– Позвольте мне представить мою жену, Левкотеа. Теа!
Он взял ее за руку и опустил в низком реверансе.
А мне что, отвечать реверансом? Или велеть ей подняться? Что
делать-то? Что там такое устроила эта Менг Дье, что Жан-Клод так долго
разбирается? Ох, какой же у меня на нее зуб будет!
Не зная, что еще сделать, я протянула ей руку. Она приняла
ее, подняв ко мне слегка удивленное лицо. Пальцы у нее оказались прохладные.
– Ты мне помогаешь встать как королева, сжалившаяся над
простолюдинкой, или же ты признаешь, что я выше тебя?
Я помогла ей подняться, хотя двигалась она как танцовщица, и
помощь ей не нужна была. Отпустив ее руку, я сказала, что думала – так со мной
обычно бывает, когда я не знаю, что говорить.
– Ну, если честно, я не знаю, кто из нас тут выше по
рангу. Будь здесь Жан-Клод, ты могла бы предложить ему, но вместо него я, и –
не хочу никого оскорбить, – но просто не знаю, кто здесь кого выше.
Бледная Теа была удивлена, но Сэмюэл выглядел довольным.
Огги рассмеялся – коротко, очень по-человечески, и я не
могла к нему не обернуться.
– Жан-Клод говорил, что ты – глоток свежего воздуха, но
к такому ветру честности мы, боюсь, не готовы.
– А мне нравится, – возразил Сэмюэл.
– Только потому, что ты в качестве обманщика
безнадежен, – ответил Огги.
Сэмюэл посмотрел на него в упор:
– Никто из нас, поднявшихся до мастера города, без
обмана обойтись не может, старый друг.
Веселья на лице Огги убавилось, потом оно исчезло. Я поняла,
что ни у кого из мастеров вампиров, которых я видела, такого подвижного лица не
было, такого выразительного, – поняла, когда оно стало совершенно пустым,
как бывает только у очень старых вампиров.
– Верно, старый друг, но ты предпочитаешь честность.
– Это да, – кивнул Сэмюэл.
– Тебе нравится честность? – спросила я. –
Тогда меня ты просто полюбишь.
Короткий взрыв смеха донесся из двух – как минимум – разных
углов комнаты. В одном, живописно расслабившись, стоял Фредо, и черная футболка
на нем чуть оттопыривалась там, где он прятал ножи. Другие ножи были на виду –
два больших на каждом бедре, как у бандита давних времен. Смуглое лицо
сморщилось от смеха, черные глаза сверкали из-под завесы темных волос.
А еще смех прозвучал почти из противоположного угла. Клодия
– почти шесть футов шесть дюймов, самая высокая женщина на моей памяти и
серьезно занимается штангой. Рядом с ней тощий Фредо кажется тростинкой. Черные
волосы она завязала в свой обычный хвост. Косметики на ней никакой не было, и
все же лицо поражало своей красотой. Клодия еще меньше заботилась о женственном
виде, чем я, но даже при всех занятиях штангой тело ее было полностью женским.
Если бы не рост и не мышцы, она была бы из тех женщин, которым на улицу не
выйти, чтобы к ним тут же не пристали или хотя бы не пялились на них.
Пялиться-то все же на нее пялились, но в основном мужчины ее боялись, и не зря.
Наверное, она здесь единственная кроме меня женщина с пистолетом. Сейчас ее
лицо поплыло от смеха, все еще булькающего в горле. Смех у нее приятный –
горловой и глубокий. Не знаю даже, слыхала ли я его до этой минуты.
– Что смешного? – спросила я у обоих.
– Извини, Анита, – ответила она все еще булькающим
голосом.
– Ага, извини, – кивнул Фредо, – но ты –
«честная»? Бог ты мой, «честная» – очень-очень слабое слово.
Мике тоже пришлось прокашляться, и даже у Натэниела лицо
будто горело усилием не улыбнуться.
Я постаралась подавить в себе злость – и подавила. Очко в
мою пользу.
– Я умею лгать, если надо.
И сама услышала, каким обиженным голосом это было сказано.
– Но это не в твоей натуре, – заметил Фредо.
Слишком восприимчив для простого солдата.
– Он прав, – сказала Клодия, подавившая, наконец,
приступы смеха. – Но я прошу прощения за эту выходку.
– Она вроде тебя, Сэмюэл, – сказала Теа. –
Честное сердце.
– Это было бы хорошо, – сказал он.
И его интонация заставила меня обратить внимание на еще
некоторых участников этой вечеринки. Мои мысли насчет предполагаемого свойства
оказались чуть слишком точными насчет Сэмюэла и Теа: они в качестве pomme de
sang предлагали мне на выбор трех своих сыновей. Мне это показалось жутковатым,
но все вампиры мне объяснили дружно, что вампы по-настоящему старые – родом из
тех времен, когда брак по сговору между власть имущими был нормой, а не
исключением.
Близнецов заметить было легко, поскольку они были одинаковы.
Их имена я знала: Томас и Кристос. Цвет волос им достался от матери, а
небрежные короткие кудри – от отца. И оба они были выше отца, где-то пять футов
десять дюймов, как мама. Но они были худощавые, еще мускулы не развились.
Разглядев любопытные лица, я поняла, что они молоды. Очень молоды. Естественно,
лет им должно быть не меньше, чем требует закон, иначе бы Жан-Клод не
согласился, но с виду они казались моложе. Может быть, морской народ
развивается медленнее людей.
Еще одного сына я не могла точно определить, потому что за
креслом стояли двое темноволосых юношей. Один из них встретил мой взгляд, не
моргнув глазом, а другой покраснел смущенно. Я решила, что это наверняка он и
есть. Может, ему это все казалось таким же диким, как и мне.
– Правда, прекрасны мои сыновья? – спросила Теа,
снова привлекая мое внимание.
Я не знала, что на это сказать. В конце концов выбрала
такое:
– Ну, да, наверное, конечно… я на них еще в этом смысле
не смотрела…
Сама почувствовала, как краска ползет вверх по щекам и
выругала себя за это.
Она улыбнулась:
– Давай решим, кто из нас выше по рангу, и тогда я тебя
смогу им официально представить.
Я подумала над ее словами, оглянулась на Мику и Натэниела.
Они покачали головами – тоже не знали.
– У меня есть мысль, – сказал Теа, и по тону было
ясно: она не думает, что эта мысль мне понравится. Голос ее был мелодичен,
почти певуч.
– Я бы хотела ее услышать.
– Мы с тобой – зверь, откликающийся на зов, и
слуга-человек, но я в браке с мастером города, а ты – нет. Не поможет ли это
решить, чей ранг выше?
– Теа! – сказал Сэмюэл.
– Нет-нет, – ответила я, – это способ решить
вопрос. Брак – это больше, чем роман. Я согласна.
Сэмюэл нахмурился:
– Нас предупреждали, что у вас горячий нрав, миз Блейк.
Я пожала плечами:
– Так и есть, но логика Теа не хуже всякой другой
поможет нам решить, кто кому должен предложить.
