Я попыталась произнести ее имя, но не смогла выдавить ни
слова.
- Не пытайся разговаривать. Я пошлю за доктором. - Она
напоила меня водой из поильника. Я услышала звук хлопнувшей двери и быстро
удаляющиеся шаги. Кого она послала за доктором?
Глаза Черри подозрительно заблестели, и только когда
подводка потекла вниз черной слезой, я поняла, что она плачет.
- А они утверждали, что тушь водостойкая. Соврали. - Черри
дала мне еще глоток воды. Я исхитрилась прохрипеть:
- Почему так болит горло?
- Я… - ее лицо стало серьезным. - Нам пришлось интубировать
Ричарда.
- Интубировать? - переспросила я.
- Вставить в его горло трубку. За него сейчас дышит аппарат.
- Черт, - прошептала я.
Черри утерла черные слезы, размазывая их по лицу.
- Но ты проснулась, с тобой все в порядке, - она часто
закивала, словно пытаясь саму себя в этом убедить. Я была более чем уверена,
что находясь вдалеке от меня, своей королевы леопардов, Черри лучше
контролировала себя, но для медсестры она все равно была чересчур эмоциональна.
Послышались мягкие шаги, и вскоре рядом с кроватью возникла
доктор Лиллиан. Ее седеющие волосы были небрежно завязаны в узел на затылке,
откуда выбивались непослушные пряди волос, обрамлявшие тонкое лицо. Ее бледные
глаза улыбались вместе с губами. На мгновение ее лицо озарило явное облегчение.
- Это ты меня по лицу хлестала? - спросила я.
- Не думала, что ты об этом вспомнишь.
- Но ведь это была ты?
- По необходимости, Анита. Мы почти потеряли вас всех.
- Черри говорит, что Ричарда подключили к машинам, что он не
дышит самостоятельно.
- Верно.
- Разве он должен был уже исцелиться?
- Сейчас вечер того же дня, Анита. Ты не так уж долго была
без сознания.
- А казалось намного дольше.
Лиллиан тепло улыбнулась.
- Верю. Думаю, что теперь, когда мы смогли заставить его
тело дышать, Ричард пойдет на поправку. Вот если бы нам не удалось поддерживать
работу его сердца или легких…
- Ты обеспокоена.
- Его сердце останавливалось, Анита. Будь он человеком, я бы
забеспокоилась о повреждении мозга из-за нехватки кислорода.
- Но он не человек, - сказала я.
- Нет, но все равно он очень серьезно ранен. Он должен
полностью исцелиться… хотя, по правде говоря, никогда не видела, чтобы
ликантроп переживал подобные ранения. Его сердце пробила насквозь серебряная
пуля. Это смертельная рана.
- Но он не умер.
- Нет, не умер.
Я подняла на нее взгляд.
- Господи, и ты тоже не в состоянии поддерживать
бесстрастное выражение лица, как всякий порядочный медик.
- Жан-Клод в чем-то, похожем на кому. Ашер говорит, что это
вроде спячки, в которой он самоисцеляется. Но, честно говоря, меня физиология
вампиров смущает. Они ведь мертвы, так о каком нездоровье может идти речь? Мы
подсоединили его к аппарату, считывающему мозговую активность, что и позволяет
нам судить, жив он еще или нет.
- А что, если бы не было этого аппарата?
- Я бы решила, что он мертв, - призналась Лиллиан.
- Но мы еще живы.
- Живы, - улыбнулась она. - Натаниэль ест за пятерых, и все
равно потерял уже больше двух фунтов меньше, чем за сутки. Дамиан пьет больше
крови, чем может поместиться в вампире, но все равно не останавливается. Ашер
сказал, что они помогают поддерживать вас троих.
Я кивнула, вспомнив сказанное Белль.
- И он прав.
Я подумала, не связаться ли с Натаниэлем и Дамианом
мысленно, но решилась. Мало ли что. Я боялась, что это может каким-то образам
перерубить те каналы, по которым от них поступает энергия, или забрать слишком
много. Спасибо и на том, что эта система работает, как положено. Полагаю, это
сделал Жан-Клод перед тем, как вырубиться, потому что сама я понятия не имею,
как это выходит. Я очень старалась не трогать щиты между собой и своими
мальчиками. Просто пыталась их поддерживать. Не стоит ковыряться в том, что
работает.
- Вампиры обеспокоены тем, что если слабейшие из них лягут в
дневную спячку, то сил Жан-Клода не хватит, чтобы вечером разбудить их.
Я кивнула и тяжело сглотнула, почувствовав боль в пересохшем
горле, и боль эта была не моей, хоть я ее и чувствовала. Словно я пыталась
проглотить что-то большое и жесткое, пластмассовое.
- Ричард пришел в себя достаточно, чтобы чувствовать трубку
в горле, потому что я ее чувствую.
- Не знаю, хорошо это или плохо, Анита. Пройдет какое-то
время прежде, чем его организм сможет обходиться без аппаратов.
- Нужно привести в сознание Жан-Клода до наступления
темноты, чтобы он полностью не высосал энергию слабейших вампиров, - сказала я.
Лиллиан бросила на меня очень серьезный взгляд.
- Вампиры уже давно обсуждают это.
И я почувствовала их. Почувствовала их присутствие за
дверью. Затем услышала голоса спорящих о чем-то мужчин. И сказала:
- Скажи охранникам, чтобы впустили Ашера и остальных.
Лиллиан вопросительно на меня глянула, но все же пошла к
двери. Однако, увидев, кто вошел в палату, я тут же заулыбалась, почувствовав,
что дела обязательно наладятся. Мы будем в безопасности, потому что Эдуард
теперь с нами.
Глава 25
Он улыбнулся мне в ответ, покачивая головой. Стоя рядом и
глядя на меня, он выглядел вполне довольным, а еще - конечным продуктом
селекции нескольких поколений белых англо-саксонских протестантов - светлые
волосы, голубые глаза, рост не слишком выдающийся, меньше ста восьмидесяти, но
во многих случаях весьма удобный. А затем внешний лоск начал сползать с него,
словно под действием магии. Я смотрела, как в глазах его проступает настоящий
Эдуард, отчего они становятся холодными и далекими, как зимнее небо. Цвет глаз
остался прежним, а выражение изменилось. Лицо все еще не выражало ничего. Не
будь у меня для сравнения вампиров, я бы сказала, что нейтральное выражение
лица ему удается лучше всех, кого я знаю.
Когда-то, едва Эдуард возникал у моей кровати, это означало,
что он собирается меня убить. А теперь это означало безопасность. Мы в
безопасности, насколько это вообще возможно. Эдуард ни черта не смыслил в
метафизических силах, зато я вполне могла доверить ему позаботиться о
вооруженном и рукопашном противостоянии Арлекину. Магия по моей части, а в
схватке лучший - Эдуард.
- Привет, - произнесла я охрипшим голосом.
