— Не надейся, что я не знаю, из-за чего все это, Люси.
«Маркус все знает? — ужаснулась Люси. — Нет, этого не может быть!»
— Во всем виноват Блэйн, не так ли?
«Значит, Маркус видел нас и подумал…» — поняла она.
— Это совпадение! — Солгала Люси, зная, что не может сказать ничего другого, как бы ей ни хотелось поведать ему об Эндрю Уокере и его планах по поводу «Праздника для вас».
— Довольно странное совпадение, — огрызнулся он. — Неужели ты уже забыла, как жестоко он поступил с тобой?
— Теперь все изменилось, — сказала она. — Он стал совершенно другим человеком.
— Он изменился? А ты, Люси? Ты уверена в том, что понимаешь, чего именно ты хочешь? Помнится, раньше ты говорила, что хочешь быть со мной.
— Мне так казалось, но я ошибалась, — солгала она.
— Ты лжешь, и я докажу тебе это.
Маркус почти не контролировал свои действия. Он притянул к себе Люси и яростно прижал свои губы к ее рту. Она чувствовала, как он срывает с нее одежду, но, охваченная отчаянием, не могла пошевелиться даже тогда, когда услышала, как рвется не выдержавшая напряжения ткань.
— Ты спала с ним после того, как мы поженились, Люси? Спала?!
— Нет, — ответила она, обрадовавшись, что, по крайней мере, сейчас может сказать правду.
— Пока нет? Но ты не упустила бы возможность? Ведь так?
«Зачем я сам себя мучаю?» — спрашивал себя Маркус.
— Хватит! Я ничего не хочу о нем слышать, — хрипло отрезал Маркус, впиваясь в ее губы, чтобы не дать ей произнести слова, которые она собиралась сказать.
Люси вздрогнула. Она не боялась Маркуса, хотя, наверное, нужно было.
«Но разве можно бояться того, с кем тебя так много связывает?» — решила она. Маркус прижал ее к кровати и грубыми быстрыми движениями снимал с нее остатки одежды.
— Я могу заставить тебя хотеть меня, Люси, — заявил он. — И я сделаю это.
— Нет! — Ответила она, надеясь на то, что он не прислушается к ее словам.
Никогда до этого Люси не испытывала ничего подобного. Маркус направил на нее всю злость и всю страсть, накопившиеся в его душе.
— Нет! — Закричал он, разрывая звуки их учащенного дыхания.
«Что я делаю?» — спросил себя он. Маркус понял, что злость, вызванная одной только мыслью о том, что Люси может вернуться к Блэйну, ослепила его и заставила забыть о том, какое хрупкое и нежное существо он мучит.
— Да! — Возразила Люси.
Она решила: ни за что на свете она не отпустит его сейчас, преобразовав, подобно средневековому алхимику, его гнев в чистое золото любви и страсти. Она обвила его тело руками и не отпускала, даже несмотря на то, что он пытался вырваться. И ей удалось заставить его забыть о злобе и ответить на ее ласки.
Маркус задумчиво смотрел на Люси. Раньше он не подозревал, что она настолько хрупкая и ранимая. Ее бледное лицо было будто выточено из слоновой кости. Шея казалась ему настолько тонкой, что он с трудом понимал, как голова держится на ней.
Он снова и снова говорил ей о том, что не собирается разводиться с ней. Он заставил ее дать ему обещание ничего не говорить об их разводе родственникам во время рождественской вечеринки.
— Ты не забыла о том, что можешь носить моего ребенка? — Спросил Маркус.
— Не будет никакого ребенка, — солгала она, понимая, что не может быть уверена в этом. Он увидел, что она плачет.
В день Рождества они вместе с родителями Люси, Беатрис и бабушкой Элис отправились "на праздничный обед. Все это время Люси молчала и почти ничего не ела, а Маркус замечал взгляды, которые тайком бросали друг другу женщины. Ему казалось, что все они думают о том же: Люси не похожа на счастливую новобрачную — слишком уж она грустная, даже печальная.
Рождественские подарки, которые они купили друг для друга, все еще лежали под елкой. Маркус заявил, что их все равно бесполезно открывать, и Люси в слезах выбежала из комнаты.
«Как бы я хотел, чтобы она осталась со мной. Ведь я могу сделать ее счастливой, если она оставит Блэйна, — думал он. — Боже, как я люблю ее! Ее желания, ее счастье и ее слезы значат для меня намного больше, чем свои собственные, а это и есть доказательство любви. Блэйн погубит ее. Это почти удалось ему раньше, а теперь она полностью покорится ему. А я сам? Разве недавно я не пытался овладеть ею насильно? Разве не мучаю ее теперь?»
Люси взглянула на Маркуса.
— Нам пора. Ты же знаешь, как недовольна будет бабушка Элис, если мы опоздаем.
Сегодня они должны были еще идти на семейную вечеринку к бабушке Элис. На Люси было бархатное зеленое платье. Она выглядела сногсшибательно, но все равно казалась такой хрупкой.
— Люси?
В ее глазах он увидел страх и окончательно возненавидел себя.
— Я тут подумал…
«Сейчас он попросит меня дать ему еще один шанс, что я столько значу для него и он не хочет отпускать меня, — подумала Люси. — Если бы он только знал, как важны эти слова для меня».
Маркус глубоко вздохнул. Он уже принял решение и понимал, что менять его слишком поздно.
«Я докажу и ей, и себе свою любовь и приму ее выбор».
— Ты права. Наш брак потерял смысл. После Нового года я поговорю со своим адвокатом и попрошу его уладить все формальности.
Люси почувствовала комок в горле. Она добилась того, чего хотела, но почему-то ей от этого стало только еще больнее.
— Люси, ты вся дрожишь.
— Мне холодно, — честно призналась она матери.
— Холодно? Но ведь здесь довольно тепло. С тобой все в порядке? — Поинтересовалась та.
— Все хорошо, — солгала она.
— Люси!
Она попыталась улыбнуться, увидев, что к ней с важным видом идет Джонни и тащит за собой милую смущенную девушку.
— Познакомься с Тиа. Тиа — это моя двоюродная сестра Люси. Хочешь выпить шампанского, Люси? — Предложил он, показывая принесенную им с собой бутылку.
Люси слегка вздрогнула. В последнее время ей было так плохо, что она не могла пить даже кофе, не говоря уже о шампанском. К тому же шампанское напоминало ей о первой проведенной с Маркусом ночи.
— Ты слышала, что Эндрю Уокер был главой банды, которая занималась ввозом в страну нелегальных эмигрантов? — Радостно спросил Джонни и, не дав ей ответить, продолжил: — Полиция следила за ним несколько месяцев, и им удалось схватить всю шайку. Они причастны к многим преступлениям: отмыванию денег, проституции, вымогательству. Я и не знал о том, что он занимается подобными вещами. Мне рассказал Деззи Арлингтон. Его отец адвокат, и он сказал, что, судя по всему, остаток своих дней Уокер проведет в тюрьме, как и все члены его банды. Ты слышишь меня, Люси? Люси!
