромном мире – это коснуться его. Он прильнул щекой к моим волосам.
– Я слышу приближение твоего мастера, Анита. Ты ждешь
спасения – но помни, Анита: если ты не будешь сейчас питаться от меня, ты не
выиграешь битву. – Его губы, сухие и горячие, легли мне на висок. –
Разве ты веришь, что Жан-Клод может меня победить? Кормись – и победа твоя, и
его тоже.
Он имел в виду то, что я сама уже подумала: если Жан-Клод войдет
в дверь раньше, чем победа будет за мной, мы оба потерпим поражение –
сокрушительное. Я ощущала силу в Огги, и я знала силу Жан-Клода. В прямом бою
нас ждет поражение, и этого я допустить не могла.
Позади меня прозвучал голос Мики. Он не прикоснулся ко мне,
только сказал:
– Анита, есть другие виды голода. Другие виды тяги.
